Стражи - Кен Бруен
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— А то, что странно это. Хозяин, Бартоломео Плантер, — переселившийся шотландец. Денег навалом.
— Это неубедительно, Кэти.
— Еще не все.
— Давай дальше.
— Догадайся, кто охраняет магазин?
— Не знаю.
— Зеленая гвардия.
— И?
— Они пользуются услугами Ирландской земельной лиги1.
— Вот как?!
— Именно. — Она взяла бутылку и отпила глоток. — Что теперь, красавчик?
— Думаю, мне стоит повидать мистера Плантера.
— Мистера Форда.
— Форда?
— Он там менеджером.
— Ладно, пойду к нему.
Она посмотрела на воду, потом сказала:
— Хочешь трахнуться?
— Что?
— Ты меня слышал.
— Господи, да тебе же… Сколько? Девятнадцать?
— Ты собираешься расплачиваться со мной за работу?
— Да… скоро.
— Тогда хотя бы переспи со мной.
Я встал:
— Что-нибудь еще?
— Конечно.
— Слушаю.
— Мистер Плантер любит играть в гольф.
— Вряд ли это можно назвать подозрительным поведением.
— Можно, если знать, с кем он играет.
— С кем же?
— Со старшим инспектором Кленси, вот с кем.
Я пошел прочь.
«Сделай сам»
Чуть было не сказал, что надел свой лучший костюм, но на самом деле он у меня всего один. Купил его в Оксфэме два года назад. Темно-синий, с узкими лацканами. Придает мне солидности. Помните видео с Филом Коллинзом (Phil Collins), где он сразу в трех экземплярах? Вот такой и у меня костюм. Оставалось только надеяться, что я не похож на Фила Коллинза.
У меня была белая рубашка, которую я, к несчастью, постирал вместе с синей футболкой. Приходилось довольствоваться тем, что есть. Слегка распущенный галстук, чтобы добиться эффекта «Мистер, положил я на все это с прибором». Прочные коричневые ботинки, По обуви можно судить о человеке. Поплевал на них и тер, пока они не засверкали, как зеркало.
Взглянул на себя в зеркало. Спросил сам себя: «Ты купил бы у этого человека машину?»
Нет.
Потом позвонил Саттону на мобильный. Пообщался с автоответчиком и оставил послание. Пошел в город, стараясь ощущать себя гражданином. Не очень получалось. Проходил мимо аббатства, зашел и поставил свечу святому Антонию, который находит потерянные вещи. Мне пришло в голову, что стоит попросить его найти меня самого, но это показалось мне слишком театральным. Люди шли на исповедь, и как бы мне хотелось также легко получить очищение.
У аббатства монах-францисканец пожелал мне доброго утра. Он так и светился здоровьем. Моего возраста, но ни одной морщины на лице.
Я спросил:
— Вам нравится ваша работа?
— Это работа во славу Господа.
Так мне и надо, нечего спрашивать. Я пошел дальше, к площади Короля Эдуарда. Прошел через «Даннес», где увидел шесть рубашек. Мне такие не по карману. Двинулся дальше — в магазин Плантера. Огромный. Он занимал всю бывшую парковку. В приемной спросил мистера Форда.
Девица поинтересовалась:
— Вам назначено?
— Нет.
— Понятно.
Но ей ничего не было понятно. Она позвонила куда-то и сообщила, что мистер Форд меня примет.
Я поднялся на лифте на пятый этаж. Офис был довольно скромным. Форд говорил по телефону. Он жестом пригласил меня сесть. Он был маленький, лысый, в костюме от «Армани». Сдержанно-энергичный с виду. Закончив разговор, повернулся ко мне.
— Спасибо, что приняли меня, — сказал я. — Я — Джек Тейлор.
Он слегка улыбнулся. Мелкие желтые зубы. Роскошный костюм и скверные зубы. В улыбке не было ни капли тепла. Он сказал:
— Вы так произнесли свое имя, будто оно должно для меня что-то значить. Но я о вас никогда не слышал.
Я тоже умею улыбаться. Продемонстрировал, чего можно добиться с помощью хорошей пасты, и сообщил:
— Я расследую смерть Сары Хендерсон.
— Вы полицейский?
— Нет.
— Тогда кто?
— Никто.
Приятно отплатить той же монетой. Он сообразил:
— Значит, я не обязан с вами разговаривать?
— Разве что из обычной порядочности.
Он обошел стол, поправил острую как бритва складку на брюках и сел на край стола. Ноги чуть-чуть не доставали до пола. Туфли свои он покупал в «Бэлли». (Я-то прекрасно знаю все, что не могу себе позволить.) Носки с ярким рисунком.
— Нет серьезной причины, почему бы мне не отправить вас отсюда к чертям собачьим, — заявил он.
Я сообразил, что парень обожает говорить, просто тает от звука своего голоса. Я сказал:
— Вас не удивляет, что три девушки, которые умерли, работали здесь?
Он хлопнул себя по коленке.
— Вы представляете себе, сколько сотен служащих проходит через эти двери? Было бы странно, если бы они все оказались бессмертными.
— Вы знали эту девушку?
Похоже, я не понимал, что значит «сардонический», пока не услышал его смех.
— Сильно в этом сомневаюсь, — ответил он.
— Вы не могли бы сказать точнее? Сделайте одолжение ее матери.
Он соскочил со стола, нажал на кнопку Интеркома и сказал:
— Мисс Ли, принесите мне досье Сары Хендерсон. — И сел, весь из себя спокойный и расслабленный.
Я заметил:
— Впечатляет.
— Что, Интерком?
— Нет, как вы уверенно, ни разу не запнувшись, выдали имя девушки.
— Именно поэтому я здесь и сижу в костюме ценой в три штуки, а на вас… как бы это сказать… воспоминания о позапрошлом годе.
Появилась секретарша с тоненькой папкой. Форд потянулся за очками: естественно, это было пенсне. Издал несколько звуков, что-то вроде
гммм…
хмм…
а…
Затем закрыл папку и заявил:
— Девица была прогульщицей.
— Кем?
— Не любила работать. Нам пришлось с ней расстаться.
— И все?
— Все. Увы, она, как бы это сказать, брак. Никакого будущего.
Я встал:
— Вот тут вы правы. У нее точно нет никакого будущего.
…Самоуверенно считал,
что границы отчаяния
полностью исследованы.
Саттон теперь жил в «Скеффе». Как и все другие здания в Голуэе, оно было недавно перестроено. Любое освободившееся место в городе тут же занимали под «роскошные апартаменты».
Саттона я нашел в баре наедине с кружкой «Гиннеса». Меня это воодушевило.
— Привет, — поздоровался я.
Он не ответил, мельком взглянул на мои слегка подживающие раны и кивнул. Я сел на стул рядом и жестом попросил бармена принести мне пива.
— Помнишь Кору?
Отрицательное мотание головой и:
— Забыл, что я не местный?
Прибыло пиво, я собрался расплатиться, но Саттон остановил меня, сказав бармену:
— Запиши на мой счет.
— У тебя есть счет?
— Полагается художнику… Вернее, художнику-погорельцу.
Я подумал, что лучше выложить все сразу.
— Нападение на меня, твой пожар — я не думал, что они связаны. Или вообще с чем-то связаны.
— А теперь?
— Считаю, что все это сделано умышленно. Мне… очень жаль.
— Мне тоже.
Мы помолчали, потом он попросил:
— Расскажи поподробнее.
Что я и сделал.
Рассказ занял больше времени, чем я думал, и счет сильно вырос. Когда я закончил, он подвел итог:
— Подонки.
— Не то слово.
— Доказать что-нибудь можешь?
— Ничего.
Я рассказал ему о Зеленой гвардии, охранной фирме и добавил:
— Они нанимают полицейских.
— Понятно. И ты думаешь, что…
— Хочу поглядеть, есть ли среди них те, кто напал на меня.
— И что потом?
— Расплатиться.
— Мне это нравится. Я с тобой.
— Нужно бы встретиться с мистером Плантером. Или он, или Форд убили ту девушку. Я хочу знать как и почему.
— Плантер — богатая гнида.
— Да уж.
— Наверняка много о себе думает.
— Уверен.
Он сделал большой глоток. Вокруг рта появились усы из белой пены.
— Думаешь, он любит картины? — спросил он.
— Разумеется.
— Тогда надо подумать.
— Валяй.
— Хочешь чего-нибудь пожрать или просто упиться?
— Просто упиться — гораздо интереснее.
— Бармен!
…Стражи, ежедневно оставляющие...
реальные
морщины и шрамы
на времени.
На следующий день я помирал. Не обычное похмелье, а настоящее стихийное бедствие. Такое, что хочется крикнуть: ПРИСТРЕЛИТЕ МЕНЯ!
Я пришел в себя около полудня. Вчерашние события до четырех часов дня я еще кое-как мог восстановить. Дальше — пустота. Будто выжгли напалмом. Знаю только, что мы с Саттоном в финале оказались в баре «У О'Ничтейна».
Смутно помнил
хоровод с норвежцами
армрестлинг с вышибалой
двойной «Джек Дэниелс».
Скомканная одежда валялась около окна, остатки принесенной ночью из ресторана еды — под стулом. Наступил на чипсы и что-то, оказавшееся позеленевшим куриным крылышком.