Выжить - Михаил Викторович Гречанников

– Не смей мне мешать!

– Но дом уже загорелся! Нам надо идти!

Миссис Далтон обернулась – по шторам уже ползли языки пламени, ковёр полыхал. Плюнув ещё раз на доктора, она поспешила убраться прочь.

Спускаясь по лестнице, она настолько была погружена в свои мысли, что заметила поднимавшегося Роберта, только когда столкнулась с ним нос к носу. На секунду она замерла от неожиданности, а потом вскрикнула:

– Джон!

Старший сын уже бросился вперёд. Роберт, не зная, что и делать, стоял на месте до того самого момента, пока Джон не занёс над ним руку с ножом – а потом сработали инстинкты, и Роберт отпрыгнул назад, схватившись за руку нападавшего.

Джон, бывший в полном смятении после пыток и смеха доктора, и толком не сориентировавшись, легко потерял равновесие и полетел вниз. Роберт отступил к перилам, за которые схватился обеими руками, и с немым изумлением смотрел, как громила падает. Через мгновение он, как во сне, увидел мать и брата нападавшего, которые попытались схватить того за рубаху. А спустя ещё один удар сердца Роберт уже бежал вверх по лестнице. Он даже не успел обдумать такое решение, просто воспользовался замешательством врагов. Больше инстинктом, чем умом, он понимал, что отступать вниз сейчас равносильно смерти. Но ничего этого он не осознавал и ни о чём не думал – просто бежал вверх, насколько ему хватало сил.

Тем временем миссис Далтон и её второй сын, Ральф, кинулись вниз, к упавшему и замеревшему на полу Джону. Перевернув его, они увидели нож, торчавший у Джона из груди. Подвернув руку во время падения, он направил клинок острием в свою грудь, а удар об пол вогнал нож по рукоять в самое сердце.

– Убей его! – взревела обезумевшая старуха. – Убей его, убей!

Ральф, глядя расширенными от страха глазами на труп брата, который всегда казался ему всесильным, повернулся и, как в тумане побежал наверх. Он уже не замечал, что вещи, которые они выносили из дома доктора, остались разбросанными на лестнице, и просто бежал вперёд.

Роберт забежал в кабинет врача и понял, что живым ему отсюда не выбраться. Шторы справа полыхали, треть комнаты слева тоже была отрезана огнём, а по пятам бежал разозлённый головорез.

Нужно было чем-то обороняться – и Роберт заозирался, пытаясь найти хоть что-то. На глаза ему попались раскалённые каминные щипцы, и он схватил их, поворачиваясь к дверям.

Через секунду показался Ральф. От нахлынувшего жара он на мгновение зажмурился, оступился – и Роберт воспользовался этим моментом, чтобы ткнуть ему щипцами в лицо. Заорав, Ральф попятился и упал. Роберт приготовился было обороняться, но Ральф больше не нападал – он не отрывал рук от обожжённого лица и продолжал орать. Не успел Роберт ничего понять, как перед ним как из-под земли выросла жёлтая сморщенная старуха. Она с визгом бросилась на него, вцепилась ногтями ему в лицо, чтобы выцарапать глаза, но коричневые ногти скользнули мимо цели, лишь расцарапав кожу. Роберт оттолкнул старуху и попятился назад в кабинет.

Он взмахнул щипцами, но старуха отбила их рукой, да так сильно, что щипцы отлетели в сторону. Отступая, Роберт оказался у камина, увидел торчащую из огня кочергу и схватился было за неё – но та застряла в прутьях камина. Миссис Далтон бросилась на Роберта, и он едва успел перехватить её руки, вновь нацеленные на его лицо.

Они упали вместе, сцепившись, как собаки. Роберту едва хватало сил удерживать миссис Далтон, а та, поняв, что не может дотянуться до врага ногтями, вцепилась ему зубами в руку. Закричав, Роберт перевернулся и подмял старуху под себя, упёрся коленом ей в живот и приподнялся. Миссис Далтон попыталась вскочить, но Роберт наотмашь ударил её кулаком в лицо, и она снова упала. Не без труда поднявшись, Роберт заковылял было прочь, но тут его левую икру пронзила острая боль, и он упал. Оглянулся: миссис Далтон всё-таки удалось вытащить раскалённую кочергу из камина – и ей она ткнула Роберта в ногу. Ткнула сильно, так, что раскалённый металл пропорол кожу и мясо. Роберт не смог подняться, а потому просто пополз прочь, пытаясь спастись. Зато миссис Далтон получилось подняться, и она встала над врагом, занеся кочергу над его головой. Роберт замер, глядя на раскалённый докрасна металл, и приготовился умирать. Время словно замедлилось, а рядом снова раздался знакомый мерзкий хохот:

– Я же говорила, что ты умрёшь здесь, лодочник!

В языках пламени за спиной миссис Далтон Роберт увидел черты той твари, которую он видел во сне и позже, у дома Хиггса. Тварь хохотала, предвкушая очередную смерть.

Но кочерга так и не опустилась. Старуха вдруг покачнулась и, замахав руками, упала рядом с Робертом. Тот отпрянул от неё, и увидел, как ктото чёрный, весь в бубонах, с обугленными ногами, с хохотом забирается на вопящую не то от ярости, не то от страха, старуху:

– Мы всё-таки отправимся в Преисподнюю вместе, миссис Далтон! – крикнул страшный человек и снова расхохотался.

Больше Роберт не смотрел. Изо всех сил, кашляя от дыма, он пополз к лестнице. Ральфа, которого он ударил кочергой по лицу, он больше не увидел – вероятно, тот сбежал, испугавшись пожара. А может, и Роберта.

Ступенька за ступенькой он спускался вниз. По всей лестнице были разбросаны награбленные вещи – ножи и вилки, кубки, статуэтки, украшения. В какой-то момент Роберт замер, не сразу поняв, что перед ним. Это была небольшая шкатулка. При падении она открылась, и внутри, в отблесках пламени, сверкало золото и драгоценные камни.

Захлопнув крышку шкатулки, Роберт сжал её в руке и пополз дальше.

Пожар скоро охватил всё здание, а потом огонь перебросился и на соседние дома. Роберт отполз на другую сторону улицы и стал смотреть, как огонь пожирает дом за домом. Доползти отсюда до лавки Гуго казалось чем-то нереальным… Но выбора у него не было. Помощи ждать тоже было неоткуда, так что Роберт сжал зубы и поднялся на ноги. Левая нога горела от боли, но идти он всё же мог. Хромая и опираясь на стену дома, Роберт двинулся вперёд.

К тому времени, как он добрался до дома Гуго, пожар охватил уже большую часть Ист-Энда. Огонь не просто сопровождал Роберта – он давно уже обогнал его, и приходилось петлять, чтобы избегать огня и дыма.

Гуго с семьёй уже суетились у дома. Их улица тоже полыхала, и теперь семейство в спешке выносило из дома нажитый скарб. Вещи сваливались на телеге,