Любовь студента, или По всем правилам осадного искусства - Михаил Башкиров

У нужной ямы шофер остановился.

Могильщик, выбросив на бугор лопату, показал, куда надо положить доски, и стал готовить веревку.

Внук хотел вернуться к катафалку чтобы помочь, но мрачные добровольцы уже несли гроб на плечах.

А впереди с крышкой, осторожно переступая лужи, двигались зигзагом два незнакомых мужика.

Отошел в сторону и долго смотрел, как над рядами могил экскаватор монотонно и размеренно вскидывает ковш…

17

– На сегодня хватит.

Андрюха выпрямился, блаженно выдохнул, сцепил руки над головой.

– Так с чего у вас началось?

– С ерунды… Разве дело в этом?.. Понимаешь, затем меня на откровенность потянуло, и я чуть не проболтался о «Слове»…

– О чем?

– «Слово о полку Игореве»… Такая идея осенила – закачаешься!..

– Ну и зигзаги у тебя… То декабристами занимался, то носился с фольклором… Я же говорил: не надо бросаться в крайности… Предлагал свое уникальное собрание эпитафий – разрабатывай в удовольствие! При желании можно было проиллюстрировать цветными слайдами каждое надгробие с трех точек… Одумайся, зачем тебе древнерусская литература? В ней давно все изучено…

– Я тоже так думал… И вдруг одна мысль… Элементарная, даже страшно, что никто раньше не догадался…

– Да?.. Тогда чего ж ты молчал!

– Хотел сюрпризом – но вот недавно попробовал взяться и понял: сейчас мне слабо… Во-первых, подготовка не та, во-вторых, без компьютера не обойтись…

– Суть, в чем суть?

– Представь, что ученые мужи недооценили автора «Слова»… А он просто-напросто зашифровал свое имя и звание в самом тексте – что-то типа акростиха… Остается это имя вычислить…

– Вполне возможно!.. Потрясающе! И ты хотел первой попавшейся девице подарить такую идею… Обормот!

– Она и слушать не стала.

– Повезло… Застолби сначала участок печатной работой, а потом откровенничай, а то чужой дядя твои лавры отхватит…

– Чтобы застолбить, надо защитить диплом, остаться при кафедре, заняться наукой… Кому сейчас интересны мои догадки? Вот когда будет имя…

– Отсюда вывод: роман с дочкой писателя должен иметь логическое завершение.

– Нет, спасибо, бегайте за ней сами… Лучше как проклятый буду сидеть в читалке…

18

Студент пришел в читальный зал одним из первых.

Только успели включить свет, поправить стулья, закрыть форточки.

Студент получил вчерашний роман и еще сборник рассказов того же автора, изданный в Москве, и устроился возле Брокгауза и Эфрона.

За соседним столом два неунывающих дипломника, обложившись фолиантами, заняли стол у окна, достали пухлые тетради, ручки и громким шепотом начали играть в морской бой.

Студент отодвинул роман к самому краю стола, раскрыл сборник: на заставке одного из рассказов – собака загадочной масти и голое искореженное дерево.

Банальное название: «Поздняя любовь».

Заказывая сборник, не думал, что он пригодится… Было просто любопытно, что же еще настряпал писатель… Теперь ясно, что завкафедрой неправа… Ни в коем случае нельзя ограничиваться романом и даже парой сборников, надо копать с истоков… Талант в то время еще не закостенел, не спрятался под суммой приемов… Слишком часто автор прибегает в последнем романе к деталям, перескакивающим из эпизода в эпизод… Пытается ими, как винтами, скрепить всю конструкцию, чтобы не рассыпалась… Слишком заботится о том, чтобы каждое ружье непременно выстрелило… И эта излишняя литературность упрощает реальную жизнь… Сводит к элементарным конфликтам и слишком очевидным решениям насущных проблем…

Студент взял обе книги, вышел в библиографический отдел, вытащил нужный ящик из картотеки, поставил его, как обычно, на подоконник.

Почему сразу не додумался взять полный комплект опусов?.. Теперь заказы выполнят дня через два… А хорошо, если бы в первых вещах уважаемого писателя чувствовалась неуверенность… Робкое использование глаголов… Назойливость прилагательных… Сравнения и метафоры к месту и не к месту… Но вот постепенно автор избавляется от засоренности… Переходит на новый уровень… К динамичному повествованию, в котором любая деталь находится в постоянном движении, как электрон… В последнем романе ему в этом плане кое-что удалось… Хотя бы эпизод в пивной… Пока отец сосет с коллегой пиво, сын уплетает конфеты, разглядывая старые полуботинки отца и грязные кеды другого и складывая фантики на стол… А когда наконец они уходят, по клейкой горке бледных фантиков можно догадаться, как много прошло времени, и понять, что отцу совсем не хочется возвращаться домой, и его коллеге тоже…

Студент отыскал карточку с первой книгой подопечного.

Это оказалась детской повестью с наивным и робким названием, выдающим неофита.

Студент вдруг припомнил, что бабка Анна читала ему в детстве именно эту книгу, именно в такой обложке… Но юного слушателя тогда особо не интересовало ни название, ни автор…

Кто-то вошел в читальный зал.

Из-за шкафов картотеки не видна дверь, но зато сразу потянуло сквозняком от окна.

Заполненный листок сорвался на пол.

Студент нагнулся.

Вдруг это Марина?.. Ведь ходит она когда-нибудь в библиотеку… Было бы забавно столкнуться именно здесь нос к носу… Увидела бы, как я самозабвенно корплю над трудами ее отца…

Студент выглянул из-за картотечных ящиков в зал.

Фиг тебе, а не Марина… Какая-то фифочка с накрашенной круглой физией… Приперлась в библиотеку, как на танцульки… Небось, мечтает подловить жениха…

Студент быстро начал заполнять формуляры.

А если встретить сегодня Марину у биофака…

И опять пройти всю набережную…

И, как бы случайно, повернуть к музею и очутиться в том дворе и в том подъезде?..

И решиться на ответный поцелуй?..

Прямо сцена из романа ее отца…

А ведь хочется, чтобы вчерашнее повторилось… Обязательно повторилось…

Фифочка уселась за соседний стол и раскрыла новенький блокнот.

Студент понес заказы к библиотекарше.

Худая мымра сидела за высоким барьером и читала книгу.

Рядом с книгой стоял термос.

Студент зашуршал формулярами.

Библиотекарша лениво просмотрела заказы.

– Вы наверняка первый, кто затребовал эти бессмертные шедевры… Придется подождать дня три, не меньше.

– Как можно отзываться о произведении, даже не заглянув в него?

– Прекрасных книг за прошедшие века понаписали столько, что хватит с лихвой не на одно поколение… К тому же у нынешних писателей кишка тонка… Общая их беда, что слишком долго находятся под гипнозом Толстого и Достоевского, – правда, пытаются что-то перенять у Запада, позабыв при этом, что Запад тоже учился у наших исполинов… Замкнутый круг.

– Но ведь они как могут стараются запечатлеть нашу с вами жизнь то, как мы ездим в переполненных троллейбусах, просиживаем все вечера перед телевизором, слушаем стереопластинки, мешая нервным соседям…

– Пусть стараются, разве я против – только эти книги через десяток лет вообще никто читать не будет, кроме дотошных специалистов, – а придет гений и возродит своим воображением конец двадцатого века, и так убедительно это сделает, что будут верить только его словам.

– А вдруг современный гений давно написал свою главную книгу, и она лишь временно затерялась в общем потоке, чтобы потом вынырнуть и поразить людей и остаться в грядущем?

– Такую книгу сразу бы заметили – не одни же дураки вокруг… Вот у нас в отделе женщина работает, так у нее, по общему мнению, лучший вкус в городе! Ей достаточно пролистать любую книгу, и она сразу же определит ее судьбу… Кстати, о вашем авторе она сказала, что его забудут сразу же после кончины… Он у нас выступал недавно, плел всякую чепуху и думал, что после его пламенных речей все кинутся расхватывать его «шедевры».

Библиотекарша зевнула, прикрыв рот ладонью, сняла крышку с термоса.

Студент отвернулся.

В чашке вкрадчиво забулькал кофе.

Студент прошел в читальный зал на прежнее место.

Два беззаботных дипломника прекратили резаться в морской бой.

Один дремал, положив голову на раскрытую тетрадь, другой что-то писал, то и дело заглядывая в фолиант.

Фифа тупо смотрела в блокнот и покусывала карандаш.

Студент взял с полки крайний том Брокгауза и Эфрона.

Как сказала эта крыса – забудут сразу? Определенно могут забыть, и не таких забывали… Даже самая бешеная слава при жизни не гарантирует бессмертия… Вот расшифровать бы автора «Слова»… По крайней мере, есть шанс навечно остаться хотя бы в учебниках…

19

Студент пришел к биофаку на десять минут раньше обычного.

Марина стояла возле чугунной решетки крыльца, нетерпеливо похлопывая замшевыми перчатками о шубу.

Она не сказала ему ни слова, только привычно взяла под руку.

Губы ее, которые были вчера бледными, узкими, сегодня отливали жирной помадой, ресницы за очками отяжелели от махровой туши, а веки пугали неестественной синевой.