Мари-Бланш - Джим Фергюс

чистоты и надлежащего поведения, после чего им должно возвращаться к себе, в отдельное крыло замка, и заниматься всем тем, чем занимаются дети, пока достаточно не подрастут, чтобы ужинать со взрослыми.

С другой стороны, Рене с самого начала обожала отца. Граф Морис де Фонтарс был кавалерийский офицер, драгун, что в те годы без войны обеспечивало скорее церемониальный статус, — мужчина представительный, жовиальный, с необычайно крупной круглой головой и залысинами, которые подчеркивали высокий лоб, унаследованный и самой Рене. Большой любитель лошадей, охоты, женщин и хороших манер, граф был поистине душка, правда безвольный и не отягощенный излишне острым умом. Он обзавелся огромным запасом афоризмов, подходящих почти к любым обстоятельствам, и любил повторять их при всяком удобном случае. «В жизни есть два больших удовольствия, — говаривал он за сигарами и коньяком. — Высокое происхождение и большое состояние».

Но при всем своем аристократизме граф де Фонтарс обладал фантастическим темпераментом и был особенно непримирим к любым несоблюдениям этикета по отношению к женщинам. В округе он славился тем, что вызывал других мужчин на дуэль за малейшие — подлинные или мнимые — проступки перед слабым полом. Несмотря на дородность, он превосходно фехтовал и однажды срезал городскому мяснику кончик носа, решив, что этот человек неучтив с графиней.

Хотя Рене разочаровала графа, который рассчитывал на сына и наследника, она была пухленькой, улыбчивой, жизнерадостной девчушкой и быстро его покорила. Однако в те времена отцы имели очень мало касательства к воспитанию дочерей, и главными занятиями графа оставались лошади, любовницы, закадычные друзья и управление охотничьими угодьями.

В результате раннее детство Рене прошло главным образом в компании домашних слуг, в первую очередь гувернантки, дебелой англичанки мисс Хейз, а вовсе не с родителями. Другими товарищами ее детства были лошади и собаки — французский бульдог по кличке Кора, который хозяйничал в доме, и Султан, датский дог, который жил на псарне и охранял территорию как сторожевая собака. Когда Рене и мисс Хейз гуляли в лесу, они всегда брали с собой Султана на поводке. И если на пути ненароком попадался бродяга, Рене кричала, чтобы он спрятался, объясняя, что ее пес вырос в приличном обществе и перегрызет горло любому оборванцу.

Словом, детство было весьма одинокое, и впоследствии Рене стала искать себе компанию в современных романах, которые регулярно «заимствовала» в кабинете отца, где он прятал свое личное собрание. Подобно многим аристократам, граф де Фонтарс считал себя и свою семью безмерно выше остального мира, особенно мира коммерции и искусства, каковые, по установленным в его доме правилам, как темы для разговоров были под запретом. Однако втайне граф питал слабость к современным романам таких скандальных авторов, как Колетт и Пьер Луис[1]. Поскольку подобное чтение едва ли подходило для девочек, мисс Хейз беспрестанно конфисковала у своей юной подопечной эти произведения, что, конечно же, делало их в глазах Рене лишь еще более заманчивыми.

Короче говоря, Рене росла независимым ребенком, который привык развлекать себя сам, жить собственными фантазиями и обладал в известном смысле бунтарской натурой, черпая мятежность у вольнодумных авторов, каких она читала. Все это разжигало в ней еще и жадное любопытство к миру за стенами Ла-Борна. Она думала, что неплохо бы самой стать когда-нибудь современной романисткой, и, не зная другого мира, принялась изучать жизнь в замке с некой художественной беспристрастностью, смотрела на эту жизнь скорее как на потенциальный фон литературного произведения, а не как на реальный родной дом. Она часто ходила на кухню и в конюшни, следила, что там и как, завела доверительные отношения со слугами, в особенности с Тата, кухаркой, шумной и склочной; эта дюжая бургундка любила красное вино и свою кухню и держала людскую в ежовых рукавицах. Муж Тата, дворецкий Адриан, мужчина осанистый, молчаливый, себе на уме, носил ливрею с фамильным гербом на медных пуговицах и столь же тиранически командовал передней частью дома. Тата и Адриан знали обо всем, что происходило в замке, и кухарка охотно делилась информацией с Рене, в обмен на изрядный запас сплетен, по крупицам собранный в тех частях хозяйства, куда сама Тата доступа не имела. Таким вот образом юная хозяйка и старая кухарка стали завзятыми заговорщицами, и маленькая Рене была единственной во всем замке, кому позволялось заходить на священную территорию кухни Тата.

Из остальной прислуги нельзя не упомянуть Матильду, консьержку и домоправительницу, бесцветную, но сведущую особу, в чьи обязанности входило встречать посетителей Ла-Борна, устраивать балы и иные приемы, приготавливать ночлег для гостей, надзирать над горничными, следить, чтобы в доме в сезон всегда были свежие цветы, и относить наверх подносы, если графиня, как бывало нередко, предпочитала обедать в постели. Наконец, надо назвать и судомойку Анжелику, миловидную худенькую девушку, тихую и застенчивую, но не в меру услужливую. Прочие служанки и кухонный персонал сменялись слишком часто, чтобы кто-нибудь из господ успевал запомнить их имена или хотя бы лица, они сбегали от взыскательности Адриана и Тата, а также и от легендарных капризов графини.

Из дворовой прислуги в Ла-Борне насчитывалось ни много ни мало пятеро садовников, которые ухаживали за искусными английскими цветниками и лужайками, столь любимыми графиней. А еще, разумеется, Ригобер, добрый старый конюх и кучер. И наконец, Жюльен, юный помощник конюха, сын деревенского кузнеца, низкорослый энергичный парнишка, который с весьма романтичной выспренностью присвоил себе имя Ланселот Озерный, этакий псевдоним для будущей карьеры первоклассного жокея.

Больше в Ла-Борне заняться было особо нечем, и со временем Рене выведала почти все личные истории и секреты персонала, а равно и большинство известных им секретов насчет своей семьи — включая, разумеется, упорные деревенские толки по поводу ее собственного происхождения, которые лишь укрепили безошибочное детское ощущение, что она и графиня — разного племени.

Не менее ловко малютка Рене шпионила и за родителями, и в замке у нее были укромные местечки, где она могла прятаться и подслушивать завораживающий, а нередко испорченный мир взрослых. Например, каждое утро из городка в Ла-Борн приезжал в коляске, запряженной пони, коротышка-цирюльник Лароз, чтобы побрить графа и доложить ему местные сплетни, столь же непререкаемо надежные, как ежедневная газета. Пока кухонные служанки таскали из кухни наверх кастрюли с горячей водой, чтобы наполнить графскую цинковую ванну, Рене спокойно прошмыгивала сквозь тучи пара и пряталась за занавеской под раковиной.

— Ну-с, что новенького, Лароз? — спрашивал граф, удобно устроившись в горячей ванне, волосатые плечи розовели от жара, меж тем как коротышка правил бритву и взбирался на табуреточку. Цирюльник Лароз знал в округе