Не мой прекрасный принц (СИ) - Надежда Швец
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Наверно, именно в этот момент привычный мне мир начал рушиться. Ведь еще вчера никто не смел мне слова против сказать, а уже сегодня утром обращались как с безродной нищенкой.
Намерение пойти к отцу тоже не было осуществлено — двое стражников лишь грубо затолкали меня в карету, и угрюмый кучер погнал лошадей по холодным улицам, прочь от роскоши дворца.
Забившись в угол кареты, я тихо поскуливала, размазывая по щекам позорные слезы. В окне мелькали улицы родного города, сонные и величавые в своей безмолвной красоте, наполненные свежестью утренней росы. Теперь это все лишь размытая картинка перед глазами, полу смытыми мазками оставшаяся в памяти. Ведь впереди меня ждал лишь лютый холод Севера и сырость каменной кельи.
За пределами кареты слышался топот копыт и хриплый смех стражей, отправленных сопровождать меня к монастырю. Охрана — последняя милость отца.
Постепенно пейзаж городских улиц сменился на дикую растительность деревьев. Их сочная зелень сливалась единым пятном. Слезы иссохли, а вместе с ними и мои силы. В сон я провалилась незаметно, более не замечая скрипа заржавевших колес и жесткость потертого сиденья.
Мне снились просторные залы дворца, слепящие глаза своим великолепием. Золотистая лепнина и высокие, белоснежные колонны. Легкая, чувственная музыка и нежные объятия Каймона, кружащего меня в танце. Губы его были изогнуты в любезной улыбке, а в глубине глаз притаились алчность и предательство.
Проснулась из-за того, что карета резко остановилась. За окном застыла густая чаща леса, безмолвная и неподвижная. Вот только тишина продлилась недолго, рядом послышались крики и звон стали. А вдалеке раздался дребезжащий крик, явно принадлежащий диким тварям.
Сердце замерло от страха, а в мыслях пронеслись все те страшные сказки о неприкаянных духах леса, заманивавших путников в глубину и питающихся их сердцами. Но на смену этим мыслям вспомнились дикие рассказы о разбойниках, что поступали еще более ужасно со своими жертвами. И встреча со вторыми более вероятна. Вот только даже поживиться здесь особо нечем — на мне было лишь пару перстней да рубиновые серьги. Бой за такую добычу их разозлит и тогда они… Руки дрогнули, как только представила, что они могут сделать со мной. Но очередная волна страха уже не сковала мое тело, а наоборот, заставила хоть что-то предпринять.
Решительно распахнув дверцу, я выглянула наружу и едва успела зажать себе рот, чтобы не закричать. Кровью было залито все вокруг, перед глазами мелькали скрестившиеся мечи и молоты, окропленные кровью. Но самое ужасное, что нападавшими были еще вчерашние гости, прибывшие с дипломатическое миссией. Будь стражников больше в два раза, они бы все равно не смогли победить их. Орки превосходили людей своей силой и свирепостью.
За моей спиной послышалась свистящее шипение, а сверху, прямо мне на макушку упала капля чего-то обжигающего и резкий прострел боли прошелся прямо по затылку. С ужасом я повернула голову, чтобы наткнуться на разинутую пасть с мелькающим раздвоенным языком. Сциталиус смотрел на меня ярко-красными глазами с вертикальным зрачком, не мигая. Жуткая тварь собиралась перекусить мною!
— Беги! — выкрикнул окровавленный стражник, вырываясь из гущи боя и кидаясь на тварь, отвлекая ее внимание на себя.
Повторять мне не надо было. Подобрав подол платья, я бросилась в гущу леса.
Боковым зрением заметила промелькнувшую среди деревьев тень и припустила еще быстрее, не обращая внимания на хлеставшие по лицу ветви, не ощущая даже боли от того, как они раздирали кожу. Следом звучало рычание и, не сдержавшись, я оглянулась. На меня неслась гончая, ее серая шерсть была вздыблена, острые уши стояли торчком, а из раскрытой пасти стекала слюна. Черт, еще одна тварь, решившая закусить мной!
Не стоило оглядываться, ведь я пропустила момент, когда деревья резко поредели и передо мною появился обрыв. Я заметила его слишком поздно, чтобы остановиться и, оступившись, полетела вниз, больно ударяясь о выступы и камни, пытаясь безуспешно зацепиться разбитыми руками хоть за что-то.
А потом меня резко бросило в протекающую мимо реку, холодная толща воды сомкнулась прямо надо мной. Промокшая одежда сразу же потащила меня на дно, а я отчаянно забарахталась, пытаясь выплыть, чтобы сделать хоть один глоток воздуха. Вот только ноги опутали водоросли и попытки оказались тщетными, легкие жгло, а перед глазами темнело. Сделав еще один резкий рывок, я из последних сил оттолкнула свое тело на поверхность, чтобы вдохнуть. Но вновь потянуло назад, рот наполнился водой, а силы окончательно покинули меня. Я больше не могла бороться. Вот так глупо и нелепо завершилась бы моя жизнь, но чья-то сильная рука схватила прямо за волосы и потащила наверх.
Кашляя и отплевываясь, я пыталась сделать вдох.
— И чего ты сюда прыгнула, пташка? — раскатистый голос Дагона я узнала сразу и невольно расслабилась. Сейчас было не важно, что ожидало меня впереди. Главное, что он крепко держал меня на поверхности и я могла дышать. Тот, кто сказал о том, что перед смертью не надышишься — глупец!
Не дожидаясь пока я смогу двигаться, орк грубо подхватил меня и закинул к себе на плечо. Все тело охватила боль, напоминая о не самом приятном спуске в реку. Перед глазами поплыло и сознание, наконец, меня покинуло.
Пробуждение далось мне нелегко. Все тело ныло, легкое покачивание повозки отдавалось глухой болью в каждую косточку. По сторонам от меня было слышно рычание и шипение сциталиусов, а еще хриплые голоса орков. Мне очень хотелось поскорее понять, что происходит, но решив, что лучше пока прислушаться к разговорам варваров, я тщательно притворялась бесчувственной тушкой. Безуспешно.
— Не притворяйся, принцесса, — совсем рядом раздался голос Дагона, — У тебя ресницы дрожат.
Я неуверенно приоткрыла глаза, изучая окружающую обстановку. Как и думала, я находилась в странном орочьем экипаже, запряженном тройкой сциталиусов. Сравниться по комфорту с моей прекрасной каретой, обитой бархатом и шелком, эта повозка, конечно же, не могла. Но стоило мне выглянуть сквозь металлические перегородки, я испуганно сжалась. Мы неслись на такой бешеной скорости, что лишь мягкое покачивание казалось настоящим чудом. Сциталиусы превосходили лошадей по скорости во много раз.
Дагон стоял передо мной в расслабленной позе, едва удерживая одной рукой поводья. Сейчас он выглядел несколько иначе, чем на балу — светлая холщовая рубаха и штаны из грубо отделанной
