Заколдованный конь - Мэри Стюарт

Гостиница «Эдельвейс» оказалась симпатичным одноэтажным зданием на самом краю деревни, на крытой дранкой крыше загорали голуби, ящики на окнах наполняли цветы. На площадке из гравия под каштанами среди урчащих голубей несколько людей пили кофе за аккуратными столиками. Нам предложили соседние очень тихие и чистые комнаты, выходящие на веранду с обратной стороны дома. В моей был добела отмытый сосновый пол, два маленьких ярких псевдо-персидских ковра, солидная сосновая мебель и один до разумной степени удобный стул. Еще там имелись очень красивый старинный комод из темного дерева с раскрашенными панелями, ничем не выдающийся гардероб и очень много тяжелого литья на лампах и двери, выглядевшего будто его переместили сюда из готического собора. Стены украшали две картины маслом по дереву, на одной – неопределенный святой в голубом балахоне, убивающий дракона, а на другой – очень похожий святой, но в красном, поливающий цветочки. Похоже, в Австрии каждый может выбрать себе небесного покровителя по вкусу. Думать не хотелось ни о чем, я сконцентрировалась на том, как распаковать вещи, что надеть и чего выпить под каштанами, а потом вышла на веранду. Она поднималась от земли фута на два-три, сразу за перилами начинались поля, за ними мятый бархат реки нырял в деревья, а дальше сосны карабкались на вершины гор.

Примерно полседьмого ко мне присоединился жизнерадостный и полный сил Тим в чистой рубашке.

«Ну и что будем делать дальше, ты решила?»

«Извини, нет. Я вроде как в тупике, не могу пережить встречу с этой девушкой».

«Не верила в нее до сих пор? Очень понимаю, у меня было то же самое насчет Кристль. Но тебе совершенно ни к чему волноваться. Я имею в виду, что ты видела их в новостях вместе… Это не… черт возьми, она, конечно, хорошенькая и вообще, но тебе-то не о чем беспокоиться. Ты красивая, неужели никто тебе этого не говорил?»

Говорить-то говорили, но я никогда не была так тронута. «Спасибо, но я не только поэтому. Я теперь больше всего волнуюсь, как объяснить свое поведение, когда встречу… Ну ладно, что сделано – то сделано. Единственный ключ – цирк. До восьми у нас есть время поесть, поговорить с фрау Вебер и погулять. Если эта деревня похожа на наши, а Льюис еще здесь, он узнал о моем приезде сразу, как я расписалась в регистрационной книге отеля».

«Если это последнее представление, они начнут собираться сразу, как оно закончится. Может, я пойду узнаю насчет билетов и вообще…»

Я засмеялась: «Понятно. Если познакомишься с нашим объектом, ты ведь не сделаешь ничего необдуманного?»

«Клянусь от всей души. Не скажу ни слова и вернусь к обеду».

И он исчез.

5

Тени каштанов лежали на столах, теплый ветер мягко колыхал красные скатерти. У корней одного дерева, свернувшись калачиком, спал огромный сенбернар. Очень тихое, мирное место. Я пила мелкими глотками вермут, заставляла себя размышлять, но не могла отвести глаз от улицы, где, я была уверена, сейчас появится Льюис. Поэтому, когда возник Тимоти, я почти удивилась. А вот когда я увидела, кого он с собой ведет, то по-настоящему обалдела – блондинку Льюиса. Вот они уже у стола, и Тимоти представляет нас друг другу.

«Ванесса, это Аннализа Вагнер из цирка… Помнишь мы его видели на другом конце деревни? Мисс Вагнер, это миссис…»

Он заметил свою ошибку слишком поздно и застыл мертвецом.

Я сказала, глядя на девушку: «Меня зовут Ванесса Марч».

«Как поживаете, миссис Марч?»

Никакого блеска в глазах, обычная безразличная вежливость. Они сели ко мне за столик. Аннализа захотела только кофе. Официант немедленно среагировал на призывный жест Тима – это необычно для любой страны, а для Австрии это – просто чудо. Мы заговорили о цирке.

У нее оказались очень приятный голос и отличное произношение. Мать Аннализы была англичанкой, да и разговорной практики ей хватало, потому что в цирке собралась очень разнородная компания – французы, венгры, японцы, англичане, американцы, немцы и австрийцы – прямо ООН. И вблизи она очень хорошенькая, но на кухне, в отличие от Кристль, представить ее себе невозможно, скорее на олимпийском пьедестале. Я терпеть не могу цирковых медведей, тигров и обезьян, но мне нравятся гимнасты, акробаты, клоуны и, конечно, лошади. В цирке Вагнера они играли ведущую роль, хотя их там и не очень много – двадцать семь и пони. В конюшне Тим с Аннализой и познакомился. Она помогает отцу ухаживать за лошадьми, есть у нее и собственный номер на липицианском жеребце Маэстозо Леда. Когда Тим услышал об этом, у него глаза на лоб полезли – тренированных жеребцов Испанская школа не продает. Но жеребца Аннализы тренировали не в школе. Его купили в четыре месяца, и занимались им она и ее дядя. Он, конечно, делает не все, что показывают в Вене, но все равно очень хорош.

Тим постепенно приходил все в больший восторг и от девушки, и от предстоящего зрелища, с нетерпением ждал вечера, чтобы увидеть это чудо. Очаровательная Аннализа не выдержала его энтузиазма и пригласила нас после представления в конюшню. Во время пожара некоторые лошади пострадали, сами себя поранили со страха – сгоревшие вагончики стояли прямо около конюшни. Из-за пожара цирк в Оберхаузене и задержался, потому что полиция беспрерывно задавала вопросы. В вагончике сгорел Францль Вагнер, двоюродный брат отца Аннализы. Он присоединился к цирку, когда она была еще маленькой, и всегда казался ей старым. Другого человека никто не знал, они, наверное, встретились где-то и пошли в вагончик выпить и поговорить… Никто не знал, что он там. Когда Францля вытащили из огня, он прожил еще несколько минут. Но только когда вагончик совсем сгорел, обнаружили второго.

Не походило, чтобы рассказанная история очень огорчала Аннализу, она, очевидно, повторяла ее раз сто за последнюю неделю.

Поэтому я не постеснялась спросить: «А они выяснили, кто этот второй человек?»

Оказалось, да. Англичанин Поль Денвер из какой-то британской фирмы, имеющей представительство в Вене. Неизвестно, где с ним встретился Францль – это был первый день в Оберхаузене. В воскресенье обычно нет представлений, скорее всего, он пошел куда-нибудь выпить и встретил этого Поля. Ну а потом… Упала лампа. Был найден обломившийся крюк, на котором она висела. Тревогу подняли лошади. Люди начали кричать, что в вагончике еще кто-то есть, но пламя уже очень разгорелось, потом из темноты прибежал другой англичанин и помог его вытащить. Он, оказывается, был с ним знаком, приехал в Оберхаузен, чтобы с ним встретиться.

Тимоти повторил: «Другой англичанин…» «Да, он работает в той же фирме и только что приехал в Оберхаузен из Вены, увидел огонь и пришел на помощь». Вопрос задал опять Тимоти: «А когда он уехал?» «Уехал? Он еще здесь. Он… – Она замолчала и улыбнулась кому-то за моей спиной. – Вот он».

С улицы на площадь под тень каштанов только что вошел человек. Он остановился и смотрел на нас. Я наполовину встала со стула, забыв об Аннализе. Тимоти что-то спросил. И тут пришелец вышел из тени на солнечный свет, и я встретила его безразличный неузнающий слабо удивленный взгляд.

Кажется я сказала Тиму: «Нет», – и опустилась обратно.

«Ли, – сказала Аннализа, – это Ванесса Марч. Ванесса, мистер Элиот… А это – Тим».

Я что-то пробормотала, мужчины поприветствовали друг друга, мистер Элиот сел рядом со мной.

«Вы, должно быть, недавно приехали, иначе мы бы давно о вас услышали. В таком маленьком месте говорят о каждом движении».

Мне, кажется, удалось выползти из ступора, в который вогнало меня появление «другого англичанина», и я ответила, кажется, вполне благопристойно, хотя и странным голосом: «Да, мы здесь не больше часа, мы приехали из Вены на машине».

«А что привело вас в Оберхаузен?»

«О, мы просто… путешествуем. – Я поймала озабоченный взгляд Тимоти, которого не смягчила даже оживленная беседа с Аннализой, и сделала вторую попытку. – В действительности мы… я намеревалась встретить здесь своего мужа, то есть в Граце. Но оказалось, что он не сможет. И мы, поэтому, решили осмотреть сельскую местность, раз уж мы все равно здесь… Здесь очень красиво, не так ли?»

«Очень. Значит, вы остановились в деревне?»

«Только на ночь, в „Эдельвейсе“. Мы уедем… то есть мы едем утром. Тим планирует посетить Пибер, знаете, липицианскую конюшню, поэтому мы поедем, наверное, в ту сторону. Я могу тратить время сколько угодно, пока не получу известия от мужа».

Очевидно, какой-то фрагмент моих переживаний вырвался наружу, потому что он сказал успокаивающим тоном: «Я уверен, что это произойдет скоро».

Я сумела ярко улыбнуться: «Я надеюсь! А пока мы с Тимом будем наслаждаться жизнью, и начинаем сегодня вечером в цирке».

Аннализа подумала, что Тим мой брат, но он представился: «Моя фамилия Лэйси. Не родственник. Компаньон, шофер и верный пес».

Мальчик имел в виду, что он все организует, а я бы не смогла ничего сделать без его немецкого, но она не поняла его английского юмора, ей показалось, что это звучит невежливо.