Имя твоего дракона. Сказание о Тенебризе - Ингрид Солвей

– Я вижу, ты задумался, – продолжал Амбигю. – Значит, первый шаг на пути воина ты сделал. Тебе многому предстоит научиться. А теперь тебе пришло время узнать о прошлом. Начнем с того, что в далекие времена, когда море было сушей, а суша – дном морским, создали вселенную Драконьего пути Рассветный дракон Де Ааге Сол Сеан и вейра Имаджи – творительница жизни.

«Неправда! – вскипел Арго, в мгновение ока забыв о недавнем желании стать сдержаннее. Скакнул в сторону и ударился о камень ногой. Всю злость как рукой сняло. Он застонал, вернулся на место, пробормотал про себя не так уверенно и потирая ушиб: – Наш мир создали король Треал и его жена Мал-уэль! Все знают: и дети и взрослые! А Имаджи и Сеан пытались уничтожить нас!»

– Невероятное заблуждение! – воскликнул Амбигю. – Все было с точностью до наоборот! Треал, король тьмы, захватил мир и погубил Рассветного дракона Сол Сеана!

«С каких пор Треал стал королем тьмы? Да как вы можете говорить такое?»

– Треал нес в себе тьму и беду всем, кого встречал на своем пути, – ответил меч.

Арго скрестил руки на груди, чувствуя, как переполняет его раздражение на себя. Столько вопросов, и он не может найти на них верных ответов только потому, что никогда не интересовался историей мира. И как так вышло, что его не покидает чувство: меч опять прав?

– Хочешь – верь, хочешь – нет, но я помню своего создателя Сол Сеана! – продолжал Амбигю, сверкая гранями. – Он называл меня в те времена мечом Грианда, потому что светом я мог расколоть любую тьму – и внутри, и снаружи.

«Но когда я пробуждал вас, то вызвал не только свет, но и тьму?» – спохватился Арго, не в силах отвести взгляд от поблескивающего в сумраке клинка.

– Все верно! Тьма живет во мне с тех пор, когда Треал завладел мной и наделил способностью погубить любой свет. Посмотри на мой клинок! Видишь: на нем изображены руна грианда Сол Сеана и руна пятой луны, принадлежащая Треалу. Луна эта заняла полнеба нынче, в дни гриандостояния!

Пока Арго разглядывал тонкую вязь округлых рун на одной стороне и простых штриховых линий на другой, у него закружилась голова. Он отодвинулся, встревоженный: кто знает, какое колдовство скрывается за письменами?

– Так вот, вернемся к истории, – сказал Амбигю. – Когда Имаджи прознала о тайне Треала, она похитила меня и отдала карликам Нюгурда. Карлики расплавили мое тело, сохранив руны имен прежних владельцев, их они коснуться не посмели. Потому и скрыта во мне сила обоих. Ты сумел пробудить меня к жизни, значит, мы с тобой связаны навек. Я – твой наследный хранитель, а ты – мой манам из рода Изначальных!

«Ненадежный из вас хранитель, если не уследили даже за собственным голосом!» – не удержался от язвительного замечания Арго и упрямо мотнул головой.

Он чувствовал себя потерянным среди головокружительных новостей. В какой-то миг ему захотелось очутиться в своей комнате, накрыться с головой одеялом и забыть то, что случилось. Сгустившиеся над Лабиринтом сумерки внесли больший разлад в его одинокое сердце, и собственная жизнь казалась не больше чем сном, настолько неправдоподобны были последние события. Да и исчезновение голоса оптимизма не добавляло. Как пропажу вернуть?

– Голос к тебе вернется, – шепнул сочувственно Амбигю, уловив мысли подопечного, – а мой – будет подобен урагану.

«Что мне надо сделать для этого?»

– Для начала – закалить меня!

«За-ка-ли-и-ить? – разочарованно протянул Арго и поморщился: – Вы смеетесь? Все пытаются меня пристроить к какому-нибудь делу. Дома хотели, чтобы я стал садовником, а вам надо, чтобы я стал кузнецом! А я сам по себе и сам за себя! Мне никто не может приказывать, даже вы, хранитель!»

– Ты слишком высокого мнения о себе, а воин не должен быть зазнайкой. Учись всему, что тебе предложит жизнь – все пригодится. Знай же: как каждый охотник обязан сам выточить себе стрелы, так и каждый воин должен сам закалить свой меч! – сказал Амбигю.

«Ладно, раз уж без грязной работы не обойтись, расскажите, как закалять будем…» – вздохнул Арго.

Глава 4. Колдунья

И Амбигю начал:

– В священном «Сказании о Тенебризе», написанном Имаджи и хранящем в себе секреты мироздания, сказано было так:

Двуликий меч в ночь лунную явится,

В невинной крови манамы он расплавится,

Жаром ее опаленным навеки останется.

Сталь клинка закалит тьмы оскал,

Разобьет он оковы тюрьмы —

Ледяного сейда кристалл…

«Стойте-стойте! – воскликнул испуганно Арго. – Вы сказали о невинной крови? Но я кого-то зацепил клинком. То ли ранил, то ли… Ой!»

Бравады у него поубавилось, когда он вспомнил крик невидимки. И его зазнобило. В голову полезли страшные мысли. А что, если кого-то убил нечаянно?

– Не знаю… я не гадалка, а хранитель! В следующий раз думай, прежде чем мечом махать! А сейчас сотри живую кровь – она жжет огнем мое тело.

«Кровь?» – ахнул Арго, покрываясь жарким потом.

– А что ты думал? Молоко зари? – удивился Амбигю. – Настоящее оружие не игрушка… Им можно убить, если ты не знал.

Арго вытер пот со лба рукавом и дрожащими руками перенес меч на колени. Пятна крови сверкали красными рубинами на лезвии. Он стер их пучком сорванной травы.

Амбигю заговорил снова:

– Скажи мне, Арго, ты когда-нибудь задавался вопросом, почему жил в Лабиринте, а не в столице или где-нибудь в другом месте мира?

«Конечно, мы с братом Зоринго говорили об этом. Сначала думали, что из-за родителей, а потом догадались: из-за Страхов!»

– Ну… другие жители мира как-то управляются с ними… Значит, не знаешь, почему так случилось?

«Нет!»

– А кто создал Лабиринт Драконового леса, тебе известно?

«Сам вырос», – высказал неуверенно предположение Арго.

Амбигю засмеялся:

– Такие вещи сами по себе не вырастают! Значит, не знаешь?

«Понятия не имею…»

– Я так и думал! – протянул Амбигю.

«А вы знаете?»

– Да. Лабиринт Драконового леса создала вейра Имаджи силой воображения. Он находится в жизненных кольцах мирового древа Желаний. В лесах она спрятала тебя и Зоринго от преследования короля тьмы – Треала Ан Дара Тена. Он захватил в те далекие времена Тенебриз, – Амбигю умолк, ожидая вопросов Арго.

Но тот промолчал, предпочитая слушать. И сидел с задумчивым видом, не спуская глаз с меча.

– Кхм… А что ты помнишь о настоящих родителях? – заговорил Амбигю.

«О моих настоящих родителях? – опешил Арго и сконфузился, не зная, стоило ли упоминать секрет отца. Почесал затылок и выдал: – Ну и вопрос! Я всегда думал, что Иль и Лофтин – наши родители. У всех в нашей семье ореол голубого цвета!»

– И вовсе он у тебя не голубой! Посмотри на руки внимательнее!

Арго вытянул их вперед и раскрыл рот от удивления. Что за дела? Вокруг ладоней струились и заворачивались вихрями фиолетовые сполохи, то разгораясь, то угасая.

– Как видишь, голубой оттенок ушел из твоего ореола. Это оттого, что сила, которой защищали тебя жрецы, исчезла, когда родился я – твой наследный хранитель! Отныне я защищаю тебя!

«Жрецы? Какие жрецы? Уж не сторонники ли Имаджи?» – охнул Арго, припомнив ночное превращение отца.

– Да, жрецы Имаджи: сильф Лофтин, саламандра Иль, карлик Шер и ундина Одэль, – согласился Амбигю.

«Что же получается? Лофтин и Иль не родители нам?..»

– Нет, они жрецы и выполняли поручение Имаджи: заботились о вас, как о своих детях.

«А Шер и Одэль, значит, тоже замешаны в этом деле… – в полном замешательстве подумал Арго, чувствуя, как зарождается в сердце волна негодования на приемных родителей, утаивших правду, а вместе с ней полыхнула за грудиной знакомая боль. Арго глубоко вдохнул, прижал ладони к груди, желая утихомирить ее, и спросил: – А Трумм?»

– Трумм? Никогда не слышал о таком, – ответил, чуть подумав, Амбигю.

«Да как же, он – муж Одэли, дровяной тролль! Они владеют таверной в Иртиде».

– Нет, первый раз слышу его имя. Он, видно, не из наших.

«Не из ваших… – встрепенулся Арго, закипая гневом, – предателей?»

– Предателей? – вскрикнул Амбигю. – Эй… эй! Поосторожнее, мой друг. Перестань называть жрецов так! Ты толком ничего не знаешь! По велению Имаджи они вынуждены были хранить тайну вашего с Зоринго рождения, оберегая вас с братом от тьмы. Очень и очень давно Имаджи предвидела эти события… мое рождение… ну, и многое другое. И твой побег и возвращение к отцу!

«Мой отец жив?» – ахнул Арго. Сердце задрожало от радости.

Он вмиг простил всех и был готов мчаться за тридевять земель, чтобы отыскать настоящего отца. Но быстро опомнился, пришедшие мысли ледяной водой охладили пыл. Когда-то отец оставил его! Может, ненавидел? А как иначе объяснить, что он вырос вдали от отца? Или нет… во всем виновата злодейка Имаджи! Она украла его и спрятала в проклятых Лабиринтах!