Жил-был хам - Валерий Аронович Голков

удовлетворения мужских потребностей появлялись какие-то серенькие женщины неопределенного возраста. Он притерпелся к постоянным глупым укусам бывших клиентов – мстителей и уже не сжимал кулаки, припоминая боксерские навыки. Вася понимал, что эти ребята – просто щенки в сравнении с ним по части хамства, но отвечать им на уровне своего былого мастерства уже не мог. Он давно открыл для себя, что хамить больше не может, и не потому, что не хочет, а потому, что небезопасно – могут набить лицо. Притупилось и чувство ненависти к бессмысленному и беспощадному жилищно – коммунальному беспределу, нормативно зарегламентированной сухости хранителей народного здоровья, озлобленности пациентов, хамству рыночно – магазинного жулья, продающего (а точнее, по современному, впаривающего) некачественную или просроченную еду, паленное питье, а товары хорошего качества – по несуразно завышенным ценам. Привык Вася к передвижению на своей старенькой «Калине» по городским колдобинам, условно именуемым проезжей частью, с риском провалиться под асфальт, как под лед, дням жестянщика, ледопадом с крыш и др. Все это автодорожное и ледовое шоу, включая «др.», происходило из года в год с тупым однообразием и действующей властью объяснялось бездарностью предыдущей, плохим щебнем, неправильной погодой и скудным финансированием.

Так Вася, по роду службы имея после суток дежурства трое на отдых и размышления, пришел к неутешительному для себя выводу: привычка к хамству сменилась привычкой его терпеть. Но это был вывод, касающийся его лично и той окружающей среды, с которой он непосредственно соприкасался. Неустанные умственные упражнения, коим способствовало изобилие свободного времени, расширяли горизонты познания в столь близкой ему области. Лежа на диване и глядя в телевизор, он открывал для себя новые, ранее незнакомые ему виды хамства, к примеру, всевозможные политические ток-шоу. На этих «токах» наши бились с инакомыслящими. Наших представляли бойцы из числа депутатов, политологов, давно вещающих на центральных каналах, отставных политиков 90-х, арабов, как давно прижившихся в России, так и вновь прибывших, журналистов, из которых особенно выделялся агрессивностью и командным голосом редактор одного военного журнала, ученые из разных политических академий и центров по изучению чего-то глобального. Инакомыслие пытались озвучить какие-то блеклые ребята из украинской Рады, маленький кривоносый американец, наши доморощенные либералы из непроходных партий, и несколько храбрых защитников независимости Польши и стран Балтии. Стоило кому-то из противостоящего лагеря заговорить, как тут же поднимался шум, наших было больше, кричали они громче, и в этом им помогала своими аплодисментами публика из любителей, без которой шоу – не шоу (очевидно, их имел ввиду известный наш телеведущий, говоря о «политических гурманах»). К тому же шоумэн умело манипулировал микрофоном, и если неприятель повышал голос, чтобы быть услышанным, ему это никогда не удавалось. Шоу вначале велось по одному из ведущих наших каналов, потом этой идее позавидовали другие – чего не сделаешь ради гонки за рейтингом. Но ни один из последователей ничего нового не придумал. И отличить одно шоу от другого можно было только по лицам ведущих. Особенно блистал остроумием, самодовольством и ладно сидящим костюмчиком известный ток – боец с певучептичьей фамилией. О нем стоит сказать чуть подробнее. В нашем с Васей городе он в середине «нулевых» прославился тем, что с треском провалил кампанию своей партии по выборам нового мэра. Прибыл он к нам во главе большой московской команды, чтобы агитировать за нужного москвичам кандидата. Боец этот сослужил плохую службу своим однопартийцам, потому что не удосужился узнать, кого прочит в мэры – очень уж спешил выполнить волю своей партии. А город проголосовал за другого кандидата. И не потому что так хотел другого, а потому, что так не хотел московского ставленника, того, за которого рвал глотку и блистал остроумием известный заезжий агитатор. Каков наглец, удивлялись горожане, слушая московского словоблуда, не знает человека, а в мэры его нам сует. Просто хамство какое-то. К слову сказать, несостоявшегося мэра одно время долго искала прокуратура, но так и не нашла. Он нашелся сам, на одном из местных каналов завел себе сайт, теперь предлагает помощь населению в решении проблем и просит обращаться к нему с жалобами. За какие такие дела искала его прокуратура, населению не объяснили. Как и то, за что искать перестала. Ну чем не разновидность освещаемого нами понятия? А про звездного завсегдатая телеэкрана Вася узнал, что он закончил какой-то технический вуз и некоторое время работал учителем в одной из московских школ. На этом поприще себя никак не проявил, зато испытал чувство глубокого неудовлетворения зарплатой и покинул школу в связи с переходом на другую работу – сверкать на голубом экране. Новая работа и кормила сытней, и одевала приличней, и популярностью не обделила. И обязывала служить боссам. Однажды (это Вася тоже узнал из интернета) молодой учитель из какого-то горного аула пожаловался нашему премьеру на маленькую зарплату. Тот посоветовал ему найти другую, более высокооплачиваемую работу. От души посоветовал, из сочувствия, по доброте душевной. Ведь в горном ауле работы – завались, хошь – овец паси, хошь – стреляй, если выберешь в кого. А детей учить – дело неблагодарное в материальном смысле. Прочитав про это, Вася решил, что премьеру по роду службы на благо макроэкономики и по причине большой занятости думать, что говоришь своим небогатым соотечественникам, некогда да и незачем, свои ведь не обидятся, а если и обидятся, то негромко и на кухне. А вот звездный шоумен обиделся за премьера, которому учитель посмел пожаловаться, и посчитал жалобщика нахалом. С какой радости, возмутился он, учитель должен получать больше, чем получает, он же не банкир какой и не телеведущий. Да и кто идет в учителя, спрашивает звезда экрана? Да всякий сброд, отвечает звезда экрана. Хама Васю от такого хамства передернуло. Нищий учитель – позор страны, утверждал Чехов, и не потому, что сброд, а потому, что нищий. И Вася решил, что звезду эту надо гнать с экрана. Поганой метлой. Но решение Васино никто не услышал, подумаешь, какой-то Вася, – самого Ленина не услышали, когда он призывал поднять учителя на недосягаемую высоту. Как в Тунисе. Про Тунис Вася знал, отдыхал там как-то, в папины времена, по турпутевке. Гид рассказывал, что в Тунисе учитель – высокочтимая и она из самых высокооплачиваемых профессий. Но у нас не Тунис, где пляжи, маслины да пустыня. У нас денег нет.

Однако вернемся к нашим баранам. Чему сильно удивлялся Вася, так это тому, что инакомыслящие, которым во время шоу не давали рта открыть (вернее, рот открыть давали, но не давали микрофона), все равно в них участвовали.