Тропы. Выбор за тобой..? - Егор Баркарь

– «Краткость – сестра таланта» – явно не о тебе.

– Дорогуша, ты и малейшего представления ни имеешь о моих талантах. Продолжим. Если коротко о себе, я – суккуб. Существо, которое было создано для того, чтобы отнимать одним лишь поцелуем души других. Моим предкам приходилось делать страшные вещи и проживать сложные жизни. Но не теперь, когда нам дарована свобода. Ведь в конченом итоге, важно не столько кто мы есть, а то – как мы этим распоряжаемся. А тот, кого ты вчера видела – оборотень. Как и я, он принадлежит силам тьмы. Но это не значит, что мы с ним заодно. К этому я и пыталась подвести тебя все это время. Мы оба – демоны, но наши взгляды на жизнь расходятся. Скажу тебе честно, оборотни – не такие уж и противные существа. Уже долгое время они сторонятся людных мест, тем более городов. И всегда держатся стаей. Вожак каждой стаи следит за тем, чтобы такие события, как вчерашние, никогда не происходили. Но вчера, видимо, что-то пошло не так.

– Ты хочешь сказать, то, что случилось с моими родителями, – не более чем несчастный случай? Так – неприятное стечение обстоятельств?

– Ох…

Женевьева убрала прядь волос, свисающую перед глазами Челси, затем она обняла и прижала ее к себе. Челси склонила свою голову на груди Женевьевы, а суккуб продолжала:

– Милая, прости… Ты не должна мне никаких душ. Я помогу тебе справиться со всем горем. Хочу, чтобы ты поняла, – да, это именно неприятное стечение обстоятельств, которое порой имеет место быть. И никто от этого не застрахован. Я помогу тебе справиться. Об одном тебя прошу – смирись. Как бы больно не было, как бы сердце твое не кричало и не страдало, прими истину. Люди в этом мире не одни. И вы бессильны перед тем, что по природе сильнее вас. Я научу тебя, как справляться. Я расскажу тебе все, что тебе нужно знать. Расскажу тебе о том, кто я. Познакомлю с другими демонами, и ты поймешь, насколько сильно мы все отличаемся. Только прими… прими то, что случилось и отпусти. И лучше это сделай сейчас, когда эмоции в тебе молчат, и есть лишь голос разума. Иначе, если ты пойдешь на поводу слепых эмоций и захочешь мстить, дорогуша… прости, но тебя будет ждать та же участь, что твоих родителей. А я…я обещаю тебе свою защиту.

– И что мне делать с твоей защитой и смирением?

– Жить, милочка, жить…

Глава третья

Ушко, выглядывающее из-под шапки Кота, рефлекторно дернулось, предупреждая о появлении гостя. Стоило лишь Богу ступить в мир вечной ночи, как позади него раздался привычный спокойной голос:

– Так скоро вернулись, мистер Уор?

Уор обернулся, и, увидев Кота, поприветствовал его.

– И почему я не удивлен, что вы пришли раньше Госпожи?

Уор пожал плечами и сказал:

– Наверное, потому что здесь нет ничего удивительного: она снова тратит лишнее время на разговоры.

– Возможно. Вы правы: ничего удивительного, ведь легче и быстрее свою подопечную поставить перед фактом, бросив в самую гущу событий. А Госпожа Блесс… кажется, она этими разговорами дает выбор, если не ошибаюсь?

– Она лишь дает иллюзию выбора. Я же в серьезных вещах более искренний и честный: не обманываю хотя бы себя.

– Вы всегда найдете, что ответить.

– Мои ответы еще нужно заслужить.

– Ну да… – хмыкнул Кот. – Зачем пожаловали?

– Пройдемся, – сказал Уор, жестом приглашая Кота прогуляться.

Кот пристально посмотрел туда, куда указывал Уор.

– В пустоту? Как вам будет угодно.

– Вообще-то, я надеялся, что ты проведешь меня к Древу, – улыбнулся Уор своей человеческой половиной.

– Ах, это… Мистер Уор, надо яснее формулировать свои желания и предложения. Уж кому-кому, а вам-то это известно.

Кот пошел вперед. Тьма рассеялась, и перед ними выросло огромное Белое Древо.

– Я понадеялся на твое гостеприимство, – последовал Уор за Котом.

– И зря.

– Что за нотки неприязни я слышу в твоем голосе?

– Вам показалось, мой господин. Так… зачем, вы говорите, пожаловали?

Оба ступили на ствол древа и, не спеша, отправились пешком вверх.

– Мне стало любопытно. Ты создал из одной ветви – две: красную и бледную. Не покажешь ли, как теперь растет красная ветвь? И не образовалось ли…

– Так вы знаете, – перебил его Кот. – Вы так быстро догадались? Или знали заранее? Хотя, не отвечайте. Ответ, мне кажется, я уже знаю.

Обугленная половина Уора взглядом оценила Кота и ухмыльнулась. Они прошли какое-то время молча. Белые тропы возникали под ногами Мистера Уора так же, как и в первый раз: то, как они будут извиваться, мог знать и видеть лишь Кот, уверенно выбирающий дорогу. Уор не заглядывал на этот раз в колодцы жизни, они были ему безразличны. Они снова свернули в том месте, в котором свернули в первый раз, и когда Кот привел Двуликого Бога к месту разветвления, он указал на две тропы.

– Вот они, – сказал Кот. – Что вы хотели здесь увидеть?

Уор окинул взглядом обе ветви: они росли в разных направлениях, все больше отдаляясь друг от друга, как и задумывалось. Однако обе половины Уора выражали недовольство.

– Я хочу увидеть то, что ты скрываешь. Показывай.

Кот посмотрел в глаза Бога. Затем тяжело вздохнул и повиновался. Возле красной ветви тут же выросли несколько других ветвей такого же красного цвета. Только росли они будто от другого дерева. Были видны лишь их кончики, которые парили над тропой Красной Челси. Они росли в противоположенном направлении, беря свое начало где-то в пустоте.

– Ваш эксперимент, Мистер Уор, затронул не только девочку, первоначальную цель, но и тех, с кем она контактирует. Каждого из них, если быть точным. Девочка меняет биографии этих людей. Те, в свою очередь, – биографии других, и так далее, и так далее. Как снежный ком. Но вы ведь, это уже знали, не так ли?

Уор молчал, он всего лишь довольно улыбался. После чего сказал:

– К тебе будет просьба: скрой их от Госпожи Блесс. Она ведь тоже в скором времени придет сюда без моего ведома. Такие уж у нас игры. Я хочу, чтобы она не знала о подобном побочном эффекте.

– А вы активно подтверждаете свою репутацию: ведете двойную игру. Как это на Вас похоже.

Уор лишь улыбнулся этим словам, он присел и почесал Кота за ушком.

– Эй, не будь ко мне так строг. Ты ведь знаешь: и я, и Госпожа Блесс одинаково блефуем в наших играх.

Кот молчал.

– Считаешь меня двуличным?

Кот приподнял бровь, будто спрашивая: «А разве это не так?»

– Нет, – ответил Уор, – не разочаровывай меня. Не будь как все. Ты ведь знаешь правду. Взгляни в мое лицо и скажи, что ты видишь? От тебя ведь в этом Мире ничего не скрыть. Любой обман и фальшь, игра, интрига, уловка тобою вмиг будет распознана. Я Двуликий, но не двуличный. Так скажи мне: вру ли я? Или, может, затеял темную игру?

Кот пристально вглядывался в Бога, так искренне и по-доброму улыбающегося; в Бога, который не мог остановиться и продолжал гладить Кота.

– Светлые намерения в темном Боге, – вот что я вижу.

– Так, значит, просьбу мою ты исполнишь?

Кот молчал, обдумывая ответ.

– Ты ведь умен. Видишь и знаешь, наверняка, больше нашего. В твоем распоряжении Древо Судеб: ты можешь следить за настоящим, будущем и прошлым каждого ныне живущего и ранее существовавшего. Ты знаешь, к чему все идет.

Кот убрал свою голову из-под рук Двуликого. Он посмотрел на красные ветви, махнул головой, и те стали исчезать.

– Спасибо, – сказал Уор.

– «Спасибо»? Вы – Бог, мистер Уор. Никогда не куплюсь на то, что благодарность от Бога может быть такой скудной: одно несчастное «спасибо». Вот уж нет.

– И что же ты хочешь? – ухмыльнулась темная сторона Бога.

– Не так уж и много. Я кое-что скрыл, значит Вам – придется кое-что раскрыть. Много я не прошу: лишь ответ на один вопрос.

– Что ж, справедливо. Спрашивай.

– Вы, действительно, так любите Госпожу Блесс?

Уор усмехнулся. Ему явно понравился вопрос. Он привстал и отошел к краю тропы.

– Видишь ли, дружище, – начал он, – наша Госпожа Блесс, безусловно, – Богиня света. Хранит в себе добро и красоту этого мира, его величие. Без ее любви к этому миру, без ее правил, ее доброты – не было вообще никакого смысла в существовании каждого из нас. Она живет… жила… внутри этого блаженного света. А свет – он, как известно, ослепляет. Ты радостно смотришь на него, но прищурившись… не замечая того, что за ним. И это ее величайшая слабость. Она не видит то, что за его пределами, потому что там, где заканчивается свет, начинается тьма. И она ошибочно принимает ее за нечто страшное, злое, враждебное. Возможно, в этом больше моей вины. Но… как и люди, она отрицает то, чего понять не может. Я же… посмотри на меня. Я не двуличный, нет, и никогда им не был, как бы мои поступки не трактовали. Часть меня, – Уор указал на свою человеческую половину, – видит этот мир в том же свете. Поэтому я могу понять, что она думает, что она видит, и как она воспринимает свет. Моя же вторая половина – живет во тьме. И поэтому я вижу, как тьма порой бывает величественна, прекрасна и оправдана. Мне дано видеть этот мир с обеих сторон. И все, что я делаю, я делаю для нее, для того, чтобы она наконец-то смогла понять, что тьма – не значит зло. Это сложно сделать, хотя бы потому, что для того чтобы это увидеть, ей нужно одолеть свою природу. А даже Богам это сделать – ой как не просто. В своих мотивах я наивен и прост, как и люди, я хочу счастья для нас обоих. Что пока невозможно. Ты спрашиваешь, действительно ли я ее так люблю? Милый мой друг, никогда больше не применяй это пошлое и заезженное слово по отношению к нам. То, что я чувствую к ней, гораздо выше, сильнее и важнее. И когда я добьюсь своего, когда она поймет меня, мой мир, мои чувства и намерения, когда она примет это и ответит взаимностью, тогда и только тогда наши подопечные: ангелы и демоны, – смогут зажить поистине мирной жизнью. И мои дети, кстати, чувствуют это где-то внутри, даже если и не осознают это. И уже делают первые шаги на пути к своему искуплению и к тому, что должно случиться. Именно поэтому я и прошу тебя: скрой от глаз Блесс красные тропы, хотя бы на время. Дай мне время все подготовить. И не проговорись ей, – подмигнул Уор.