Гридень 7. Завоеватель - Денис Старый

стареет, а волосы седеют. Молодой мужчина был столь напряжен, так сосредоточен, что чуть раскосые глаза почти утопали под нахмуренными бровями.

— Пропустить! — словно не человеческим голосом, звериным, жестко, сказал Барадж.

— Господин, эрзя готова обрушить всю свою мощь на Рязань. Господин мы собрали лучших воинов, молодых, сильных, — вещал посыльный.

Барадж пренебрежительно посмотрел на этого эрзя, представителя одного из сильнейших племен мордвы. Одного из? Потому как были еще мокша, которые отказались выставлять своих лучших воинов, но лишь прислали всех охотников, то бишь добровольцев, в войско мордвы. И это внушало опасения. А не собираются ли мокша пойти под русских князей?

— Твои вожди уже должны были выдвинуться, — жестко говорил Барадж.

От перенапряжения у него болела голова, но куввад сжал челюсти и терпел, вымещая еще больше недовольства, вместе с тем, решительности на окружающих.

— Да, господин, я поспешу передать твой приказ! — вестовой от эрзя понял, что для сохранения своей жизни ему лучше быстрее удалиться прочь.

— Куввад, и все же я считаю, что мой совет закрыться в Булгаре не лишен смысла, — как только эрзя удалился, высказался представитель от сельджуков в булгарском войске.

— Ты! — взревел Барадж. — Мой эмир взывал о помощи братьев по вере, но вы не услышали нас. Где войско сельджуков, чтобы мы разбили тестя ромейского василевса? Не император ли Византии первый враг сельджуков?

— Мои братья сражаются с крестами, что привели войско из Европы, — оправдывался посол, опешив от такого напора, еще вчера казавшегося покладистым, Бараджа.

— Не ври мне! — куввад даже приподнялся на стременах и наклонился в сторону турка. — Вы разбили одно из двух войск крестов, как ты мне и сказал, хотя я думаю, что лжешь. Но я знаю, что сейчас только ваши вассалы бьются с христианами, а войско султана Ахмада Санджара бездействует. Или ты, посол, думаешь, что мы сидим на реке Итиль и не знаем, что происходит в других странах?

— Простите меня за дерзость, господин, — посол расстерялся и даже вопреки своему статусу, признал куввада своим господином.

— Выдвинуться кипчакам! — отдал приказ Барадж, отвернувшись от сульджука, как от… непотребства.

Отряды половцев, тех, что кочуют по реке Итиль-Волга и вассальные булгарскому эмиру, стали выдвигаться вперед. Булгарские кипчаки прислали достаточно большое войско, почти что девять тысяч воинов. Больше не могли, так как, почуяв возможность отбить пару кочевий, активизировались башкиры и стали нападать малыми отрядами на половцев. При этом случалось, что одни вассалы эмира разоряли других вассалов. Правитель Булгарии пока не реагировал на такие события, да и не мог он. Ну не посылать же на усмирение башкир всего лишь пять тысяч воинов, которые защищали столицу Биляр? Не выгребать же всех воинов из гарнизонов крепостей, которые опоясывали стольный град эмира?

Половецкие воины, вооруженные луками и саблями, что уже было крайне неплохо, вышли на расстояние полета стрелы, перед строем конных русичей. Последовали команды сотников половецких отрядом, десятники дублировали приказы. Уже через минуты рой стрел устремился в сторону русских позиций. Было сложно стрелять, ветер порывами сбивал с цели стрелы, которые долетали чуть ли не на пятьдесят шагов ближе, чем должны были. Кипчаки подошли ближе.

Барадж не страдал недостатком зрения, он видел, что русские вперед выдвинули тяжелую конницу, где в броне были не только всадники, но и кони. Так что рассчитывать на то, что обстрел из луков принесет большой, сокрушительный, результат, не приходилось. Вместе с тем, куввад преследовал иную цель. Ему нужно было хоть немного, но расстроить ряды русских конных, в которых видел главную ударную силу врага. Если лишить русских тяжелой конницы, то их войско посыплется.

Но куввад не ставил себе задачи здесь и сейчас разгромить русских, он понимал, что это сложно осуществимая задача, решение которой зависит от многих неучтенных факторов, в том числе и от удачи, измерить которую невозможно. Сколь сильно сегодня Аллах благоволит правоверным? Этого не скажет никто, даже самый мудрый мулла. Может грехов у Бараджа и его воинов слишком много, и тогда есть риск проиграть.

Обстрел принес некоторые результаты. Даже защищенного броней воина, если в него прилетает рой стрел, можно ранить, иногда, редко, но убить. Так что некоторые русичи, как и их кони получали ранения и разваливали построения, стремясь его покинуть.

Барадж, с непроходящим напряжением, смотрел, как развиваются события. Он ждал того самого момента, когда можно отдавать приказ на конную атаку. Если получится подскочить, ударить, уйти, то русские не успеют ввести в бой другие свои отряды и лишатся части тяжелых конных. Вот при таких раскладах, можно начинать использовать степную тактику с обстрелами издали и уходами, даже не взирая на то, что пространство сильно ограничено. В крайнем случае, можно и за стенами Булгара спрятаться. Ну а когда эрзя осадит Рязань и станет разорять селения у Пронска, Суздаля, Мурома, а так же земли Братства, по-любому наступит время разлада в стане русского войска. Враг ослабнет и можно думать об ответном ударе.

Возникает только вопрос о том, где сейчас половецко-братсткое войско, которое Барадж не собирался недооценивать. Командующий знал, что были замечены русские и половецкие отряды у реки Камы, в направлении Биляра, столицы Булгарии. Но… слишком много было на кону лично у куввада, чтобы он отряжал часть своего войска еще и в то направление. Вот разобьет русских, тогда и остальные отряды Руси выгонит из Булгарии, да так, что возьмет уже и ближайшие русские города до зимы.

— Тяжелые фарисы! — закричал куввад, подняв правую руку, сжатую в кулак.

Тяжелые конные воины Булгарии, называемые на арабский манер фарисами, представляли собой элиту элит войск булгарских. Это были профессиональные всадники, которые могли не просто соревноваться в воинском искусстве с европейскими рыцарями, но и побеждать их. Уже то, что фарисы были вооружены не только копьями, но еще оставались отличными стрелками из лука на скаку, делало их лучшими воинами. И стреляли они отлично, несмотря на то, что булгарские рыцари-боляры-фарисы были облачены доспехи.

Половцы сделали еще три выстрела каждый, когда их отряды, ранее растянутые по фронту, вдруг, быстро, сжались, пропуская вперед грозных булгарских конных, куда как устрашительнее выглядящих, чем половецкие стрелки.

Барадж держал вытянутой руку более двух минут, она начала уже затекать, но куввад не замечал дискомфорта. Боль в лобной части головы куда как больше мучила, чем неудобство руки. Но вот уже изготовились воины…

— Вперед! — прокричал Барадж, разжимая кулак и резко