Малахитовая внучка - Владимир Апарин

На обратном пути я заехал на квартиру позавтракать. Антонина Александровна, накормив меня вчерашним борщом с консервированным мясом, вынимала чистые мешки.

– Куда собрались? – поинтересовался я.

– Картошку будем сегодня начинать.

– Я тоже хочу, в смысле помочь.

– Куда тебе лучше отдыхай, считай часов до одиннадцати, самое дело, пока роса спадёт.

– Ничего успею.

Огород с картофелем был тут же за постройками.

Михаил Алексеевич уже прошёл рядок и заметно повеселел, увидев меня с лопатой.

Я бурно взялся за дело и через два рядка покрылся потом, земля была мягкая и ухоженная, кусты искать не надо, а вот рядки безразмерные какие-то, но всё равно я любил этот запах растревоженной земли и ботвы и раздавленных паслёнов, а звон ведра от первой картофелины ностальгировал по дому. Дед Миша заметив мои старания бросил лопату и взялся вытряхивать кусты. Я огляделся, оказывается не одни мы были такими умными, почти всё Старо-Лежнёво гремело вёдрами.

Где-то была слышна весёлая возня, не надо было гадать, это за десять дворов Зебольдты выкапывали свой урожай и моего друга было особенно слышно.

– Вот уж неугомонный, – подумал я закуривая и ища глазами огород Маториных. Знакомое синее платье, в зелёной куртке было на месте.

Я любил думать во время такой работы, улетая с огорода далеко, в этот раз меня одёрнул от размышлений голос Антонины Александровны.

– Итти этого Мишку, кричу-кричу, не слышишь что-ли, куда столько напластал, – она по-доброму и довольная ворчала.

Я оглянулся, треть огорода лежала у моих ног, молодость и желание понять вчерашнюю встречу у крыльца сделало благое дело.

– Иди отдыхай, – добродушно заметил Михаил Алексеевич, – дальше мы сами. Иди только мешать будешь.

Уговаривать меня не надо было, раз хозяева сказали идти, значит надо идти.

И я пошёл, сперва переодел мокрую футболку, напился воды и прихватив лопату через три минуты дразнил знакомого Шарика. Он меня явно не взлюбил и казалось сейчас лопнет от этого. Ещё немного и я бы был свидетелем самоубийства на нервной почве, но во дворе показалась маленькая старушка, в белом платочке, оранжевой меховой жилетке, опоясанной длинным шарфом.

– Тихо Шарик, фу, видишь гости к нам с утра.

– Я бабушка помочь пришёл, картошку копать, – преувеличенно громко и указывая на лопату, начал я.

– Тихо Шарик, вот так, – собака послушно скрылась в будке. – А кричать не надо, тут глухих нет. Она широко раскрыла калитку. Мы прошли через садик с яблоньками, малиной, смородиной, а так же со штабелями шпал и десятком рельс, они, как и бабушкин жилет намекали на надёжные железнодорожные связи этой семьи.

– Леночка, смотри какого я тебе тимуровца привела.

Девушка оглянулась и улыбнулась. Косынка завязанная сзади на тяжёлой косе ей очень шла, небольшой завиток волоса, выбившийся из под неё, подчёркивал милое лицо и огромные глазищи… миндалевидные как у лани, – подумал я.

– Странно как я их раньше не разглядел толком.

– Это не тимуровец бабушка, это ваш деревенский электрик Миша. Она луыбнулась, сняла перчатку и её маленькая ладошка утонула в моей. – Пришёл посмотреть счётчик.

– Ай, с лопатой?

– удивилась старушка.

– Да я сперва картошку копаю, потом счётчики смотрю, – нашёлся я.

– ну раз так мил человек, милости просим, обрадовалась и улыбнулась старушка.

Огородик был маленький сотки три не больше, я лихо с ним справился минут за сорок.

Хозяева тихо переговаривались, Лена то и дело бросала на меня взгляды, бабшка куда-то регулярно исчезала. Они не собирали картошку в вёдра, а скидывали в рядные кучки, обирая кусты. Закончив копать, я тут же прнялся вытряхивать. Всё время приближаясь к девушке, у меня уже сложился план разговора о ночном событии.

– Видел тебя вчера ночью?

– Где? – улыбнулась девушка.

– Во сне.

– Расскажи, мы бабушку попросим объяснить, что это значит.

– Как бабушку величать?

– Августа Яковлевна, – улыбнулась Лена.

– Августа Яковлевна, вы сон можете объяснить.

– Ты лучше свою хозяйку, Алексеевну, попытай, она у нас первая в деревне по этому делу. Даже лечила травами, пока фельдшера не было. А я в это дело не верю.

– Бабушка у нас бывшая учительница, – словно извинилась за бабушкин отказ Лена и тут же добавила, – расскажи мне.

– А ты не бабушкина внучка?

– Нет, я попробую догадаться, и она слишком близко подошла ко мне. От неожиданности я даже попятился и запнулся об ботву. Мы все засмеялись.

– Не смущай Леночка нашего работника.

– Его бабушка не смутишь, он очень самостоятельный.

– А ты откуда девушка, так – то знаешь?

– В прошлый приезд бабушка, мы с Антошкой своими глазами видели.

Августа Яковлевна ничего не поняла, но наоборот мне стало всё понятно. Вопрос поднимался второй раз, значит обо мне думали в прошедшую ночь. Вот оно что, это уже теплее!

– Мне приснилось что ты стоишь на крыльце клуба, а когда я начал подходить ты спряталась, – напрямую выдал я.

– И ты искал?

– Да.

– Значит я тебе не безразлична. Беспокоишься обо мне, бедненький, – улыбнулась Лена.

Не понятно было злорадствует или жалеет.

– Но не нашёл!

– Значит у нас тобой будут пустые хлопоты., засмеялась она. – А жаль, – и так посмотрела на меня, что прожгла до пяток. Я тоже почему-то засмеялся и мне стало легко. Нет, не она была на крыльце, тот взгляд я помнил, физически. Действительно жаль, что не она. Всё было бы проще, вот она рядом можно потрогать. Честное слово, как наваждение, я даже кажется, потянулся к девушке.

– Загоняли мы с тобой Леночка нашего помощника. Вернул меня в действительность голос бабушки.

– Давай-ка остановимся, да угостим его чаем, а то его уже вон качет от работы.

– Действительно Мишаня, давай мы тебя чаем угостим, – оживилась задумавшаяся Лена.

Наше одновременное сомнамбулическое состояние видимо заметила старушка и покачав головой вздохнула.

Чаем с вареньем, бесконечными ватрушками, печеньем и булочками, мы угощались в той же маленькой кухне, где сутки назад я снимал показания счётчика. Студенческая жизнь с проживанием вдали от дома в общежитии, сопутствующие летние практики и полупоходные стройотряды, а так же предшествующая этому двухлетняя армейская действительность, приучили меня не стесняться, а в полной мере оценивать радушие хозяев, согласно старой русской поговорке – бьют беги, дают бери. Ватрушки и плюшки легко исчезали в моем молодом организме, чем привели в восторг старушку.

– А мы уже беспокоились, куда столько с Леночкой наготовили, а оно вот и пригодилось. Вот говорила я тебе. – обратилась она к молчаливой внучке.

– Бабушка! – запротестовала Лена и закончила чаепитие, отодвинув чашку.

Я заметил, что после криптографии моего сна красавица притихла.

После завтрака мы прошли в гостиную, оказавшуюся не такой уж и маленькой. На комоде расположился фарфорово-одеколонный бомонд с элементами пластмассовой флоры и фауны, магнитофонные кассеты и громадный морской бинокль.

Сделав вид, что он меня заинтересовал я подошёл к «сокровищам» и незаметно понюхал маленький флакончик духов. Нет и он дал отрицательный результат. Что за дела, я не мог отделаться от желания что-то найти и разгадать.

– Да ты красавица моя устала, – появилась в комнате бабушка, – ну давай после обеда закончим нашу уборку, а сейчас давай-ка отдохнём.

– Действительно, – встрепенулся я, словно очнувшись от сна, – и мне пора!

– Как? – расстроилась старушка.

– Да, время уже на мехток пора. Ну ладно вечером загляну, – решился я и вышел обуваться.

Старушка суетилась закрыть суицидальную собачку и попрощавшись пожелала так же не забыть про вечер.

Мне было уже интересна эта психологическая игра с девушкой и поэтому я всё проделал резко не попрощавшись и не оглянувшись. Теперь ход за ней, подумал я, приближаясь к весовой зернотока.

Сегодня дежурил дед Фёдор, он только что раскрыл ворота для первого грузовика с зерном и искал чем бы их подпереть.

– Салют Фёдор Алексеевич, – приветствовал я сторожа.

– Ну где ты ходишь, тебя уже обыскались.

И он показал привезённую из мастерских арматуру. Видимо мой официальный тон возымел действие и слесаря постарались за один день. Соединить четыре площадки непрерывной шиной, имея ввиду, что посредине каждой высился гурт пшеницы это задача не выполнимая, потому что на саму асфальтовую поверхность нельзя. Дед взялся активно помогать, в душе надеясь на мой провал, но я по всем правилам топологии, вбил заземление изобразив шиной «пьяную» шестиконечную звезду, чем озадачил Фёдора Алексеевича.

– О как! – мотнул головой дед, уверенный, что всё равно это моя блажь, не было заземления и не надо.