Преступление без смысла (СИ) - Потёмкин Сергей

«Не мониторы, — вдруг понял Глеб. — Зеркала!»

Каждое зеркало выдавало «картинку»: Петропавловская крепость, фонтаны Петергофа, здание Большого театра… Впрочем, большинство мест Глеб не узнал — просто улицы с прохожими.

В общем гуле голосов слышались фразы:

— Использование стихии огня на юге Петрозаводска, вероятный источник в районе кинотеатра «Премьер».

— Калининград, Бранденбургские ворота: активность второго уровня, возможен нарушитель. Срочно выслать команду экстренного реагирования!

— Московская область, город Одинцово: на железнодорожной платформе Баковка фиксируются слабые колебания, есть вероятность примещения. Отправляю спиритуса для проверки.

Глеб слушал с открытым ртом: что тут происходит?!

— Рад, что ты проснулся.

Он чуть не вскрикнул и, обернувшись, увидел незнакомца: из-за строгого костюма и седины тот походил на дирижёра (а Глеб считал, что дирижёры как раз такие — худые, седые и хмурые).

— Как самочувствие? — спросил Дирижёр. — Впрочем, раз ты здесь, то всё в порядке.

Над ними вдруг что-то пролетело:

— Ваш кофе, господин Азарин.

Глеб онемел от страха.

«Что-то» было летучей мышью, но огромной, с горящими глазами. В лапах оно держало пластиковый стакан. Потом мышь исчезла, а стакан повис в воздухе; Дирижёр взял его, оглядел зал и посмотрел на открывшего рот Глеба:

— Добро пожаловать в место, которого нет.

***

Их было четверо.

За письменным столом сидел Дирижёр — он-то и привёз Глеба сюда, в кабинет с книжным шкафом, кожаными креслами и забранными деревянными панелями стенами. В коридоре и лифте Дирижёр молчал, да и сейчас разговорчивым не казался — движений никаких, лицо словно восковая маска.

Вторым был лысый бородач, вкативший Глеба в лифт: гигант сидел в кресле, непонятно как выдержавшем его вес, и… сосал леденец. В другой день Глеб счёл бы это забавным.

Третьим был мужчина интеллигентного вида — худой, с залысинами и в очках (в кино такими изображают учёных). Очкарик и здоровяк сидели рядом и смотрелись карикатурно. Ну а четвёртой была Дея — Глеб сразу узнал её, хотя выглядела она не как раньше: форма вместо костюма, волосы не сиреневые, а тёмно-каштановые, и не стоят торчком, а аккуратно уложены. Серёжка из ноздри исчезла — остался чуть заметный прокол. Сидя у окна, Дея листала журнал, которым и махнула Глебу в знак приветствия.

— Позволь представиться, — сказал Дирижёр. — Ратислав Даниилович Азарин, директор службы законодержцев… Впрочем, пока тебе это ни о чём не скажет. Михаил Аскольдович Монгелов…

— Лучше просто Монгол, — лысый покосился на Азарина. — Но при шефе я Михаил Аскольдович, а то от прозвищ у него язва обостряется…

— И возникает желание лишить кого-нибудь премиальных.

Монгол, он же Михаил Аскольдович, примирительно поднял руки, но при этом подмигнул Глебу.

— Вадим Сергеевич Горский, — продолжил Азарин.

Мужчина в очках кивнул:

— Гармонии и благоденствия!

— Ну а с Деей ты, полагаю, уже знаком.

— Приветик! — девушка оторвалась от журнала. — Что-то ты бледненький… Как город — понравился?

— Где мы? — спросил Глеб. — Кто вы такие? И то существо, похожее на летучую мышь… что это было?

Монгол усмехнулся:

— А держится он молодцом — наш человек!

Оставшаяся от леденца деревянная палочка вдруг вспыхнула прямо в пальцах Монгола. Мгновение — и от неё ничего не осталось. Причём пепел не осыпался, а полетел к урне… и лишь над ней стал осыпаться, будто боясь запачкать ковёр.

— А по-человечески выбросить не мог? — спросил Вадим Сергеевич.

— Мог, — серьёзно сказал Монгол. — Так ведь надо показать, на что мы способны. И вообще, пора объяснить парню, что происходит, а то у него разовьётся стресс, а это приведёт к комплексу возбуждений, которые нейрогуморальным путём повлияют на соматовисцеральные функции… Короче, фигово будет.

Дея прыснула, Вадим Сергеевич покосился на здоровяка:

— Миша, не умничай.

— Да я просто обстановку разрядить хотел…

Глеб оглядел присутствующих — ну и компания!..

И причём ему казалось, что он с ними уже встречался; Глеб даже звания их знал (и не потому, что видел погоны, на которых и звёздочек-то не было — лишь какие-то символы вроде птиц): Дея — сержант, Монгол и Вадим Сергеевич — лейтенанты. И все трое вызывали такое чувство, будто он встретил давних друзей.

Уловив взгляд Азарина, Глеб услышал:

— Тебе и в самом деле пора всё узнать, но рассказывать долго… Лейтенант Горский, ментальное воздействие пятого уровня.

Вадим Сергеевич снял очки и посмотрел на Глеба.

Перед глазами мальчика вспыхнул свет, он дёрнулся, зажмурился… А разомкнув веки, перестал быть муравьём, не видящим ничего за своей поляной: как и обещала Дея, он увидел остальной лес.

Глеб «впитал» информацию, будто в его мозг вставили флешку и перенесли данные. Он узнал, где находится и кто эти люди, сидящие с ним в кабинете.

И, честно говоря, получалась какая-то чертовщина.

Близбор — это город, которого нет на картах… во всяком случае, на обычных картах; городов таких много, но о них мало кто знает.

С древности на Земле живут спиритусы — духи, если по-простому: оборотни, домовые, мантикоры и даже драконы. Живут они не в простых городах, а в аномалках, то есть в аномальных зонах. Аномалок в мире много, но мы их не видим и обходим, не замечая.

Не верите?

Ну так вот вам пример.

Вы идёте по лесу, собирая грибы, и вдруг вспомнили о грядущем экзамене. Вы задумались, а ноги несут вас в обход аномалки, к которой вы шли… И не узнать вам, что мысль об экзамене «подбросил» вам леший, укрывшийся за кустом.

Но этот пример прост, а с Близбором и подобными ему городами всё намного сложнее.

Аномальные зоны бывают такими, что пешком их не обойдёшь: например, аномалка размером с город. И живёт там не один леший, а сотни спиритусов. Таких мест не увидеть ни со спутника, ни с самолёта, и в сотне вёрст от них вас уже потянет свернуть. Если же аномалка — целый остров (а бывает и такое: собственно, Близбор — как раз остров в Каспийском море), то плывущие к нему корабли сменят курс — у них «свихнётся» электроника, а экипаж ничего и не заметит. Это случится из-за энергии, излучаемой духами; в аномалках её столько, что их жители рождаются магами. Кстати, эту энергию они зовут магной и всерьёз полагают, что от этого слова произошли слова «магия» и «маг».

Почти в каждой стране есть своя аномалка, где живут духи и маги. Маг может управлять стихиями — водой, ветром, огнём и землёй, может воздействовать на других силой мысли и открывать порталы, может пробуждать силу, скрытую в зеркалах — например, использовать их как смартфоны… в общем, много чего может.

Обычные города они зовут неволшебкой. Появляться им там запрещено: существование магов и спиритусов должно оставаться в секрете.

А чтобы секрет сохранить, в аномалках построили башни.

Белые башни-антенны служат одной цели — «засекать» магию вне аномальных зон. Если в неволшебке объявится маг, башни шлют сигнал законодержцам (это что-то вроде полиции), и за нарушителем отправляется искатель — законодержец, умеющий находить духов и людей.

Какое отношение это имело к Глебу? Да никакого… но лишь до того часа, пока он не нашёл на дороге Далебора Мельникова — лучшего искателя Близбора. В тот вечер законодержец был на задании, где его и ранили. Ранение оказалось смертельным, но Мельников успел сделать то, что умеют лишь лучшие из магов: нашедшему его мальчику он передал частичку своей души.

А с ней — всю свою силу.

Дар речи вернулся к Глебу не сразу. Видимо, он стал совсем бледным, потому что Дея спросила:

— Водички не хочешь?

— Не хочу… — Глеб даже не понял, прикалывается она или правда встревожилась… Впрочем, тревога в глазах Деи мирно уживалась с сарказмом.

Глеб молча переваривал информацию. Он теперь даже знал, как звалось это место: «Штаб службы законодержцев города Близбора». Но для краткости все говорили «штаб».