Зеленая трава Дзен. Одинокая кукушка - Бхагаван Раджниш

Бокуджи говорит, что понимание идет от целого. Просто ешьте, и не пытайтесь понять. Просто двигайтесь, гуляйте, спите, ешьте, купайтесь. Будьте полными, пусть все происходит. Просто будьте. И не пытайтесь понять. Потому что сама эта попытка, само это усилие создает трудности. Вы становитесь расщепленными. Не создавайте трудностей, просто будьте.

Иногда пробуйте это. Иногда идите в горы на три недели и просто будьте. Не пытайтесь чего-то понять. Просто будьте, расслабьтесь естественным образом. Когда вы чувствуете, что вам хочется спать, идите спать. Когда вы чувствуете, что вам хочется есть, ешьте. Если вы не хотите есть, не ешьте. В этом нет необходимости. Просто предосиавьте все телу, целому. Ум создает трудности. Иногда он говорит поститься тогда, когда тело нуждается в пище. Иногда он говорит: «Ешьте больше, эта еда очень вкусная!» А когда тело говорит: «Достаточно, ждите, не навязывайте себе ничего больше». Вы не хотите слушать целое. Целое мудро. В эту полноту включено все: ваш ум, ваше тело.

Не думайте, что я советую вам полностью уничтожить ум. Это также было бы неестественным, это тоже частично. Ум должен занимать свое место, свои собственные пропорции. Но ему нельзя позволять быть диктатором. Если он становится диктатором, он создает трудности. И тогда он ищет разрешения трудностей. И решения создают еще большие трудности. И все это продолжается до тех пор, пока вы не оказываетесь в сумасшедшем доме.

Назначение ума - это сумасшедший дом. Те, кто спешит, естественно добираются туда раньше. Те, кто идет медленнее, достигают немного позже. Но все неминуемо попадут туда. Назначение ума - это сумасшедший дом, потому что часть, которая пытается выдать себя за целое, уже сумасшедшая, безумная.

Все религии помогают создавать внутри вас разделение. Все религии помогают сделать ум еще большим диктатором. Они говорят: «Убейте тело». А вы не понимаете, что вы делаете. И начинаете убивать тело. Ум, тело и душа существуют вместе, это единое существование. Не делите. Разделение - ложное, это политика. Если вы делите, ум становится диктатором. Потому что ум - это наиболее выразительная часть тела. В нем нет больше ничего.

В жизни происходит точно так же. Если человек более выразительный, он становится лидером человечества. Если он может красиво говорить, если он оратор, если он умеет играть языком, он становится великим лидером. Это не означает, что он способен быть лидером. Но он красиво говорит, он оказывает воздействие на человеческие умы. Он хороший торговец, он выразительный. Вот почему ораторы ведут за собой мир. Естественно они ведут его в еще больший хаос, потому что они не настоящие лидеры. У них нет никаких качеств лидера, кроме умения говорить. Поэтому ваши парламенты — это ничто иное, как просто дома для болтовни. Люди продолжают в них говорить. И тот, кто может лучше манипулировать словами, становится лидером. Вот почему ваши парламенты и ваши дома для умалишенных не слишком-то отличаются.

Качество быть целым совершенно отличается. Вопрос не в том, чтобы быть выразительным. Скорее вопрос в том, чтобы каждой части предоставить свою пропорцию. В этом гармония. Это дает вашей жизни гармоничный ритм, в котором все присутствует. Тогда ум также красивый. Тогда он не ведет вас в сумасшедшие дома. Тогда ум становится большим умом. Ум становится просветленным умом. Но ваше целое существует как целое. Вы не разделяете себя. Ваша мудрость остается неделимой. Вот что говорит Бокуджи, вот что такое дзен. Вот почему я говорю, что дзен - это редкое явление. Ни одна другая религия не достигла такого цветения. Потому что дзен понял, что понимание должно исходить от целого. Вы должны есть, вы должны спать, быть естественным и быть тотальным. Не должны пытаться разделить себя, свой ум и тело, душу и материю. Не делите. Вместе с разделением приходят конфликты и насилие. Вместе с разделением возникают миллионы трудностей. И после этого решения нет. Скорее возникает только одно решение, быть целым снова, оставить все естественной тотальности.

Ум будет, но он будет действовать совершенно по-другому. Я также использую ум. Я разговариваю с вами, для этого нужен ум. Для общения нужен ум. На самом деле ум - это средство для общения. Для памяти нужен ум. Ум - это компьютер. Но для того, чтобы быть, нужно целое. В теле все действует по-своему, а когда я говорю тело, я имею в виду всю полноту: тело, ум, душу. Если я хочу что-то поймать, я должен для этого использовать руку. Если я хочу двигаться, я должен использовать ноги. Если я хочу общаться, я должен использовать ум. Вот и все. И тогда я буду телом. Когда я буду пользоваться руками, целое будет управлять ими. Они используются не против целого, но в сотрудничестве с целым. Когда я пользуюсь ногами и гуляю, они используются в сотрудничестве с целым. На самом деле они действуют, они идут для целого, а не для самих себя. Если я говорю с вами, я связан с вами, я использую ум ради целого. Если у меня есть что-то в моем бытие, что хочет общаться, я использую для этого ум, я использую руки и жесты, использую глаза. Но они используются целым. Целое остается главным, оно остается хозяином. Когда же части становятся хозяином, вы распадаетесь на части, ваше единство теряется. Бокуджи говорит: «Если ты не понимаешь, не старайся понять. Пусть тебя это не волнует. Просто одевайся, и ешь». Я не знаю как поступил этот ученик, но вам мне также хочется сказать: «Если вы понимаете, это прекрасно. Если вы не понимаете, идите, одевайтесь и ешьте. Потому что понимание придет только как тень вашего целостного бытия. Проживайте жизнь в ее целостности. И не бойтесь целостной жизни, не будьте трусами. Не пытайтесь сбежать в горы и в монастыри.

Я дал вам саньясу для того, чтобы вы жили в миру настолько тотально, насколько это возможно. Просто из-за того, что вы будете жить тотально в мире, вы его превзойдете. Внезапно вы осознаете, что вы живете в миру, но не принадлежите ему. Я принесу вам совершенно новую концепцию саньясы. Старая сань-яса говорит: «Убеги, отрекись!» Но я говорю вам, что те, кто убегает - это просто трусы. И говорю еще, что те, кто убегает, не целостны, не полны. Я говорю, что те, кто убегает - это извращенцы. Это не для вас. Вы должны проживать жизнь в ее целостности, живите ее настолько целостно, насколько это возможно. И чем более целостными вы будете, тем более святыми вы будете. Качество святости приходит тогда, когда вы живете мужественно, без страха, без надежды, без желаний. Вы просто соскальзываете от одного мгновения к другому, совершенно свежие и новые.

Вот что для вас должна означать саньяса. Саньяса проживает жизнь в ее целостности, от мгновения в мгновение. Позволяя ей течь без каких-то условий с вашей стороны. И потом, если вы можете это позволить, жизнь дает вам возможность превзойти ее. Оставаясь в долине, вы становитесь вершиной, и только тогда она становится прекрасной. Если вы отправляетесь на вершину, долина теряется, а долина имеет свою собственную красоту. Если вы остаетесь в долине, вы теряете вершину, а вершина имеет свою собственную красоту. А мне бы хотелось, чтобы вы стали людьми долин и вершин, и того, и другого. Оставаясь в долине, будьте вершиной. И тогда вы сможете понять что такое дзен.

ГЛАВА 2

СУТРА

Сутра:

Все время, котла Ли-Цзы не был занят; Ин-Ченг пользовался возможностью, чтобы спрашивать тайны. Ли-Цзы прогонял его и не говорил ему ничего, пока, в конце концов, не сказал ему: «Я раньше думал, что ты разумен. Неужели же ты такой вульгарный? Теперь я расскажу тебе то, чему научился у своего собственного мастера.

Через три гола после того, как я начал служить своему мастеру, мой ум больше не осмеливался думать о том, что правильно, а что нет. Мои уста больше не осмеливались говорить о благе и в реле. И лишь тогда мастер впервые взглянул на меня.

После того, как через пять лет, мой ум снова начал думать в категориях плохого и хорошего, мой рот снова начал говорить о плохом и хорошем. И тогда на лице моего мастера впервые появилась улыбка.

Через семь лет, какие бы мысли ни приходили ко мне в ум, я больше не разделял на правильное и неправильное. И я говорил все, что у меня было на уме, не думая о том, принесет это благо или вред. И тогда впервые мастер усадил меня с собой на одном одеяле.

Через девять лет я думал, не ограничивая себя, обо всем, что приходило ко мне в ум, говорил без ограничений все, что приходило ко мне на уста, не понимая, правильно это или нет, принесет это благо или вред. Я не знал, что принадлежит мне, а что принадлежит кому-то другому. Я не понимал, был ли этот мастер моим учителем, или нет. Все было одинаковым.

Теперь ты пришел и хочешь быть моим учеником, и, несмотря на то, что еше не прошел даже год, ты проявляешь возмущение и обижаешься снова и снова.