Еврейский музей Нью-Йорк - А. Крупнова

Ханукальный восьмисвечник (или ханукия) является одним из самых популярных экспонатов коллекций еврейского художественного творчества. Ханукии встречаются в большом количестве и разнообразии. Представленный светильник выделяется, прежде всего, украшениями в виде бутонов и почек на стволах. Примечательно, что они роднят его с храмовым светильником (менорой), описанным в Библии. Подобные особенности характерны для светильников из некоторых германских и голландских городов, что позволяет отнести данный к региону северного течения Рейна.

Искусство второй половины XVIII-первой половины XIX века

В Америке XVIII века было модно носить ценные предметы в кошельках или портмоне в форме конверта. Мужские кошельки имели два отделения — по одному с каждой стороны (как на данном изделии), в них могли поместиться не только важные письма и документы, но также зубочистки или нюхательный табак. Женские кошельки обычно имели декоративный клапан и лишь одно отделение. В них хранились зеркальца, расчески, нюхательные соли и прочие безделушки. Чаше всего эти предметы делались из ткани и в противоположность принятой в то время однотонной одежде нередко были яркими и пестрыми. Поскольку для американской представительницы среднего класса умение вышивать почиталось за достойный навык, часто женщины дарили вышитые кошельки своим мужьям или женихам.

На данном изделии зафиксировано имя его владельца — Авраам Коэн. Кошелек попал в Еврейский музей из Филадельфии, где передавался по наследству. История еврейской общины Филадельфии начинается с 1740, когда было основано еврейское кладбище. Синагогу «Микве Исраэль» построили и освятили в 1782, надпись на кошельке датирована 1766. Общинные записи упоминают Авраама Элиезера Коэна, работавшего синагогальным служкой (шамашем). Видимо, ему и принадлежал предмет.

Подобные короны надевали на синагогальные свитки Торы. «Наряд» свитка, состоявший из специальной завязки, скрепляющей две его оси, «римоним» или наверший, надеваемых на каждую из этих осей, матерчатого чехла-«меиля» (или жесткого футляра-«тика» в восточных общинах), венчала корона. Поклонение изображениям запрещено в иудаизме и приравнивается к служению идолам. Весь религиозный пыл и желание воплотить его в чем-нибудь материальном воплощались в украшении свитка Торы.

Корона состоит из двух частей. Нижняя, более ранняя, имеет следующую посвятительную надпись на иврите: «Это дар Моше сына Исаака Менкеса… и его жены… Рахели, дочери Моше Самсона, в честь их сына, да удостоится он вырасти для Торы, брака и добрых дел, в год „И когда Моисей поднимал руку свою, одолевал Израиль“». В тексте в соответствии с широко распространенной еврейской практикой год зашифрован в виде хронограммы — то есть складывается из числовых значений букв приведенной цитаты из книги Исхода (17:11) и соответствует 1764/1765. Декор нижней части изделия состоит в основном из архитектурных элементов: арок, пилястров, раковин рококо.

Спустя восемь или девять лет после изготовления этой короны другой даритель украсил ее грифонами и дополнил верхней частью, напоминающей купол. Он же выгравировал надпись: «Пусть Господь вспомнит душу моего отца… Шимона сына Авраама за то, что я совершаю этот дар в память о его душе… и моей матери Зисл, дочери рабби Исраэля Иссер Цви Гирша… Завершено в канун Рош а-Шана (Нового года) 5534 [1773]».

Орнаменты более поздней части, вероятно, заимствованы из росписей окрестных синагог, где встречались и грифоны, и знаки зодиака, и даже двуглавый орел. Ряд исследователей считает, что изображение, имеющееся на многих предметах еврейского обихода, символизирует высшую власть — власть Царя Царей, то есть Всевышнего. Форма и структура короны в ее окончательном варианте напоминают многоярусную структуру строившихся на этой территории синагог. Данное изделие стало моделью подобных украшений для всей Центральной и Восточной Европы вплоть до XX столетия.

По еврейской традиции во время свадебной церемонии (хупы) жених и невеста, а также свидетели свадьбы (в том числе, обычно, раввин общины) подписывают брачный договор (ктубу). Его текст унифицирован и не меняется на протяжении многих столетий: в нем сказано, что муж обязуется содержать жену и не лишать ее ни духовного, ни физического внимания, а в случае развода выплатить ей значительную компенсацию.

На Ближнем Востоке сформировалась традиция украшать брачные договоры, ей же следовали общины средневековой Испании. После изгнания оттуда евреев в 1492 беженцы принесли ее в Италию. Такие договоры обычно писались на пергаменте. Их декор говорит о заимствовании итальянскими евреями многих местных художественных элементов. Так, использование архитектурных деталей, таких как арка в данном случае, могло быть связано с итальянским зодчеством или еврейской книгопечатной традицией (где арки и порталы встречаются часто) — Северная Италия являлась главным центром печати. Кроме того, в декоре итальянских договоров часто присутствуют изображения человеческих фигур, несмотря на то, что на протяжении многих веков еврейская традиция интерпретировала библейский запрет на создание образов очень строго, так что изображать людей было недопустимо. Итальянские евреи следовали собственным взглядам на художественное творчество. Зачастую они нанимали христианских художников и оставляли выбор стиля за ними.

Представленная ктуба интересна тем, что содержит гербы семей обоих супругов, обычно на договоре присутствовал только герб стороны жениха (возможно, это связано с тем, что невеста происходила из семьи известных ученых). Неофициальные гербы были широко распространены среди состоятельных семей. Здесь герб невесты — лев, держащий звезду Давида, а герб жениха — такой же лев на фоне яблоневого дерева.

В обычное время в синагоге Ковчег Завета закрыт и занавешен, а во время чтения Торы и некоторых молитв полотнище отодвигают и открывают створки шкафа.

Представленный занавес имеет две надписи. Первая говорит об имени мастера: «„Дела моих рук — моя слава“ (Исайя, 60:21)… Яков Коппель сын Йегуды Лейба, да будет благословенна его память, Ганс Гольдштикер(?)… Хохштадт». Эта надпись — едва ли не единственная в своем роде, ведь до эмансипации в XIX веке в германских землях евреям было запрещено вступать в гильдии, поэтому имена мастеров указывались на изделиях чрезвычайно редко. Другой текст — в верхней части полотна — сообщает о его дарителе: «Яков Кицинген, сын покойного рабби Лейба Каца, да будет благословенна его память, и его жена, Гендель, дочь… Тевли-Улма из Пферзее…»

Композиция занавеса удачно сочетается с композицией полога благодаря повторяющимся элементам: храмовой меноре, короне и двуглавому орлу, символу высшей власти. По краям полотна расположены две колонны, символизирующие Иерусалимский Храм.

Эта ханукия повторяет форму Ковчега Завета, синагогального шкафа для хранения свитков Торы. Витые колонны и весь барочный декор заимствованы из оформления ковчегов польских синагог XVIII века. Сам светильник с чашами для масла выполнен в форме «балкона», расположенного под дверями ковчега.

Любопытно, что ханукия такой формы предназначалась, чтобы вешать ее на стену. Этот вид светильников был распространен в сефардских и восточных общинах, в ашкеназских же ханукии ставили на горизонтальную поверхность. Возможно, торговые и культурные связи евреев галицийского города Броды с Венецией привели к заимствованию.

Вероятно, данные римоним находились в одной из двух синагог Касселя. Однако со времен Хрустальной ночи (ноябрь 1938), когда множество синагог Германии оказалось разрушено, их следы теряются. Украшения куплены в 1970 у дилера. Согласно надписи, они были «подарены рабби Зелигом, сыном рабби Феиса, благословенной памяти, для свитка Торы благотворительного общества, в 5559 [1798/1799] г.». Это сообщение отражает практику покупки свитков Торы отдельными людьми или обществами (как в данном случае). Свиток хранился в синагоге и мог использоваться всегда или лишь по особым случаям, в зависимости от желания владельца. На основаниях колонн выгравирована еще одна надпись: «Древо жизни она [Тора] для тех, кто держится за нее. Благотворительность, Тора и служение».