Искусство и религия (Теоретический очерк) - Дмитрий Модестович Угринович

людей перед лицом природы, их неспособность постоянно контролировать результаты своей деятельности должны были пройти через их сознание, чтобы могли возникнуть иллюзорные религиозные представления. Поэтому вполне естественно предположить, что на начальных этапах становления человечества у архантропов (т. е. питекантропов и синантропов), у которых, по данным антропологии, отсутствовали предпосылки для членораздельной речи, а следовательно, и отсутствовало развитое понятийное мышление, отсутствовали, по-видимому, и религиозные верования, даже в зачаточных формах. Во всяком случае, наука не располагает фактами об их наличии у архантропов. Но ведь то же самое можно сказать и об искусстве и морали. У нас нет оснований говорить о зачатках искусства или о моральных нормах у архантропов. Следует учитывать, что наличие определенных, закрепленных в инстинктах и навыках форм поведения древнейших обезьянолюдей еще не может быть квалифицировано как наличие моральных норм. Собственно моральные нормы формируются относительно поздно и предполагают высокий уровень не только сознания, но и самосознания человека.

Что же касается неандертальцев, то археология накопила определенные, факты, позволяющие делать выводы об их психике. К числу таких фактов относятся прежде всего неандертальские погребения. В настоящее время известно более 20 случаев, когда труп неандертальцев был намеренно захоронен [1].

[1 Подробнее о неандертальских погребениях см.: Семенов Ю. И. Как возникло человечество, с. 380-414.]

Археологи обращают внимание на то, что скелеты неандертальцев найдены в позе спящего на боку, что все они ориентированы на запад или на восток и что в громадном большинстве случаев сопровождающих предметов при этом не обнаружено. Особое значение имеет открытие А. П. Окладниковым захоронения неандертальского мальчика в Тешик-Таше (Узбекистан) в 1938 г. Вокруг черепа мальчика по кругу были расставлены рога горного козла.

В советской литературе существует несколько интерпретаций неандертальских захоронений. Одни авторы (М.С.Плисецкий, С.А.Токарев, В. Ф. Зыбковец) отрицают какую-либо связь этих погребений с религиозными верованиями, другие (А. П. Окладников, Ю. И. Семенов) полагают, что они были в той или иной степени связаны с возникавшими магическими представлениями. По-видимому, проблема в настоящее время не может быть решена окончательно и требует дальнейших исследований. Однако, если тщательно проанализировать особенности неандертальских погребений, то вторая точка зрения представляется более обоснованной. Вряд ли случайно мальчик из Тешик-Таша был окружен рогами козла, охота на которого, как указывает А. П. Окладников, была источником существования данной первобытной общины [2].

[2 См.: Окладников А. П. Утро искусства. Л., 1967, с. 26.]

Здесь вполне уместно предположить существование каких-то примитивных магических верований. Маловероятным представляется и случайный характер обращенности всех неандертальских погребений на запад или восток - к заходу или восходу солнца. За этим фактом стоят также какие-то примитивные представления неандертальца об окружающем мире, представления, которые скорее всего носили иллюзорно-магический характер. И наконец, как справедливо отмечает Ю. И. Семенов, неандертальские захоронения, по-видимому, свидетельствуют не только о заботе об умершем сородиче, но и о страхе перед ним, что, вероятно, указывает на наличие смутной веры в сверхъестественные, таинственные силы [1].

[1 См.: Семенов Ю. И. Как возникло человечество, с. 387-392.]

Такая интерпретация неандертальских погребений представляется тем более вероятной, что она согласуется с находками в пещерах Драхенлох и Петерсхёле. В пещере Драхенлох (Швейцария) были найдены медвежьи черепа и кости, которые были уложены в прямоугольные ящики из плит известняка. Кроме того, в этой пещере был обнаружен отдельно расположенный череп медведя, который был окружен по контуру небольшими камнями. В пещере Петерсхеле медвежьи черепа располагались по углам и нишам пещеры, а один из них был осыпан углем и окружен камнями [2]. Советский археолог А. В. Добровольский в пещере возле с. Ильинка Одесской области обнаружил более 800 костей медведя, которые залегали между стеной пещеры и ограждавшими их плитками известняка, а один череп медведя был также обложен камнями. Все эти находки датируются археологически временем мустье, т. е. эпохой неандертальцев. Истолкование этих находок необходимостью делать мясные запасы неубедительно, ибо, как правильно замечает Ю. И. Семенов, оно не объясняет особого расположения медвежьих черепов в ящиках из известняка или окруженных мелкими камнями [3].

[2 См.: Анисимов А. Ф. Исторические особенности первобытного мышления. Л., 1971, с. 65-66.]

[3 См.: Семенов Ю. И. Как возникло человечество, с. 415.]

Следовательно, остается только одно объяснение: черепа пещерных медведей использовались неандертальцами в процессе каких-то охотничьих колдовских обрядов. Следовательно, археологические данные опровергают тезис В. Ф. Зыбковца о том, что неандерталец не был религиозным. По-видимому, у неандертальца не было сколько-нибудь оформленной и четкой системы религиозных верований, но зачатки религиозности в виде элементарных магических верований и колдовских действий у него были. Что же касается зачатков художественной деятельности у неандертальцев, то факты, свидетельствующие об ее наличии, давно известны. В мустьерских слоях пещеры Ля Ферраси (Франция) найдены куски красной и желтой минеральной краски (охры), причем на некоторых из них видны следы скобления кремневым инструментом или стирания их краев. В той же пещере обнаружена каменная плита с остатками нанесенных на нее красной охрой поперечных полос и пятен. Там же и в пещере Ле Мустье найдены обломки костей животных с резными поперечными линиями, составляющими как бы зачаток орнамента. Аналогичные или близкие к этим находки сделаны в Италии, Венгрии, Чехословакии [1].

[1 См.: Окладников А. П. Утро искусства, с. 27.]

Все эти находки свидетельствуют о том, что неандертальцы делали первые попытки использовать окружавшие их вещества природы для изобразительной деятельности. А. П. Окладников справедливо усматривает в этих попытках зачатки художественной фантазии и художественной деятельности. Обитатель пещеры Ля Ферраси, пишет А. П. Окладников, „совершил нечто до того небывалое и немыслимое: намеренно размазал краску по плитке дикого камня… Даже не просто „размазал" краску, а окрасил ею плитку, провел на ней симметрично и соразмерно ряд поперечных полосок… Тысячелетия трудовой деятельности первобытного человека, в процессе которой развивалось и его мышление, обогащалась психика, привели наконец к тому, что стал возможен выход за пределы практически полезного, необходимого. Появился произведенный человеком предмет, который не был предназначен ни для копания земли, ни для умерщвления зверя или разделывания охотничьей добычи. Единственная реальная потребность, которой он удовлетворял, была потребность в материализованном выражении внутренних переживании человека, его чувств и идей, его творческой фантазии - образов, которые возникали в его мозгу" [1].

[1 Окладников А. П. Утро искусства, с. 27-28.]

Древнейшие следы изобразительной деятельности: кость с орнаментальными нарезками и плита с ямками. Ля Ферраси

Зачатки художественной деятельности у неандертальцев свидетельствовали о возникновении у них чувственных образов, непосредственно не связанных с материальными потребностями, выходивших за рамки осознания конкретной