Спасителей не выбирают - Дарья Кузнецова

Какое-то время Хаггар сидел неподвижно, терзаемый бессильной злостью и безосновательными предположениями. Но даже от них была польза, эти мысли и бурлящие эмоции отвлекали от черной жгучей пустоты внутри. За свою жизнь маг так привык к теплому ровному пульсу магии, что без него ощущал безнадежность и почти отчаяние.

Что происходит, он догадывался. Увы, сбывались самые худшие прогнозы Варона: бунт не просто не удалось задушить в зародыше, он стремительно набирал обороты и лесным пожаром распространялся по стране. А теперь вот, видимо, подкатился к самой столице. Слишком быстро, слишком велики оказались масштабы заговора, слишком нагло и уверенно действовали преступники.

Но злился маг не только на них, а в равной степени и на себя. Даже не на эту недавнюю стычку, в которой проиграл, а на собственное поведение раньше. На то, что не слушал умницу Варона, на то, что отмахивался от всех его предупреждений. Слишком увлекся магией и научными изысканиями, упивался своей силой и поисками могущества. Где они теперь, эти силы и возможности, не снившиеся ни одному магу? За решеткой из хладного железа.

– Здравствуй, Хаггар. – От прозвучавшего вдруг голоса маг вздрогнул, вскинул голову, нашел взглядом посетителя и с удивлением понял, что тот ему неплохо знаком.

– Мастер Ассай? – хмурясь, спросил Верас-младший. – А вы-то что тут делаете?

– Мне разрешили тебя навестить. – Старший теневик выглядел мрачным, угрюмым, недовольным и каким-то потерянным. С последней встречи седины в его волосах существенно прибавилось, да и вообще мужчина несколько осунулся и заметно сдал.

– С какой целью? – криво ухмыльнулся Хаггар. Подниматься с койки, чтобы приветствовать гостя, не стал. Во-первых, не испытывал такого желания и не чувствовал себя особенно польщенным визитом, да и хозяином, если разбираться, он тут не был: так, временный квартирант на пару дней. Во-вторых же, стоять босыми ногами на каменном полу – сомнительное удовольствие, а тюремщики натянули на него только штаны и робу из грубого полотна, сэкономив на обуви.

– Сам не знаю! – Гасар Ассай почти отразил ухмылку собственного ученика. – Я все пытаюсь понять, как это получилось, как дошло до такого, неужели ты совсем нас не слышал?!

– Ну почему же, вы меня многому научили, – хмыкнул молодой маг в ответ. – Что происходит в стране?

– Боюсь, в стране все развивается по худшему сценарию. – Ассай еще больше нахмурился. – Это война. Гражданская война. До сих пор происходили отдельные мелкие стычки, но вчера все вспыхнуло. Король переоценил свои силы, а владетели – напротив, его недооценили. Сейчас даже самые смелые пророки воздерживаются от предсказаний. Но дворец, где мы сейчас находимся, контролируют люди короля.

– И что в этой связи ждет меня?

– Смерть, – лаконично ответил его собеседник.

– Как наследника владетеля? – с пониманием уточнил Хаггар.

– Увы, нет, – с тяжелым вздохом ответил бывший наставник. – Твоего отца казнили за измену короне, а тебя ждет смерть за твои собственные преступления.

– Это за которые? – Младший теневик насмешливо и вопросительно изогнул брови.

– А их мало? – мрачно осведомился Ассай. – Ты со своими экспериментами убил не меньше десяти человек. Неужели ты думал, что за это не придется платить?

– Это были не люди, это были паразиты и мусор, отторгнутый обществом. Пара нищих, несколько мелких преступников, а в основном – приговоренные к смерти, которых я, между прочим, честно выкупил.

– К смерти, Хаггар, а не к пыткам.

– Не надо делать из меня садиста, никто из них не испытывал боли, – поморщился молодой маг. – Что бы про меня ни рассказывали, мучения людей не доставляют мне удовольствия.

– Возможно, – не стал настаивать Гасар, – но я говорил не только о них и о ритуалах, а о твоих экспериментах с магией крови. На первый взгляд идеальное убийство: человек просто заболевает и через какое-то время тихонько умирает сам, потому что целители оказываются бессильны. Но любое воздействие всегда оставляет следы.

– Какие молодцы, вычислили меня, поймали, – с сарказмом протянул Хаггар. – Ты мне мораль пришел читать? А если я извинюсь и пообещаю так не делать, меня что, отпустят? Или ты надеялся своими увещеваниями заставить меня всерьез раскаяться и уйти в монастырь Светозарного, замаливать грехи? Нет, спасибо. Те ничтожества, от которых я избавил мир, этого недостойны. Вы пытались мне внушить, что все люди равны, все одинаково достойны жить. Это красивая сказка, не спорю, но, знаешь, логика подсказывает совсем другое. Нескромно говорить о себе, поэтому я приведу тебе один пример, пусть даже из жизни черни. Есть семья. Муж, жена и восемь детей от года до четырнадцати. С младшими возятся старшие, двое самых старших работают. Жена – прачка, чинит белье на дому, шьет и тащит на себе весь дом и всю семью. А муж пьет и бьет ее и детей – выпивает, засыпает, просыпается, с похмелья колотит, потом опять выпивает. Ты всерьез хочешь сказать, что эти двое одинаково достойные люди и они оба достойны одинакового отношения? Или ты думаешь, кто-то из этой семьи горевал о смерти папаши? Ты сам-то в это веришь, наставник? – Маг цинично ухмыльнулся.

– А чем так провинился Варун Дартар? Тем, что его жена спала с тобой, а он возражал? Беда не в том, что ты убил пару мерзавцев, а в том, что ты сам начал назначать виноватых, не вдаваясь в подробности, и совершенно заигрался в бога. Или ты скажешь, что в чем-то был виноват твой собственный ребенок?

– Какой еще ребенок? – мрачно спросил Верас.

– Нирана Артус, помнишь такую? Она пришла за помощью к нам, в Гнездо. Боялась тебя, и небеспочвенно. Но, знаешь, Воздающий все-таки наблюдает за людьми. Они выжили – и девочка, и ее сын, – и именно он после твоей казни унаследует и титул, и все остальное.

При этих словах Верас-младший – или, учитывая последнюю информацию, уже единственный, – сидевший до сих пор на койке, обхватив руками разведенные колени, прикрыл глаза и медленно опустил голову – не то в знак согласия, не то в задумчивости. На остальных убитых ему в самом деле было плевать, даже несмотря на то, что действительно не все из них являлись подлецами или преступниками, а кое-кого вовсе можно было назвать хорошим человеком. Но вот в этом случае…

Нет, он не вспоминал о той давней интрижке, ему не снилась в кошмарах решительная гордая брюнетка, да и нерожденного ребенка мужчина не жалел. Но где-то внутри с тех пор сидела заноза, которая в этот момент дала о себе знать. Не стыд, не раскаяние, но понимание – за некоторые поступки приходится платить, и вот это, похоже, один из них. Как только что правильно заметил Ассай, Воздающий – бог справедливости и правды, один из четверки верховных богов, действительно наблюдает за людьми и порой очень тщательно отслеживает такие вещи.

Кто знает, может, именно из-за той истории у Хаггара до сих пор не появился законный наследник? И он, и жена были абсолютно здоровы, ее наблюдал один из лучших целителей Кирмила, но… четыре выкидыша за три года, словно проклятие. И Верас с легкостью поверил бы именно в проклятие, не будь он сам теневым магом и не знай о проклятиях больше, чем все живущие.

– И все-таки чего ты от меня хочешь? Успокоить свою совесть? Дескать, сделал все, что мог? Уймись, наставник, моя репутация возникла не на пустом месте, но все подробности своих экспериментов и точное число их жертв я унесу с собой к Воздающему.

– Ты желаешь поговорить со жрецом? – бесстрастным тоном спросил Ассай после короткой паузы. Он и сам несколько раз успел задать себе вопрос о цели визита, но так и не нашел на него ответа.

Они действительно пытались изменить этого человека. Искренне старались наставить его на правильный путь, воспитать человечность и великодушие, но… доказательство их провала сидело сейчас по другую сторону решетки из хладного железа и спокойно смотрело на Гасара. Хаггар до сих пор считал себя вправе вершить судьбы и распоряжаться чужими жизнями, и даже перед лицом смерти он не спешил каяться и сожалеть о своих поступках.

Впрочем, нет, кое о чем он явно сожалел: о том, что в конечном итоге попался.

– Поговорить с каким жрецом? – раздраженно спросил Верас.

– Это традиция, – пояснил Ассай. – Приговоренным дается шанс воззвать к кому-нибудь из богов и попросить о милости.

– О милости? – недоверчиво переспросил младший маг, а потом губы его вдруг скривились в ухмылке. – А что, можно и попросить, раз традиция. Пусть придет жрец Незримого.

– Ты уверен? – вопросительно вскинул брови озадаченный таким выбором наставник.

Взывали обычно к Светозарному, богу милостивому и способному принять раскаяние. К Плетущему, творящему судьбы, в надежде избежать смерти. К Воздающему, если чувствовали себя невиновными. Иногда приглашали кого-то из низших богов и богинь – в зависимости от личных религиозных предпочтений. А звать бога смерти, с которым и так встретишься через пару часов…