Компас сердца. История о том, как обычный мальчик стал великим хирургом, разгадав тайны мозга и секреты сердца - Джеймс Доти

У меня обмякли руки. Я уже наполовину открыл дверь, но внезапно она показалась мне невероятно тяжелой, будто сопротивлялась мне. Я обернулся и посмотрел на велосипед, лежащий прямо на земле, и на пустую автомобильную стоянку. Что же я делаю? Почему я на это согласился? Я мог бы сесть на велосипед, уехать отсюда и никогда больше не возвращаться.

Рут улыбнулась и позвала меня по имени.

– Джим, рада тебя видеть. На мгновение мне показалось, что ты можешь не появиться.

Она кивнула, как самая обычная бабушка, и махнула рукой, приглашая меня зайти. На душе у меня потеплело. Нет, Рут ничуть не напоминала безумную колдунью, желающую мне смерти.

Я толкнул дверь, и на этот раз она распахнулась без особого труда.

– Ты мчал на велосипеде так, словно за тобой гнались, – заметила Рут, когда я вошел.

Мне зачастую действительно казалось, что за мной гонятся, хотя я не знал, кто именно. Внезапно я покраснел от стыда. Возможно, она разглядела мой страх или мои сомнения. Может быть, у нее рентгеновское зрение. Я уставился на свои старые кроссовки. На правом, прямо на носке, была небольшая дырка. Я смутился и поджал пальцы ног, чтобы Рут их не увидела.

– Это мой сын Нил. Он фокусник. – Если она и заметила дырку у меня на обуви, то не подала виду.

По правде говоря, Нил – с его большими очками в черной оправе и с волосами точно такого же каштанового оттенка, как у матери, – не был похож на фокусника. Он выглядел довольно обычным. Ни цилиндра, ни плаща, ни усов.

– Слышал, тебе нравятся фокусы. – Голос у Нила оказался глубоким и тихим. На стеклянной стойке перед ним лежало, наверное, пятьдесят карточных колод.

– Да, это забавно.

– А ты знаешь какие-нибудь фокусы с картами?

Нил начал тасовать одну из колод. Карты, казалось, перелетали из одной его руки в другую – туда и обратно – прямо по воздуху. Мне захотелось тоже так научиться. Он разложил карты веером передо мной.

– Выбери карту.

Я посмотрел на карты. Одна из них немного выпирала из веера, я решил, что это слишком очевидно, и вместо нее выбрал карту с правого края.

– Теперь поднеси ее поближе к себе и посмотри, что это за карта, но мне не показывай.

Я бегло глянул на карту, поднеся ее вплотную к груди на случай, если где-нибудь за мной висело зеркало. Это была пиковая дама.

– Теперь положи ее рубашкой вверх в колоду и перемешай карты. Тасуй, как тебе заблагорассудится. Держи.

Нил протянул мне всю колоду, и я хорошенько ее перетасовал, пусть и не так эффектно, как он.

– Перемешай снова.

Я перетасовал второй раз, и теперь у меня получилось гораздо лучше – увереннее и аккуратнее.

– И еще раз.

В этот раз я не забыл сдавить карты костяшками пальцев, и две части колоды сошлись как шестеренки.

– Очень хорошо.

Я протянул Нилу колоду. Он начал одну за другой переворачивать карты, каждый раз приговаривая при этом: «Это не твоя карта». Наконец очередь дошла до дамы пик.

– А это она. Вот твоя карта. – Он эффектным жестом махнул картой в воздухе и положил ее на стойку передо мной.

– Здорово! – улыбнулся я.

Мне захотелось понять, как он угадал, что именно это моя карта. Я взял ее и проверил со всех сторон: ничего подозрительного.

– Ты знаешь, кто это? Кто изображен на карте?

Я попытался вспомнить имя королевы, о которой нам рассказывали на уроках истории.

– Королева Елизавета?

Нил улыбнулся:

– Если бы это была английская колода, ты был бы прав. Но это французская колода. В ней каждой даме соответствует определенная историческая личность или мифический персонаж. Бубновая и червовая дамы – это Юдифь и Рахиль, гордые женщины из Библии. Трефовая дама известна как Аргина, и я о ней никогда не слышал, однако ее имя является анаграммой к «Регина», что на латыни значит «королева». Пиковая дама – твоя карта – это Афина, древнегреческая богиня мудрости и покровительница всех героев. Тому, кто выполняет важное задание, не обойтись без ее поддержки.

– И как вы узнали, какую карту я загадал?

– Ты же знаешь, что фокусник никогда не раскрывает своих секретов. Но раз уж ты здесь, чтобы учиться, думаю, я смогу поделиться с тобой одним из них. – Нил перевернул карту. – Эта колода крапленая. Она выглядит как обычная колода карт «Bicycle»[4], но если присмотреться получше вот к этому узору снизу, что похож на цветок, то вокруг центрального кружка можно увидеть восемь лепестков. Каждый соответствует карте от двух до девяти, а сам кружок – десятке. По краям четыре завитка, которые соответствуют четырем мастям. – Он указал на другой узор сбоку от цветка. – Обычно мы слегка закрашиваем либо один из лепестков, либо центр и лепесток, чтобы обозначить валета, даму и короля. Если никаких меток нет, это туз. А затем мы наносим метки вот здесь, чтобы обозначить масть. Таким образом, по виду рубашки можно понять, какая именно перед тобой карта. Тут закрашены центр и три лепестка, так что это дама. А вот здесь помечено, что это пиковая масть.

Я изучил карты. Метки были едва заметные, и если бы я не знал, куда смотреть, то никогда ни о чем не догадался бы.

– Фокусник никогда не раскрывает свои секреты. Но раз уж ты здесь, чтобы учиться, думаю, я смогу поделиться с тобой одним из них…

– Нужно немного потренироваться, но, как только ты все запомнишь, сможешь быстро читать карты.

Я взглянул на остальные колоды, выложенные на стойке.

– Все эти колоды крапленые?

– Нет. Существуют разные виды колод для фокусов. Конусные колоды[5]. Колоды Свенгали[6]. Гафф-колоды[7]. Форсированные колоды[8]. У меня есть даже колода-невидимка[9]. Я делаю фокусы со всеми. Карты – моя специализация.

Я слышал о гафф-колодах с картами-обманками вроде тринадцати бубен, или мертвого пикового короля, или джокера, который держит в руках ту самую карту, что была выбрана кем-то из зрителей, но этим мои знания и ограничивались. Остальные названия оставались для меня загадкой. Конусная колода, колода-невидимка? Я понятия не имел, что они собой представляют, но не хотел признаваться в этом Нилу.

– А ты знаешь, что во время Второй мировой войны делали специальные колоды, которые посылали военнопленным в Германию? В каждой карте, если разъединить ее на две части, был спрятан кусочек плана, и если сложить их вместе, то получался план побега для заключенных. Вот это я понимаю фокус!

Нил вернул пиковую даму в колоду и протянул ее мне.

– Можешь взять себе. Дарю.

Я взял у него колоду. Никто раньше не давал мне ничего просто так.

– Спасибо, – сказал я. – Спасибо огромное!

Я поклялся запомнить каждую меченую карту.

– Итак, мама сказала, что собирается научить тебя настоящему волшебству.

Я улыбнулся, не зная, что на это ответить.

– По сравнению с ее волшебством все, что у нас здесь, – он обвел рукой прилавки, – полная ерунда. С помощью ее волшебства ты научишься получать все, что захочешь. Это что-то вроде джинна в бутылке, но мама познакомит тебя с джинном, живущим в твоей собственной голове. Только будь осторожен с желаниями.

– Три желания? – уточнил я.

– Столько, сколько ты захочешь. Правда, тебе придется изрядно попотеть. Это гораздо сложнее, чем карточные фокусы: я учился очень и очень долго. Ты, главное, внимательно прислушивайся ко всему, что мама говорит. Тут не может быть коротких путей. Ты должен будешь выполнять каждый шаг в точности так, как она тебе скажет.

Я кивнул и положил крапленую колоду в карман.

– Сейчас мама отведет тебя в подсобку. У нас там небольшой кабинет. Помни: делай все, что она скажет.

Он оглянулся и улыбнулся Рут. Та похлопала сына по руке и посмотрела на меня.

– Ну что, Джим. Приступим.

Она пошла к двери, ведущей в глубь магазина, и я последовал за ней, не догадываясь о том, что же сейчас случится.

В подсобке царил сумрак и чуточку пахло плесенью. Окон тут не было – только потертый коричневый письменный стол и два металлических стула. На полу – коричневый ковер с грубым ворсом, который напоминал невысокую сухую траву, растущую вдоль стен. И никакого волшебного инвентаря. Ни волшебных палочек, ни пластиковых стаканов, ни карт или шляп.

– Садись, Джим.

Рут присела на один из металлических стульев, а я опустился на другой. Мы сидели лицом к лицу, наши колени почти соприкасались. Мое правое колено дрожало, как и всегда, когда я нервничаю. Дверь была у меня за спиной, но я запомнил, где конкретно она находится, на случай, если придется бежать. Я мысленно прикидывал, сколько времени потребуется, чтобы выбраться отсюда и добежать до велосипеда.

– Рада, что ты сегодня пришел. – Рут улыбнулась, и мой страх немного отступил. – Как ты себя чувствуешь?

– Нормально.

– Что ты чувствуешь прямо сейчас?

– Не знаю.

– Нервничаешь?

– Нет, – соврал я.

Рут положила руку на мое правое колено и надавила на него. Колено сразу же замерло. Я напрягся, готовый в любую секунду убежать, если произойдет что-нибудь странное. Она убрала руку.