У входа нет выхода - Дмитрий Емец

– Я предупреждала: все мы умрем! – с глубоким удовлетворением в голосе произнесла девушка в черной майке. От ее голоса мороз исходил.

Кирилл коснулся пальцем жетонов.

– Послушай, солнце!

– Ненавижу солнце! – оборвали его «жетоны».

– Да не злись ты! Спросить льзя?

– НЕТ!

– Тебя никогда раньше не душили подушкой? А, солнце?

Девушка оттолкнула его руку.

– Ты что, тупой? Я не солнце! Я Алиса, придурок!

Обидеть Кирилла было невозможно.

– Придурок! – сказал он, обращаясь к себе. – Знакомься! Это Алиса, которую никогда не душили подушкой!

– Баран!

– И которая активно разучивает названия животных! – Кирилл торжествующе огляделся.

Алиса, замолчав, отвернулась. Кирилл явно считал себя победителем, однако Сашка в этом усомнился. Парень не должен сражаться с девушкой на равных и ее оружием: языком. Они существуют заведомо в разных измерениях. Ну чем орлу тщеславиться перед дельфином? Что он умеет летать? А дельфин плавает. Кирилл же вел себя, как бородатый профессор философии, который, нацепив юбку, отправился на завалинку и сказал, потирая ручки: «Ну, бабки, держитесь! Ща я вас всех переаргументирую!!!»

– Попробую выпрыгнуть! Раз телефоны здесь не ловят – может, снаружи заработают! – крикнул Сашка и рванул дверь.

Замелькал асфальт с мелкими лужицами. Сашка попятился. Он и не представлял, что они едут так быстро. Фреда, додумавшаяся все снимать, направила на Сашку круглый глаз мобильника.

– Не надо! – не удержавшись, крикнула Рина.

– Почему не надо? Надо! Прыгай! Чего ждешь? – нетерпеливо потребовала Фреда.

Сашка прикинул расстояние до газона. Травка – это, конечно, заманчиво, но промахнешься и размажешься по высокой бровке. Уж лучше асфальт. Он высунул голову. Ветер резанул его по щеке. Ударил по глазам, на мгновение ослепил.

– Когда будет тридцать километров – крикнешь! – велел он Дане.

Даня перевалился животом через водительское кресло и уставился на спидометр.

– Девяносто! Гадство! Почему нет пробок? Опа! Скоро светофор! Может, хоть слегка притормозит… Есть! Пошел вниз! Семьдесят! Шестьдесят!

– Прыгай! – Макар подтолкнул Сашку сзади.

– Крутые – вперед! – Сашка повернулся и схватил его за водолазку. Он действительно способен был вышвырнуть Макара из маршрутки, настолько тот его достал.

– Отпустил меня! – негромко приказал Макар.

– А то что?

Макар с угрозой хлопнул себя по карману.

«Блеф! – подумал Сашка. – Сунет руку в карман – улетим из маршрутки вместе!»

– Сорок! – крикнул Даня. – Тридцать пять!

Сашка оттолкнул Макара и вернулся к двери. Скорость уже не казалась такой высокой. Несколько метров пробежит, а потом будет перекатываться. Главное, чтобы водители задних машин не надумали обгонять их справа.

– Давай! – заорал Даня.

Сашка с силой рванулся в проем, и… тут случилось нечто необъяснимое. Упругая сила подхватила его и, как котенка, откинула назад. Сашка осознал, что сидит на полу микроавтобуса, вцепившись, как в спасательный круг, в ногу Макара.

«Полная защита, грустный пень! Хоть колеса отрывай – на днище доедет!» – вспомнила Рина слова Кузепыча.

Фреда оторвалась от экрана мобильника.

– Засняла! – крикнула она возбужденно. – Ты отделился от маршрутки где-то на полметра, а потом тебя вдернуло обратно! Что-нибудь почувствовал?

– Радость полета! – раздраженно ответил Сашка.

Маршрутка вновь набирала скорость.

– Давайте высунемся и поорем! Кто-нибудь да услышит! Только лучше с другой стороны! Там машин больше! – Кирилл сгоряча хотел ударить в стекло кулаком, но Макар его удержал.

– Не, зачем? Ручки беречь надо! – сказал он миролюбиво.

Наклонился, вытянул из-под сиденья огнетушитель и его донышком раза четыре со знанием дела тюкнул в стекло. Оно покрылось сеткой трещин, но удержалось. Макар, не смущаясь, продолжал настойчиво долбить. Удара после десятого стекло провалилось, повиснув на удерживающей его резинке.

– А теперь орем! Дружненько! С чувством! – велел Макар девушкам.

Сам орать не стал. Не желал выступать в хоре.

Девушки кричали, размахивали руками. Лара, которую Сашка держал за ноги, под конец высунулась из окна по пояс, оказавшись у открытого бокового стекла неспешно обгонявшей их легковушки. Едва ли такие девушки часто заглядывали водителю в машину, однако он даже головы не повернул.

– Проехал как протезный! Хоть бы шевельнулся! – с обидой сказала Лара, когда Сашка с Кириллом втянули ее назад в маршрутку.

– Ты для него слишком шумная. Ему нравятся тихие тетеньки с тапочками в зубах! – встрял Кирилл.

– Ладно, суслики! По-хорошему не хотят замечать – заметят по-плохому! – с угрозой предупредил Макар.

Не успел никто понять, как это «по-плохому», а Макар уже уперся ногой и отодрал от кресла спинку. Сашка никогда не видел, чтобы кто-нибудь что-либо раскурочивал с таким хладнокровием.

Макар высунулся в окно. Спинка ударила в лобовое стекло двигавшейся по соседней полосе «Тойоты» и отлетела на обочину. На стекле появился скол. Водитель вывернул руль. Совсем близко Сашка увидел недоумевающее полное лицо и дрожащие щеки.

Сашка не выдержал. Высунулся, закричал, замахал сорванным с шеи платком. Он знал, что не заметить его невозможно. Сам-то он мог описать даже шариковую ручку, торчащую у толстяка из кармана.

Кто-то потянул его за рукав. Толкнул на сиденье. Даня.

– Успокойся! Он нас не видит! И ты успокойся! Положи гасилку на место! – Даня отобрал у Макара огнетушитель, которым тот намеревался окончательно добить «Тойоту».

– Он же дернулся! – сказал Сашка убито.

– Дернулся, потому что услышал удар! – пояснил Даня. – Нас для него не существует.

– А люди, которые пытались маршрутку с остановки тормознуть? Они пустоте руками махали? – усомнился Сашка.

– Подозреваю, что саму маршрутку они видят. Но нас и то, что мы бросаем, – нет! – Даня проводил взглядом огнетушитель, который беспокойные ручки Макара все же вышвырнули из салона.

– Сядь и положи ладошки на коленки! – миролюбиво посоветовал он Макару.

– Я поняла, почему маршрутка № Н! «Н» – неизвестность! – внезапно произнесла Алиса.

Даня недоверчиво хмыкнул. Мистики выше двух метров встречаются редко. В столь высоко расположенную голову ничего потустороннего обычно не залетает.

– Ну «неизвестность» так «неизвестность»! Господа! Давайте перестанем бегать, вопить и попытаемся разобраться! Кто-нибудь раньше ездил в маршрутке № Н?

Молчание.

– Тогда должно существовать нечто, всех нас объединяющее. Если поймем это, то поймем и почему нас здесь собрали. Давайте прикинем: есть у нас что-нибудь общее?