Шахматы для одного - Александра Дмитриевна Тельных

время существования человека на земле был найден однозначный ответ на этот вопрос, он больше ты не возникал у людей в головах. Никто ведь не спрашивает, что нужно есть в картофеле – все выкапывают плоды и не трогают ягоды на поверхности. Значит, с ложью дела обстоят намного сложнее, чем с картошкой. Все лгут. Можно придумать множество классификаций лжи, но это ни на один грамм не сделает мир правдивее, а людей честнее друг с другом и с самими собой. Но, кажется, я вновь отвлекаю вас.

В доме Дейли и Евгении происходила предпраздничная суета, а если взять во внимание, что главными действующими лицами были молодые девушки, следует сказать прямо – в доме творился бардак, хаос и полнейшая неразбериха. Где бы ни ступала женская нога, она всюду принесет с собой хаос и порядок. Ты никогда не угадаешь, с чего именно она начнет.

Чтобы “не путаться под ногами и не смущать своими замечаниями и поторапливаниями” девочек, Джек спустился в гостиную и стал читать критические статьи на недавно вышедшие в свет книги. Между тем Юлия летала по всему дому с платьями в руках, оставляла на диване расчески, подбирала косметику, выхватывала из рук лишние, по ее бальному мнению, вещи, роняла коробки из-под туфель и ловко перепрыгивала через них, когда Женя просила принести что-нибудь из гостиной. При такой суете она успевала варить кофе и говорить по телефону, вылитый Юлий Цезарь в юбке. Стол ломился под весом разных коробочек, пластиковых баночек, ватных дисков, наборов теней, связок кисточек. В вязанной макраме, висящей на стене около того самого стола цвета слоновой кости, лежали тюбики с кремами на любой вкус, их по меньшей мере было такое же количество, как и в любом салоне красоты.

– Хватит смывать, остановись! Посмотри, ты хорошо накрасила, – возмущенным тоном произнесла Женя, когда Юля собиралась в четвертый раз переделывать макияж сестре.

– Тебе, правда, нравится? – смущенно спросила она.

– Очень!

Отложив кисточки и тени, Юля принялась за платья.

– Скорее одеваемся, – кричала она на весь дом, бегая из комнаты в комнату, застегивая и затягивая корсеты сестрам.

Спустя два часа, множество нарядов и одну обожжённую об утюжок руку все четверо были готовы отправиться на бал.

Большой частный дом на краю города, который Евгения подобрала специально для праздника, был уже полон студентов и профессоров. Снаружи сад был убран неоновыми фонариками золотистого цвета, они также освещали огромные резные двери в дом. Студенты приезжали на машинах, но оставляли их за несколько метров от здания, там их ждали три кареты: белого, черного и золотого цвета. Гости выбирали понравившийся экипаж, пересаживались и под цоканье копыт запряженных породистых скакунов подъезжали к дворцу. Прямо перед каменной лестницей кучер останавливал тройку, встречающий молодой человек подавал руку девушкам, помогая спуститься с кареты и подняться наверх к дверям. Двери были высотой в два с половиной метра, конечно, за такими дверями крылся не менее большой зал. Потолок-купол находился, по крайней мере, в четырех метрах от пола из керамической плитки. Роскошная люстра со свечами свисала с расписного потолка. Стены были украшены лепными изделиями в стиле барокко и большими, стоящими друг за другом окнами в форме арок. Весь зал занимал площадь, способную вместить в себя всех студентов Лос-Анджелеса разом. Он был освещен теплым светом от горящих повсюду свеч. На пристроенном в зале балконе расположился оркестр, музыка которого разливалась сверху вниз и стелилась по всей площади.

В половину седьмого вечера был объявлен первый танец – полонез. Пары стройными рядами прошли по периметру зала с по-царски расправленными плечами и пылающими глазами. Девушки смущенно глядели на своих кавалеров и крепко сжимали в тоненьких ручках свои веера. Кавалеры же напротив были полны решимости натворить дел в этот вечер, а потому улыбки не сходили с их лиц, когда взгляд скользил по краям платьев юных дам. Пары кружились и кокетничали друг с другом, стоящие в стороне перешептывались и хотели, чтобы их пригласили.

Как полагается, бал открыли хозяева торжества, после первого танца Джек ушел, чтобы встретить своих приглашенных Женей братьев. Сестры отошли ближе к стене, предоставив гостям возможность веселиться, заводить новые знакомства и отдыхать. К ним неустанно подходили молодые люди, приглашали, шутили, в общем, старались сделать все, что в их силах, чтобы привлечь внимание, но все напрасно. Девушки кокетливо улыбались и продолжали говорить о своем.

– А вот и Джек! – схватившись за края платья, радостно воскликнула Женя и побежала к нему навстречу.

Рядом с Джеком шли еще два парня на вид того же возраста, что и он. Один, коротко стриженный и гладко бритый шатен, степенно и горделиво чеканил шаг. Сложен он был прекрасно, с широкой, по-военному выпячивающейся грудью, с сильными плечами, длинными и стройными ногами. Лицо, светлое и свежее, с правильными чертами было свидетельством благородного происхождения. Кроме того, молодой человек являлся гордым обладателем взгляда, который сводит с ума женщин всей планеты. Большие карие глаза, словно два драгоценных камня, блестели добротой и силой. Он осмотрел зал и одобрительно хмыкнул. Второй, значительно ниже ростом, светловолосый и кудрявый, пересекал залу весело и бодро, как бы подпрыгивая и пританцовывая на каждом шагу. Его худощавое и угловатое телосложение удивительным образом гармонировало с маленькими и яркими зелеными глазами, как у ведьмы, острым носом и губами-полосочками. С антропологической точки зрения ничего общего у трех молодых людей не было. Никаких фамильных черт: ни похожих форм носа или губ, ни разреза глаз, ни высоты лобной кости. Ровным счетом ничего не указывало на их кровную связь, каждое лицо было по-своему очаровательно и отображало все каноны золотого сечения, но любой ученый-биолог с твердой уверенностью мог бы заявить: эти братья – не братья.

– Это его братья? – изумилась Юля.

– Да, – мгновенно подтвердила Евгения, сделала несколько шагов навстречу Джеку и взяла его за руки, мягко произнося, – Здравствуй, родной!

Затем с присущей ей грациозностью и легкостью Трубецкая приобняла двух молодых людей, пришедших с ее кавалером.

– У тебя получилось довольно похоже, – экспертно осмотрев залу, заключил строгий шатен.

– Знакомьтесь, – радостно проворковала Евгения, подводя братьев ближе к девочкам, – Это мои сестры Ольга и Юлия, а это Дэниэл, – она указала на высокого брата с военной выправкой,– и Альберт, – и взгляд ее пал на худощавого зеленоглазого чародея.

В знак приветствия оба Дейли поцеловали руку каждой из сестер, а каждая из сестер совершила изящное па.

– Представляете, – внезапно заголосил Джек, – мой брат, – и он ткнул в грудь молодого человека с военным прошлым, – говорит, что книга, которую