Бесштановый переворот - Владимир Черепнин

Паля наметанным взглядом осмотрела комнату, сдернула со спинки стула рубашку, надела ее, не удосужившись застегнуться. Села в кресло, закинула ногу на ногу и впилась в меня пристальным взглядом.

Я также натянул шорты, благо они валялись в том самом месте, где мое тело покинуло предметы гардероба, которые я успел на себя напялить перед перемещением.

Мы долго молча смотрели друг на друга. Не могу сказать сколько. Если с пространством вытворяется такая фиготень, то почему бы и времени не последовать его примеру?

Первым не выдержал я:

— Ну и?

В свою реплику, наверно, я вложил столько смысла, что Паля не смогла его понять и ответила вопросом на вопрос:

— Что, «ну и»?

— Все.

— А-а-а!

Поговорили.

Снова воцарилось молчание, во время которого я призадумался, что же со мной происходит?

Всю жизнь слывущий балаболом, способный запудрить мозги кому угодно на любую общедоступную тему, теперь, словно мальчик, обалдевший от внимания той, о которой не мог даже и мечтать, провякал что-то нечленораздельное, не имеющее никакого смысла. А всего несколько минут назад меня чуть не разорвало от претензий, которые я намеревался высказать принцессе в самой категоричной форме. Так в чем же дело? В ее красоте? Вряд ли. Приходилось общаться с подобными красотками, и ничего подобного.

Тем временем мозги потихоньку встали на место, и я уже смотрел на Палю не взглядом зачарованного придурка, а опять-таки полного претензий и несправедливо обиженного парня. Хотя появилось какое-то ранее неведомое ощущение, которому я не мог найти логического объяснения.

А какое может быть объяснение тому, что мне хотелось наорать на принцессу, обвинив во всех смертных грехах, и, при этом (ни в коем случае!) не обидеть ее, да еще и умудриться понравиться этой своенравной девчонке?

Гнев как-то сам собой сошел на нет.

— Кто это был? — Спокойно поинтересовался я, кивнув на то место, где совсем недавно храпела голая гора плоти.

— Один из стражников, которые охраняют нас с тетушкой.

— И как он попал сюда?

— У них есть небольшая каморка, граничащая с моей спальней. Они просверлили в стене дырочку и иногда подглядывают за мной.

— Надеюсь, безрезультатно? — Я сам удивился появившейся ревности.

Паля пожала плечами.

— Они уверены, что мы с тетушкой ничего не знаем об этом увлечении. Не хотелось их разочаровывать.

Я разогнал картинки, которые стали рисоваться в моем воображении после подобного заявления и потребовал:

— Дальше.

— Пока я отвлекала подсматривающего стражника (пришлось пережить новый укол ревности), тетушка пшикнула в дырочку сонной настойкой. Он заснул. И я переместила его к тебе.

— Ты умеешь проходить сквозь стены? Или дырочка не такая уж маленькая?

— Зачем? Сначала я перенеслась к тебе. Прошла туда, — Паля показала на соседнюю комнату, — вернулась, прихватила стражника, вновь перенеслась, а затем, назад к себе, в темницу…, - девушка закончила свое объяснение горестным вздохом.

— И зачем все это?

— Я же обещала тебе напомнить о себе.

— Почему подобным образом? Могла бы просто переместиться сама. Кстати, именно на это я и надеялся.

— Но я все-таки принцесса!

Я не нашел, чем возразить против такого аргумента, хотя и не понял, зачем особе королевских кровей пускаться на такие опасные и нелогичные ухищрения.

— А если бы он проснулся?

— Исключено. Проспит до самого рассвета… Ну, так ты будешь мне помогать?

Я был очарован скоростью изменений манер поведения Пали. Только что высокомерная принцесса, задавая последний вопрос, превратилась в жалкую, обиженную девчонку.

— Уж и не знаю. После сегодняшней выходки…

— Я больше не буду, — она походила на двенадцатилетнюю школьницу, пойманную завучем за раскуриванием первой в жизни сигареты.

— Не уверен, что могу доверять тебе…, - начал я, входя в роль строгого учителя, но, кажется, перегнул палку.

Паля сменила позу. Причем так, что Шарон Стоун в «Основном инстинкте» могла отдыхать по причине целомудрия своего движения. Передо мной вновь сидела принцесса Пальпулькидра.

— Что же ты такой упертый?! Почему так держишься за свой вонючий мир? Здесь же дышать нечем!

Обаньки! И это она говорит про поселок, считающийся экологически чистым, ввиду отсутствия каких либо серьезных производств. Интересно, что бы она сказала, окажись в городе?

— Ваш мир неполноценный! — Продолжала свою проповедь принцесса. — Вообще, не понимаю, как вы здесь живете. Да у вас нету даже челопундриков!

Действительно, как мы до сих пор без них обходились?

Полная негодования речь принцессы продолжалась долго. Я не перебивал. Я любовался. В гневе она была прекрасна. Как, кстати, и в любом другом состоянии.

Выяснилось, что до омерзения скучно жить без ктотышек, чикдыкалок и еще целого моря существ и явлений, названий которых я не запомнил.

Неожиданно меня пробило на философию. И правда, какие приключения могут ожидать меня в дальнейшем, откажись я от предложения Пали? Максимум — участие в пьяной драке или посещение вытрезвителя. А тут представлялись такие возможности, а я еще кочевряжился!

Я решил непременно попутешествовать по этому своеобразному «Диснейленду» и попытаться помочь принцессе. Теперь оставалось некоторое время поломаться, чтобы у Пали не создалось впечатление, что я соглашаюсь испуганный утренним «посланием» или пристыженный ее обличительной речью. Принцесса должна быть уверена, что я пускаюсь в данную авантюру только из чувства сострадания, или из какого другого, но возвышенного.

Переговоры продолжались достаточно долго с небольшим перерывом, во время которого Паля слетала в свою темницу, дабы успокоить тетушку и бдительных стражей. А я метнулся в ближайший магазин для восполнения уничтоженных вчера атрибутов романтического ужина.

В результате я дал окончательное согласие принять участие в организации дворцового переворота. Но по моим правилам и на моих условиях. И с правом в любой момент покинуть предприятие.

А что явилось главной причиной принятия решения, даже для меня осталось загадкой. Может авантюрный склад характера и жажда приключений? Или осознание убогости жизни без челопундриков? Или тот факт, что Паля вернулась в свой мир только под утро?..?

Проснувшись где-то в районе обеда, я тут же перенесся к принцессе. Предстояло пройти курс ликбеза.

Естественно, я предпочел бы, чтобы об устройстве и обитателях Юпалтыны мне поведала Паля и на моей территории. Я даже намекнул принцессе перед утренним расставанием, что становлюсь гораздо понятливее и лучше усваиваю материал находясь в горизонтальном положении. Но девушка была непреклонна. Она, выросшая в глухой провинции, о многом и сама знала только со слов своей тетушки. Ничего не оставалось, как подчиниться логичному требованию предстать перед старухой, а не «играть в испорченный телефон».

Карга ждала моего появления, так как в руке сжимала свой лорнет, который тут же был направлен на интересующий ее объект.

Я не стал прикрываться. Принципиально. По моему разумению, ближайший месяц мне предстояло неоднократно появляться в таком виде в обоих мирах. Так что следовало привыкать.

Однако, моя непринужденность не понравилось Пале (что в свою очередь, понравилось мне). Она протянула приготовленное одеяние. На сей раз это было какое-то подобие плаща из такой же приятной на ощупь ткани, но абсолютно непрозрачной. Я неспешно облачился и сел напротив колдуньи.

Ликбез продолжался до глубокой ночи. Но я не уверен, что он имел должный результат. Представьте, что представителя средневековья, даже самого незаурядного, перенесли в наше время и принялись рассказывать ему про электричество, телевидение, компьютеры и прочие прелести современной цивилизации. Эффект был бы примерно аналогичен.

Не помогло юношеское увлечение фэнтези. Обязательные в этом жанре гномы, эльфы, тролли, гоблины, драконы напрочь отсутствовали в этом мире. Зато в изобилии имелось огромное количество существ и созданий, о которых я ни фига не понял из объяснений старухи.

Единственным исключением хоть как-то знакомым мне по литературе были колдуны и ведьмы. И представительница этой славной когорты сидела напротив меня. Но она лишь вскользь упомянула о чародеях, мол, сейчас встречаются очень редко и не афишируют свои способности.

С географией тоже было туговато. Если с направлениями еще можно было кое-как разобраться, то расстояния!

Милые, добрые жители туманного Альбиона иже с ними наши переводчики с английского! Как я был к ним несправедлив, когда читал что-нибудь из сочинений англоязычных авторов. Зря я боговал за их консервативную привязанность к дюймам, футам и ярдам, желая им быстрей перейти в метрическую систему. Тогда мне казалось невообразимо трудным определить рост героя или какое-либо расстояние. Оказывается ни чего нет проще. По сравнению…