Букварь здоровья для тех, кому за… Все лучшие мировые методики в одной книге - Елена Александровна Корсакова

* * *

Меня сначала определили в томатный цех. Это был самый плохой цех, его никто не любил. Там вечно была вода, приходилось все время ходить в сапогах. В этом цехе я проработала всего месяца три, но помидоры мне потом целый год снились. Я была дипломированным технологом, но поставили меня лаборантом. Однако вскоре начальник цеха, поняв, что я все же квалифицированный специалист, направил меня в «детский цех» – единственный на заводе привилегированный цех. Там я отработала три с половиной года.

* * *

Помню, как один раз опоздала на три минуты: проспала. Думала, что я с ума сойду. Ведь в то время за опоздание сильно наказывали. И даже могли дать год тюрьмы. Сталинское же время было. Законы были железные. Жутко.

Выскочила на улицу, одевалась на ходу, и припустила бегом вдоль высокого забора завода. Чувствую, что сердце мое сейчас разорвется, не добегу, нет сил. Только добежала до ворот, и в это время раздался гудок. Все! Закрывают шлагбаум, и ты уже не пройдешь. Кончено. Я повисла на шлагбауме, и как начала реветь, кричать. Охранники подошли ко мне и спрашивают: «Деточка, ты что так убиваешься? Миленькая, не надо, успокойся. Ты из какого цеха?» Я говорю: «Из детского». – «А! Так сейчас мы позвоним твоему начальнику. Он хороший еврей, всех спасает, сейчас и тебя спасет».

Да, мой начальник цеха был пожилой еврей. Волосы, как у Анжелы Дэвис, торчали во все стороны. И во рту – только два зуба. Очень хороший, очень грамотный, дело знал. Меня очень ценил и любил. Он говорил: «Без тебя я тут пропаду, ты у меня тут все в руки взяла». Ведь все машинные устройства были на мне. Так вот он моментально прибежал. Я вся зареванная, разговаривать не могу, только всхлипываю. Он говорит: «Успокойся, иди в цех. Пропустите ее, я ответственность беру на себя, сейчас пойду в управление, к главному, мы ей поможем. Насколько она опоздала?» Я опоздала на три минуты, а он написал: «Одна минута».

Возвратился и успокаивает: «Все в порядке. И даже замечания не будет». Я говорю: «Правда?!» Я бросилась его обнимать, повисла на нем, благодарю от всего сердца. Вот какое время было: за опоздание могли посадить.

* * *

Когда мне исполнился 21 год, я встретила моего будущего мужа Корсакова Генриха Григорьевича, но все звали его просто Геной. Он был ленинградец. Я за него вышла замуж, и он меня увез к себе. Так я оказалась в Ленинграде (ныне Санкт-Петербург), где прожила почти 60 лет.

О семье, профессии, работе

Моя мама крепкая была: прожила 87 лет. И в роду нее все были долгожители: пять сестер долго жили. Старшая не дожила до 100 лет всего один год.

Я была замужем три раза. От первого мужа у меня родилась дочка Людочка, а от второго, Владимира, – дочка Женечка. Но, к сожалению, в 54 года Владимир умер от инфаркта прямо на работе, хотя никогда не жаловался на сердце. В третий раз вышла замуж в 59 лет. Он – третий муж – уже лет десять был вдовцом. Его мне сосватала моя двоюродная сестра: они с ним в одном классе учились. С ним мы прожили 25 лет.

Но другим женщинам в этом возрасте я бы сегодня не посоветовала выходить замуж. Почему? Нагрузка большая. Еще лет пять нормально, не чувствуешь себя одинокой. А потом супруг может оказаться слабым здоровьем, придется ухаживать. А тебе тоже бывает нехорошо – думаешь: тебе бы кто помог. А потом еще выяснится, что вы разные люди. Но виду не подаешь, держишься, потому что неудобно перед детьми: вышла замуж – что ж теперь расходиться? Я не одна такая. У нас на работе были женщины, которые и третий, и даже четвертый раз замуж выходили. И потом жалели. Я считаю, если с первым мужем разошлись или он умер, и ты осталась одна, то не надо больше выходить замуж.

* * *

Мой стаж работы – 53 года. Я все время работала. Когда Людочка родилась, в два месяца ребенка отдавали в ясли. Приходилось убегать с работы, чтобы покормить его грудью. Единственное, что рабочий день был не восемь, а шесть часов из-за кормления. Или же ты просто отнимаешь от груди ребенка, тогда в яслях давали детское питание. Но я бегала кормить…

* * *

Когда приехала с мужем в Ленинград, устроилась на конфетную фабрику имени Крупской. Зарплата была маленькая – всего 28 рублей. В первые дни думала: «Как вкусно тут пахнет!» И все сладкое попробовала… А потом стала так эту фабрику ненавидеть! Как зайдешь – воняет шоколадом так, что меня тошнило. От сладкого першило в горле. Продержалась я там месяцев семь. Муж настоял, чтобы я ушла, видя мое состояние: я только подходила к воротам фабрики, как меня начинало трясти.

* * *

С 1954-ого года работала на Октябрьской железной дороге. Ради этого даже снова пошла учиться в техническую школу ОЖД. Сначала работала билетным кассиром, потом – багажным кассиром, затем – оператором в машинно-счетном бюро, и в конце «железнодорожной эпопеи» – разъездным кассиром.

Но когда родилась Женечка, мы не хотели ее отдавать сразу в ясли, поэтому я уволилась. После декрета пошла работать на «Ленфильм», потому что он был рядом с домом в Сосновой Поляне. Сначала работала на испытательном сроке в цехе обработки пленки. Но потом меня перевели в отдел подготовки светоустановки, где я прослужила 24 года.

* * *

Больше всего мне нравилось работать в Константиновском дворце, при Управлении президента. Я туда пришла в 70 лет! И отработала там 10 лет. В 81 год собралась увольняться, а меня не пускали, уговаривали остаться: «Вы еще поработайте с нами».

* * *

Сейчас я на пенсии. Год назад умер мой третий муж, поэтому живу одна. Многие в моем возрасте начинают постоянно смотреть телевизор, но я не смотрю все подряд. Иногда только – сериалы про любовь. Последний сериал весь посмотрела – «Институт благородных девиц». Там много культуры, девушки воспитанные, скромные. А то сейчас так много показывают развязных девиц. И еще меня возмущает: неужели надо обязательно показывать, как люди на экране пьют, курят, употребляют наркотики? Меня это раздражает. Не люблю фильмы про преступления, где убийства, кровь, стрельба. Очень люблю смотреть фильмы Михалкова.

Из музеев любимый – Русский музей. Он шикарный. Из