Альковные тайны монархов - Василий Веденеев

Как же происходили свидания? Штаб-ротмистр дожидался темноты, низко надвигал на глаза шляпу, закутывался в темный плащ и отправлялся, например, к Каменноостровскому дворцу – там призывно светилось окно любимой Елизаветы. Сбросив плащ на руки верного слуги, Охотников, как заправский скалолаз, рискуя сломать шею и разбиться насмерть, карабкался по стене наверх и влезал в окно покоев императрицы. Наградой ему служила полная безумных и жарких ласк ночь любви. К утру кавалергард точно таким же образом проделывал обратный путь и бесследно исчезал в окутавшем город тумане. Нетрудно догадаться, что уходить ему приходилось еще затемно.

В начале 1806 г. при очередном тайном свидании Елизавета Алексеевна, немного смущаясь, тихо сообщила Охотникову:

– Кажется, я беременна. И отец ребенка вы, мой друг!

Алексей Яковлевич упал перед ней на колени и как безумный стал целовать ее ноги. Ему недавно исполнилось двадцать пять лет, и он боготворил Елизавету, не мысля жизни без нее. В ноябре 1806 г. императрица Елизавета Алексеевна родила дочь, названную так же – Елизаветой. Конечно, этот факт скрыть было невозможно, и вычислить отца ребенка для опытных придворных и членов царской фамилии не составляло особенного труда. Тогда же, видимо, приняли решение кардинально разобраться с неожиданно возникшим и уже мешавшим фаворитом. Поэтому Охотников так и не увидел дочери…

Кровавая развязка

4 октября 1806 г. в придворном театре давали спектакль в честь императрицы и на него пригласили Охотникова. Он пришел вместе со своим другом и сослуживцем, посвященным в некоторые его тайны. Представление, как всегда, прошло блестяще. После него, уже на улице, Охотникова и его приятеля неожиданно окружили несколько человек не внушающей доверия наружности. Улицы тогда освещались недостаточно хорошо, да и Алексей Яковлевич держался настороже. Видимо, сразу поняв, что может произойти, он схватился за оружие и крикнул приятелю:

– Бей их! Бей!

Но в тот момент, когда кавалергард уже обнажил клинок, один из наемных убийц ловко ударил его кинжалом в бок, и все тут же кинулись врассыпную. Охотников упал на руки друга.

– Быстро, подгони экипаж, – слабым голосом попросил он. – Надо скорее остановить кровь. Но моя рана не смертельна, я буду жить!

– Да-да, конечно! – помогая ему забраться в карету, твердил приятель. – Ты только молчи, береги силы!

– Сообщи ей, – взяв его за руку, попросил Алексей. – Только не напугай, слышишь?!

Дома он лишился сознания. Почти сразу приехал личный врач императрицы Стофреген. Он осмотрел раненого и нашел, что все, милостию Божией, может закончиться благополучно. Главное: Алексей Яковлевич должен выполнять его предписания и соблюдать полный покой. Рану с помощью слуг обработали надлежащим образом, приятель отправился к себе, а Стофреген по распоряжению императрицы остался на ночь рядом с Алексеем Яковлевичем. Убедившись, что раненый забылся, врач тоже задремал в креслах около столика с горящей свечой.

Проснулся он словно от толчка и всполошился, не увидев кавалергарда на постели. Где же он? Медик кинулся искать Охотникова и обнаружил его без чувств в кабинете – Алексей писал письмо любимой, желая успокоить ее.

– Что же вы наделали, голубчик! – почти простонал врач. – Вы же убиваете и себя, и ее!

Действительно, у раненого начался жар, течение болезни обострилось, и вскоре Стофреген сообщил императрице, что ее возлюбленный, к несчастью, умирает. И тогда Елизавета Алексеевна решилась на отчаянно смелый шаг – не думая более о грядущих последствиях, она посетила умирающего любовника. Охотников принял императрицу полулежа, в полной парадной гвардейской форме. Их встреча произошла холодным январским вечером 1807 г.: последнее свидание длилось более часа. Через несколько дней Алексея Яковлевича не стало.

Роман императрицы оказался роковым – вскоре ушла из жизни и поверенная в сердечных делах Елизаветы ее фрейлина княжна Голицына, а потом умерла дочь Елизаветы и Охотникова – маленькая Элиза. Царица вновь осталась абсолютно одна и уже более никогда до конца жизни не обращала внимания на мужчин. Память о любимом кавалергарде императрица сохранила до последнего вздоха. Алексея Охотникова похоронили на Лазоревском кладбище, и Елизавета Алексеевна на собственные средства поставила на могиле памятник – рыдающую над урной женщину и рядом разбитое молнией дерево. Известно, что она неоднократно приезжала на могилу Алексея Яковлевича.

В беседах с известным русским историком Николаем Михайловичем Карамзиным императрица не скрывала своей любовной связи с Охотниковым и не раз говорила, что желает предстать перед историей такой, какая есть. Елизавета Алексеевна даже позволяла Николаю Михайловичу читать свои интимные дневники.

А что же черная шкатулка? Как оказалось, незадолго перед смертью Алексей Яковлевич передал брату Павлу черный ларец с золотым замком и просил отдать тому, кто за ним придет после его кончины.

– Я все выполню в точности, – пообещал Павел.

За шкатулкой пришла дама в черном от императрицы: в таинственном черном ларце хранились дорогие кавалергарду письма любимой женщины. О них-то и прознал Николай I, да Елизавета Алексеевна и не делала тайны из своей большой любви, наверное, единственной в жизни. Таиться ей уже ни к чему – Алексея не стало, и вместе с ним ушло слишком многое, практически все, оставив в душе только горький пепел.

Известный историк конца XIX – начала XX в. великий князь Николай Михайлович, работая над монографией о времени Александра I, наткнулся на секретные документы, открывшие ему тайну трагического романа императрицы Елизаветы Алексеевны. Узнав об этом, император Николай II оказался в шоке, и, как его ни успокаивал великий князь, заверяя, что о личной жизни императрицы он написал «тайную главу», царь повелел все немедленно уничтожить! Хотя «тайная глава» существовала всего в десяти экземплярах: только для членов семьи Романовых. И то не для всех!

Приказание Николая II выполнили. Но то ли в спешке, то ли специально по просьбе князя-историка «забыли» про типографский набор. Так печальная повесть о любви Елизаветы Алексеевны и кавалергарда Охотникова дошла до наших дней. Оба они заплатили жизнями за радость, пусть и недолгую, всепоглощающей чистой и светлой любви…

Леди Смерть

Так очень метко назвали Роксолану – любимую жену турецкого султана Сулеймана Великолепного. Интерес к личности Роксоланы вновь пробудил многосерийный украинский телефильм «Роксолана – пленница султана». Его создатели в чисто голливудской манере, но с гораздо меньшим размахом и, главное, талантом попытались рассказать о судьбе Анастасии Лисовской, под именем Роксоланы ставшей женой турецкого падишаха Сулеймана I Кануни, то есть Законодателя, более известного в Европе как Сулейман Великолепный (1495–1566).

Однако реальный исторический образ этой очень красивой, но ужасающе лицемерной и коварной женщины в телесериале предельно идеализирован. Первым Лисовскую-Роксолану начал идеализировать и приукрашивать в своем романе Павло Загребельный, а до него легенды и мифы о Роксолане усиленно создавала… сама Анастасия Лисовская.

Какова же действительная история жизни и любви удивительно прекрасной лицом и телом и столь же удивительно черной душой султанши?

Путь в гарем

Анастасия Гавриловна Лисовская (1506–1562) была дочерью священника из Рогатина – небольшого тихого городка на Западной Украине, расположенного юго-западнее Тернополя. В XVI в. он принадлежал Речи Посполитой – Польше – и постоянно подвергался опустошительным набегам крымских татар. Во время одного из них летом 1522 г. юная дочь священнослужителя попалась отряду людоловов. Легенда гласит, что несчастье произошло как раз накануне свадьбы Анастасии, но документальных подтверждений этого факта нет.

Сначала пленницу отвезли в Крым – обычный путь всех невольниц. Ценный «живой товар» татары никогда не гнали пешком через знойную степь, а под бдительной охраной везли на лошадях, даже не связывая руки, чтобы не портить грубыми веревками нежную девичью кожу. Пораженные дивной красотой полонянки, крымчаки, посовещавшись, решили отправить девушку в Стамбул, надеясь выгодно продать ее на одном из самых больших невольничьих рынков мусульманского Востока. В Крыму тоже существовали рынки рабов, например, печально известный рынок в Кафе. Но цены в Стамбуле были значительно выше.

В столицу султанов прекрасную пленницу повез сам хозяин – его имя история не сохранила. По прихоти переменчивой судьбы в первый же день, когда ордынец вывел очаровательную девушку на рынок, она случайно попалась на глаза всесильному визирю молодого султана Сулеймана I благородному Рустем-паше. Турка поразила ослепительная красота невольницы, и он решил купить ее, чтобы подарить султану. Но прежде пленницу осмотрели опытные лекари и дали заключение: она девственница и абсолютно здорова. Иначе Анастасии никогда бы не видать Топ-Капы, или «Дома Радости», как высокопарно именовали в Блистательной Порте гарем падишаха.