Удивительные истории о ведьмах - Ольга Есаулкова
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Пора возвращаться.
Мрак впереди неожиданно вспыхнул алым, и пара гигантских глаз уставилась на Юлю.
* * *Змей выползал из темноты неспешно, переливался в свете голубого огня. В его вертикальные зрачки Юля могла бы войти как в двери, не пригибая головы. Раздвоенный язык с шипением выныривал из бледно-розового рта, подрагивал меж четырьмя заточенными клыками.
Он как будто улыбался в предвкушении.
Юля со всех ног бросилась обратно к костяному валу. От тихого скольжения за спиной кровь стыла, а разум отказывался мыслить. Она взбежала, оступаясь, падая, распарывая кожу на коленях и локтях.
– Леший! – вырвался из горла исступленный вопль. – Помоги!
Невидимая пятерня ухватила ее поперек туловища и так дернула вверх, что дыхание сперло. С хлюпом трясина выпустила ее обратно, в дорогой любимый лес, где все так же кричали сипухи и шептали сосны.
– Нашла? – тут же гаркнул над ухом Леший.
Юля раскрыла ладонь и протянула монетку, тусклую, в патине – только на дне болота она сверкала как новая. Леший осторожно взял монетку двумя пальцами и тяжело вздохнул, а Юля тем временем судорожно ощупывала карманы, но тщетно: она выронила бурдюк, удирая от Змея.
А Леший стоял перед ней такой, как прежде, только взгляд у него стал жестче. Он готовился к сражению, он мог бы противостоять целой армии – до того решительным и непоколебимым он теперь выглядел, разве что зубами не скрипел от напряжения.
– Зачем она тебе? – спросила Юля, указав на монетку.
– На память. Мне вниз нельзя, а тебе можно, вот и польза.
– На память о чем? Ты знаешь, чья она? – продолжала допытываться Юля, хотя чувствовала, что лучше ей в этот угол его темной души не соваться.
– Знаю. И знаю, что ты знаешь.
Юля все пыталась сопоставить: как ее друг оказался посреди болота с велосипедом? Не иначе, позвали, нашептали, околдовали. И раз Леший в курсе дела, то не без его указания…
– Это ты его убил?
У Лешего судорогой скосило угол рта, отчего он стал еще безобразнее. Но не ответил, даже не моргнул.
– Зачем?! – выпалила Юля в сердцах. – Что он тебе сделал?
– Случайно вышло, – буркнул Леший.
– Да уж конечно! – вырвалось у Юли. – Нет, ты специально его заманил, а потом так сделал, чтобы я для всех пустым местом стала. Я ведь помню – исчез он, и люди про меня забыли. Признавайся, раз уж начал, – как? И зачем?
– Я ж говорю – не заманивал, случайно вышло, – недовольно отозвался Леший. – Но правда твоя, без него не обошлось, ты у него в сердце крепенько засела, а я и воспользовался… Только разве ж дурно вышло? Какой тебе прок от людишек? Ни магии у них, ни способностей наших…
– Ах ты скотина! – понесло Юлю по ухабам незаживших обид. – Значит, в рабство меня взял, а я радоваться должна? Благодарить тебя? Какая честь – с нечистью якшаться! Кормить вас, выхаживать, чтобы что? А?
– Но ведь и мы тебе помогаем, – возразил Леший. – Где бы ты была, кабы не наше колдовство? Кабы Лихо тебя от смерти не берегло, а Кикимора – от воров да насильников?..
– Знаешь что? – оборвала его Юля. – Если ты для меня так расстарался, то зря. Лучше я умру, чем до старости одна во всем мире буду. Ты – мое проклятие. Вот уж правда – нечисть! Ни души у тебя, ни сердца.
Леший растерянно почесал свои космы, но взгляд его на глазах наливался такой нестерпимой злобой, что Юля почувствовала – она переступила черту дозволенного.
Она сама не поняла, как взлетела в воздух, откинутая взмахом руки Лешего. В ушах засвистело, в голове помутилось, а когда приземлилась на вздыбленные корни – душа чуть не вылетела из груди.
– Да кто ты такая, чтобы лесного владыку проклятием звать? – взревел Леший, и где-то со скрипом и стоном рухнули как подрубленные деревья. – Не видать тебе памяти никогда! Ляжешь в землю под безымянным камнем!
Юля с трудом поднялась на колени и взглянула на Лешего – он так рассвирепел, что в облике его вновь проступила оскаленная медвежья морда, а руки обратились в лапы. От рыка дрожала земля, лес раскачивался, трещали стволы, вопили птицы.
«Что я наделала, – с ужасом подумала Юля. – Он же никогда меня сюда больше не пустит! И не видать мне живой воды и живой Сонечки!»
– Прочь! – ревел медведь человечьим голосом. – Беги!
В его крике Юля услышала не приказ – мольбу. Он терял над собой контроль, и сущность звериная боролась с разумом, завладевая им все быстрее. Если разум и не хотел убивать Юлю, то тело порядком изголодалось по сырой плоти.
Юля распрямилась, встала на ноги. Медведь тоже поднялся на задние лапы и надвигался, смертоносно скаля пасть. Ещё мгновение– и перекусит горло.
Юля зажмурилась, задержала дыхание. Перед глазами встала Сонечка – не та неудержимая попрыгунья, что лежала в больнице, а безмятежная, совершенно мертвая Сонечка. Единственная и последняя, кто в этой жизни любил Юлю.
Медведь гигантским прыжком бросился на Юлю, но она опередила его.
Черное зеркало воды вновь разбилось вдребезги.
* * *Слизни на лице уже не пугали. Пугала первобытная тишина.
Юля боялась пошевелиться – он здесь, он рядом, он наблюдает, ждет, трепещет. Но ни шипения, ни шелеста, только тихий-тихий хруст маленьких косточек под Юлиной спиной.
С вершины кургана бурдюк не виднелся, значит, придется спуститься к ручью. Юля пошевелилась – чей-то череп скатился с горы. Снова прислушалась – снова тишина. Неужели Змей уполз в свою нору?
Юля подняла голову: в прошлый раз заметила, что из стен и купола торчат корни, с которых капают вниз слизни. Скользкие корни, но если за них ухватиться, то можно проползти. А трясина не глубокая, да и сквозь нее просачивались корневые нити. Главное – забраться повыше, тогда Змей не достанет.
Что-то гладкое и влажное скользнуло вдоль Юлиной шеи и с размаху ударило ее в спину с такой силой, что она кубарем полетела по костям вниз. Чьи-то маленькие ребрышки вонзились в ее ладони и плечи, чудом удалось спасти лицо. Когда падение закончилось, Юля оказалась на берегу ручья и увидела бурдюк – он лежал прямо перед ней.
Змей не спешил. Он обогнул Юлю, приподнял голову, отрезав путь назад, к кургану. Алые глаза полыхали жаждой и голодом. Розовая пасть распахнулась, черный язык вылетел из нее и оставил на Юлиной щеке липкий след. Змей радостно зашипел.
Дрогнул воздух – что-то попыталось схватить Юлю за спину, совсем как в прошлый раз. Когти вспороли футболку и кожу на боках, кровь напитала края белой ткани. Но медвежья лапа не могла как следует схватить ее, и Юля, скользкая от крови, полетела из когтей обратно к Змею.
«Ну вот теперь всё», – поняла Юля, когда белые клыки нависли
