Москва – Гурзуф – Москва. И другие рассказки - Константин Крюгер
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
На заднем дворе «Дед» и «Афанасий», примкнувший к Мишке по дороге из Ялты, обнаружили хозяина с приятелем изрядно «навеселе». На столе среди закусок высилась трёхлитровая банка с нашим самогоном, сразу узнаваемым по цвето-ароматной гамме. Объяснения хозяина о внезапно приехавшем шурине и призыв войти в положение были признаны неубедительными, и, оценив серьезность намерений «Афанасия» и его внушительные габариты, шурин скрепя сердце отдал десять рублей, объявленные «Дедом» за ущерб. Посчитав инцидент исчерпанным, «Дед» немедленно рванул в Ялту и по совету опытного «Афанасия» подал в отделении милиции заявление об утере паспорта. После заполнения необходимых бланков и оплаты квитанции Мишке выдали надлежащую справку, и он на время успокоился. Через час после отъезда «Деда» домой пришли мы с «Бамбиной», томимые сильной жаждой, и у хозяина случилось «дежа вю». Он был уже сильно не в себе, денег у него оставалась «пятерка», которую мы и реквизировали. Колюня объявился к вечеру один и, собираясь в Артек, заглянул в шкаф! Хозяин уже объясняться не мог и жестами предложил угостить Колюню его же самогоном, за что разъяренный Колюня уделал его «как бог черепаху».
Когда к ночи мы все собрались у «домика», наши вещи уже стояли у входа. Вернувшаяся с работы хозяйка вызвала милицию, и дружелюбный сержант предложил нам покинуть территорию «во избежание».
Снова озадачиваться съёмом жилья мы уже не стали: Колюня переехал в Артек к пионервожатым, «Дед» поселился на «персональной» раскладушке в «фанзе» у «Грека», а я окончательно перебравшись на «аллеи», отчего отдых стал ещё более «диким и аутентичным», предавался всем доступным видам курортных развлечений на «личной» раскладушке.
У меня оставалось всего четыре дня до возвращения в Москву – начиналась очередная производственная практика. Я перенес своё «лежачее место» к пункту продажи авиабилетов у входа на городской пляж, с комфортом переночевал две ночи в живой очереди и улетел домой, сдав раскладушку «Деду». Колюня отбыл через два дня после меня помогать родителям на даче, а Мишка задержался в Гурзуфе до конца отпуска.
Накануне отъезда сдавая в Алупкинском пункте проката бельё и раскладушки, «Дед» к своему огромному удивлению получил назад свой «родной» паспорт. Обрадованный Мишка сразу решил вернуться в Москву самолётом, но в аэропорте Симферополя – «органы не дремали» – его задержали с «ворованными документами».
На следующий год нам с Колюней не удалось убедить Мишку поехать в Крым, как мы ни старались: его обстоятельной и осторожной натуре такой отдых был противопоказан.
У Медведь – горы
«Правильный» отдых
Середина 80-х. Рейсовый автобус в город отходил в 8:25. К восьми Андрюшка шел к магазинчику, где его уже встречала приветливая молоденькая продавщица. Со словами «А вот и москалик пришел» выдавала ему стандартный ежедневный «набор для завтрака» ценой два рубля: бутылку портвейна, пачку сигарет «Бужор»3 и два яблока. Завтракали быстро, надо было успеть на автобус. Андрюшка, открывая бутылку, содержимое которой пузырилось от пребывания на солнце, мечтательно произносил: «Замечательная страна Крым – портвейн газированный, сигареты соусированные и витамины на каждом шагу».
Наша третья за этот заезд «фанза» стояла вплотную к Медведь-горе.
С первых двух нас попросили съехать на третий и седьмой день соответственно.
Первая «фанза» располагалась на Фонтанной улице за Домом Торговли, почти на Пятаке. Всё испортил Сашка «Афанасий»: мало того, что он у нас регулярно ночевал с первого дня, так когда хозяин выразил недовольство присутствием постороннего, Сашка «нечаянно» выбил ему зуб.
Вторая располагалась подальше от центра, в самом начале Ленинградской. Проживали отлично, пока в гости не зашел Вовка «Осташка». Он исполнял свою любимую песню «Коммунисты поймали мальчишку, затащили его в КГБ», когда зашедший хозяин пытался разобраться, сколько же нас проживает. Вместо трёх снимавших парней, он насчитал шестерых плюс девушки. Хозяин служил в поселковой милиции, и текст песни послужил решающим доводом. С утра проспавший Осташкин визит Андрюшка «Крекс» не мог понять, из-за чего опять приходится собирать вещи.
Этот заезд мы планировали заранее. Борька учился, мы с Андреем работали. Ещё в Москве, исходя из имеющихся денег и разных дат отпусков, прикинули: получилось 15 общих дней на троих. Из них отдыхать предстояло еще неделю, а жилье нам никоим образом снять не удавалось. Вещи бросили у Сереги «Майса», жившего прямо у Пятака в отличной квартире, на которую желающие записывались заранее ещё из Москвы. Даже на улице Строителей, «московской вотчине», мест не было, а проживать в «Новом районе», или того выше, над трассой в Краснокаменке, совсем не хотелось.
И вдруг, счастливый случай! Попросив закурить, Андрюшка разговорился на автобусной остановке с местным подвыпившим мужиком: у них с женой был сарайчик прямо у Медведь-горы. Ещё на прошлой неделе должна была приехать отдыхающая каждый год семья, но в этот раз вышла какая-то заминка. Мужик пообещал выяснить у жены ситуацию: возможно, пустят нас дней на пять – семь. С этой радостной новостью «Крекс» нашел меня, Борьку и «Афанасия» с Ленкой в пельменной за традиционным завтраком, состоявшего из двойной порции пельменей со сметаной, стакана томатного сока и двухсот граммов портвейна на каждого, включая Ленку. От барной стойки, находившейся в зале пельменной, портвейн к нашему столику, чтобы не расплескать, носила именно Ленка, ибо: «Крепость в руках – необычайная!».
Я отнесся к «благой вести» скептически, особенно, когда выяснилось, что Андрюшка не договорился о следующей встрече и не спросил точный адрес. Но в середине этого же дня на аллеях к «Крексу» неожиданно подошла незнакомая местная тетка и позвала смотреть жильё: мужик сумел точно описать Андрюшку жене.
Втроем с Борькой и «Крексом» мы приехали вместе с хозяйкой на рейсовом автобусе на конечную остановку к подножию Медведь —горы. На столбике висело расписание: автобус отбывал обратно в город один раз в час.
Тётка сначала привела нас к своему аккуратному окруженному изгородью домику: «На участке – умывальник и туалет, в кухне холодильник, если надо!». Пройдя метров пятьдесят в сторону моря, она подвела нас к сооружению, напоминающему блок из пяти гаражных боксов. Открыв навесной замок на центральном, она гостеприимно распахнула дверь. Внутри между боковыми стенами на высоте 70 см от пола располагалась деревянная полка с тремя матрасами. Между «нарами» и дверью в одном углу поместился маленький столик с двумя стульями. Единственное зарешеченное окошко было прорублено в двери. Люк на потолке оказался дверцей в «шкаф» для вещей. Ассоциация: «камера» – пришла в голову всем троим одновременно. Но выбора не было, как говорится «на безрыбье ….!».
После того, как ударили по рукам и отдали задаток, хозяйка поведала, что проживание в глубоком «тылу» Артека имеет свои плюсы: имеется пропуск на «артековский» пляж, и местное «сельпо» со всем необходимым расположено в десяти шагах. Окружающая природа, местами абсолютно нетронутая, и частично облагороженная пионерами, потрясала даже наше воображение.
В первый же вечер устроили новоселье. Присутствовали только «свои»: Борька, «Крекс», Ленка с Афанасием и я со встреченной накануне Лерой, любвеобильной девушкой из Бреста. Остальные приглашённые не явились, «трезво» рассудив, что неблизкую «дорогу вряд ли осилит идущий», а на последний автобусный рейс в 22:10 они не успевают, поскольку коктейль-холл функционирует до 23:00. К нам на «огонёк» зашел познакомиться сосед из крайней правой «камеры» – Юрий, врач из Москвы. Он посещал это место уже четвертый год, после того как успешно прооперировал в Москве дочку нашей хозяйки. Родители девочки в благодарность пригласили приезжать на недельку бесплатно, и ему понравилось. В Гурзуф он выбирался раз в три дня за покупками, а остальное время проводил на пляже с пионервожатыми или лазил в гору и на виноградники «Массандры».
На следующий день Ленка уезжала в Москву – пора выходить на работу. Вместе с ней решил возвращаться «Афанасий», они крепко сдружились за неделю совместного отдыха. Во время празднования «отплызда» на набережной в кафе «Чайник», Борька внезапно объявил нам с Андрюшкой, что тоже поедет с Ленкой и Сашкой в Москву – устал от активного отдыха, такое в Гурзуфе случалось сплошь и рядом.
Пока я сажал друзей на пароход до Алушты, «Крекс» на пирсе познакомился с грустным мальчуганом, отставшим от своей компании. Ему надо было где-то перебиться три дня до возвращения друзей, и Андрюшка немедленно сдал ему освободившееся место в нашей «фанзе». Проставившись «с новосельем», мальчуган отбыл на почту звонить в Москву. Мы с «Крексом» двинули на аллеи и на набережной наткнулись на только приехавшего Толика «Фёдора» в компании с соседом по купе – ленинградцем. В процессе дальнейшего времяпрепровождения: празднования традиционного «приплызда» на аллеях и вечернего посещения коктейль-холла, к Толику приклеилась симпатичная «сургутчанка» Таня. Девушка порадовала полной готовностью к «труду и обороне»: в сумке через плечо она носила теннисную ракетку, вечернее платье, зубную щетку, упаковку презервативов и три бутылки «Токая». На ночь всей компанией завалились к нам, подобрав нашего третьего сожителя в коктейль-холле. С утра Андрюшка повздорил с ленинградцем на тему алкоголизма – тому не понравился наш «завтрак». Ленинградца мы больше в Гурзуфе не видели, наверное, перебрался в другое курортное место. Не вернулся к вечеру и наш третий «сокамерник», то ли его друзья приехали раньше, то ли он не выдержал первых суток совместного отдыха. Деньги у нас с «Крексом» подходили к концу, но Толик обнадежил: «Батистовые портянки будем носить, крем Марго кушать!», и мы воспряли духом.