Из бездны с любовью - Елена Вяхякуопус

Однажды вечером Лиза и мать сидели перед телевизором. Отец возился в своей кладовке. Фильм прервался рекламой, и им в очередной раз пришлось смотреть, как длиннозубые красавицы поедают неведомые в их городе яства. Реклама пирожных сменилась рекламой бензозаправок, и вдруг возник белый рояль на золотом песке океанского берега, а за роялем элегантно небритый музыкант в льняном костюме. Ветер с океана развевал его черные кудри, длинные пальцы скользили по клавишам, звенели веселые колокольчики. Он повернул лицо к Лизе, взглянул ей прямо в глаза, усмехнулся и исчез. Назавтра она весь вечер просидела перед телевизором и дождалась: снова вспыхнул золотой песок, покатились синие волны, зазвенели серебряные колокольчики, и небритый принц в белом костюме, улыбаясь, взглянул в ее глаза…

Он почти не изменился за эти годы, только щеки теперь чисто выбриты и в темных кудрях светятся серебряные нити…

– Ты знаешь, что почти год я каждый вечер любовалась тобой по телевизору? Ты был единственным лучом света в темном царстве моей юности.

Марк поднял голову и засмеялся:

– Это тот ролик «Наш бензин как самогонка – чистый, как слеза ребенка»? Да, удачно получилось. Я заработал кучу денег, мы год на них жили.

– Никакой самогонки не помню, только тебя. Красивый, как принц из сказки. И сейчас такой же.

– Лили, я старый. А ты молодая и красивая и будешь такой вечно.

– Я вечно буду с тобой.

– Даже когда я начну хромать, шепелявить и все забывать? – Марк сморщился, сгорбился и пропел дребезжащим голосом: – Теперь же хил и стар я стал, все прежнее оставил…

Иногда ей приходили в голову крамольные мысли, что он более талантлив как актер, чем как режиссер и музыкант.

– Никогда тебя не оставлю. Никогда не любила и не полюблю никого, кроме тебя.

– Так уж и никого? – Он довольно засмеялся и поднялся. – Прости. Бегу. До вечера, родная.

Глава 6. Мандарин-гранат

Зеркальные стены многократно отражали черную мраморную раковину и черную, круглую и глубокую ванну. Лиза видела себя в зеркалах сразу со всех сторон, сотни хрупких фигурок, одна другой меньше, терялись в сумрачной глубине. Круглое лицо, маленький нос, темные глаза. Каштановые волосы коротко подстрижены. Она всегда завидовала блондинкам, даже когда-то обесцвечивала волосы, но ничего хорошего из этого не получилось. Наверное, главное не цвет, а все остальное, что свойственно светловолосым людям – сухая шелковая кожа, молочный запах тела, мягкость волос. Именно такой была Ольга. Ее фотографии до сих пор висят в каждой комнате. Марк хотел их убрать, но Лиза попросила оставить.

– Это был ее дом, пусть она будет с нами.

– Лилька, ты удивительно хороший человек. Любая на твоем месте давно бы их порвала. Бабы жутко ревнивые.

– Она мне как сестра. Все, что ты любил, мне дорого.

Ольга смотрела на нее со стен, сияя голубыми глазами. Янтарные волосы льются на гордо выпрямленную шею. Лиза в детстве много болела, от долгого лежания на раскладушке спина ее искривилась, и теперь приходится скрывать ее под воротничками и платками. Она никогда не сможет надеть ни одно из Ольгиных платьев, все еще висящих в шкафу – открытые, нарядные платья актрисы, из бархата и шелка, расшитые бисером, украшенные пухом и перьями экзотических птиц. Ольга носила узкие туфли на высоких каблуках, от которых у Лизы сразу разболелись бы ноги. В шкафчике из черного дерева лежало жемчужное ожерелье и множество колец и сережек с зелеными, голубыми и вишневыми камнями. Лизе особенно нравился один перстень, с прозрачным камнем цвета розоватого меда, искрящийся, как солнечный луч. Как-то она спросила у Марка, что это за камень.

– Прости, я знаю, что тебе тяжело вспоминать…

– Тяжело…

Марк взял кольцо, положил на ладонь, поднес к лампе. Полетели золотые снежинки, влажно блеснули в его глазах.

– Это мандарин-гранат. Правда, похож на застывший огонь? И на густой прозрачный мед… Были еще сережки… Она их почти не снимала… Не могу… Не могу понять, какими надо быть зверьми, чтобы сорвать… с…

– Бедный ты мой…

Несколько минут они сидели молча.

– Ольга была всегда занята, ты знаешь. Но иногда она читала ему сказки, и тогда разыгрывала для него целые спектакли. Она сама была как ребенок. Входила в образы, плакала, хохотала. Он слушал и хлопал в ладоши…

Голос Марка прервался. Он никогда не называл погибшего сына по имени.

– Один раз она прочитала ему сказку про принца и принцессу, у которых злая ведьма отняла их нежные лица и сделала их такими уродливыми, что родной отец – король – не узнал их и выгнал из дома. Она так рыдала, изображая принцессу, что напугала его… Я ее успокаивал, потом отругал, но она повторяла: когда я стану старой или больной, ты меня бросишь. Он… смотрел на нас и тоже плакал… На другой день я купил это кольцо и серьги… и один большой камень без оправы… и еще брелок для ключей с оранжевым карнеолом, для него. Принес все домой и сказал: «Эти камешки – цвета ваших волос. Если злая ведьма вас заколдует, они помогут мне узнать вас».

– Ты ее очень любил.

Лиза потянулась обнять его, но он отвернулся, достал сигарету, щелкнул зажигалкой.

– Он всегда носил брелок в кармане… Боялся потеряться… Почему я так мало проводил с ним времени? Сидел в ресторанах, слушал каких-то чужих людей… Смотрел глупые фильмы… Вместо того, чтобы быть с сыном каждый час, каждую минуту… За миг с ним отдал бы все теперь…

Марк встал, подошел к окну.

– Знаешь, я где-то читал, что если полететь быстрее света, то можно догнать тот свет, который все еще летит, отраженный от Земли… И в нем можно увидеть прошлое. Все, что было на Земле, день за днем, и наш город, и… Ведь мы видим сейчас звезды, какими они были миллионы лет тому назад…

Да, Лиза помнила тот гладкий камень, карнеол-сердолик, на маленькой серебряной цепочке с кольцом для ключа. Днем при ярком свете камешек был веселым, как большой оранжевый леденец, а вечером, когда ребенок клал его на столик у своей постели, он казался темным, коричневато-красным, как запекшаяся кровь.

Иногда Лиза доставала кольцо и надевала его на безымянный палец. В солнечный день мандарин-гранат переливался огненными и ледяными искрами, вспыхивали и гасли голубые, желтые, красные звездочки, и