Повестка дня — Икар - Роберт Ладлэм

— Поэтому-то я, еще пропахший копченой рыбой, и здесь, у вас.

Сван кивнул, нетерпеливо ожидая ответа от человека, которого он называл Джерри.

— Ну, давай, Джерри. Не искать там, где подсказывает логика? Смотреть в другую сторону? Да, уловил. Я помню это. Это стало ясно после… Думаю, что… «Где обида не порождена бедностью или заброшенностью»? Вот оно как! Давай дальше. «Там, где Аллах оставил след своего благорасположения…». Да, теперь немного назад. Там было что-то о шепоте. Вот оно! Ну-ка, еще раз… «Они шептались о тех, кто извлекает выгоду из кровопролития…». Дальнейшие расспросы ничего не дали?.. Ни имен, ни названия организации?.. Если что-то выяснится, Джерри, ты об этом узнаешь первым. Кстати, обрати внимание на то, что именно в Бахрейне целая куча фирм, зарабатывающих на нефти. Надо составить список лиц, которые в последнее время особенно энергично заключали договора. На когда составить список?.. На вчера, черт побери!

Сван повесил трубку, искоса взглянул на Кендрика.

— Вы слышали?

— Частично.

— Что вы сами можете предложить?

— Предложите мне работать на вас, мистер Сван, — скупо улыбнулся конгрессмен. — Пошлите меня в Маскат на самом скоростном транспорте, какой у вас есть.

— Зачем? — спросил Сван, с интересом поглядывая на Кендрика. — Что вы там можете сделать такого особенного, чего не смогли бы сделать наши люди, обладающие огромным опытом работы? Они не только свободно говорят по-арабски. Большинство из них — арабы…

— Которые работают на Оперативный Отдел, — закончил Кендрик.

— Именно так.

— Так будьте уверены, они давно засветились. Скажу точнее: они засветились четыре года назад. И если попытаются сейчас дернуться, то у вас появится еще дюжина трупов.

— Это утверждение вызывает у меня тревогу, — произнес Сван медленно, и глаза его превратились в узкие щелочки. — Значит, вы утверждаете, что они провалились. А подробнее нельзя?

— Несколько минут назад я говорил вам, что разыскать вашу организацию оказалось не так уж сложно. Ее имя чуть ли не у всех на устах.

— Имя нашей организации так широко известно?

— Скажу вам больше, если позволите. Мои инженеры и Менни Уэйнграсс посмеивались, упоминая вашу организацию.

— Посмеивались?!

— Для этого были основания. Я, разумеется, делаю скидку на специфику вашей работы, некоторые трудности… Объясню вам причины столь ироничного отношения к вам со стороны моего персонала. В тот день нас пригласили люди Хуссейна, чтобы подписать соглашение о строительстве нового аэродрома, после того, как мы завершили строительство аэродрома в Саудовской Аравии. На следующий день двое ваших пришли повидаться с нами, заглянули на чаек, так сказать. Они долго задавали вопросы на технические темы. Напирали на то, что наш долг как американцев дать им исчерпывающую информацию, потому что Хуссейн стал слишком часто и слишком тесно общаться с Советами. А ведь аэропорт планировали строить самый обыкновенный, да и в процессе строительства все можно было увидеть, стоило только пролететь над строительной площадкой.

— И это насмешило Менни и инженеров?

— Вначале только это. Менни с самым серьезным видом стал утверждать, что вся секретность нового аэродрома заключается в том, что длина двух главных взлетных полос семь миль, и они имеют специально созданное для этой цели суперсекретное оборудование. Агенты выскочили от нас с такой скоростью, будто им животы прихватило.

Сван наклонился вперед.

— Что было дальше?

— На следующий же день люди Хуссейна позвонили нам и посоветовали забыть о проекте. Им не понравилось, что у нас были гости из Оперативного Отдела.

Заместитель директора откинулся на спинку стула, его усталая улыбка выражала сожаление.

— Да, от глупости никто не застрахован.

— Сомневаюсь, что это была просто глупость, — возразил Кендрик.

— Нет, конечно, нет. — Сван рывком выпрямился. — Ясно, что и в этом случае замешаны деньги. Проклятые деньги!

— Если не остановить начавшуюся реакцию, то дела будут идти все хуже, — заметил Кендрик. — Намного хуже.

— Вы уверены в этом? В чем же причина, по-вашему?

— Тут экспериментируют с формулой экономической власти, происходит обкатка тактики. Если удастся нейтрализовать правительство Омана, они попытаются применить ту же тактику где-нибудь еще — в Эмиратах, Бахрейне, Катаре. Кто контролировал фанатиков, тот и заключал контракты. И все эти операции, на первый взгляд не связанные друг с другом, представляют опасную политическую силу в тех областях, которые носят туманное определение «зоны жизненных интересов».

— Бог мой, ну вы и напридумывали!

— Именно этим я и занимался на протяжении восьми часов.

— Скажите, если я пошлю вас туда, что вы намерены предпринять?

— Пока не окажусь там, не осмотрюсь, точно не знаю. Но у меня есть кой-какие мыслишки. Среди моих оманских знакомых есть очень влиятельные персоны, которых, я надеюсь, миновали беды. Постороннему человеку они не доверятся, другое дело — старый знакомый. Они доверятся мне. Я проводил дни и недели с их семьями. Я видел их жен без паранджи, я знаю их детей.

— Жены без паранджи и дети… — насмешливо повторил Сван.

— Они будут работать со мной, но не с вами. Я знаю многих: и докеров, и уборщиков в офисах, и тех людей, которые зарабатывают не совсем обычным способом. Мне хотелось бы найти след, который идет неизвестно откуда и заканчивается в посольстве.

— Некто, поставляющий продукты и оружие извне? — недоверчиво переспросил Сван, и брови его поднялись шалашиком.

— Именно так. Надо разорвать эту цепочку!

— Вы с ума сошли! — воскликнул Сван. — Эти заложники — наши люди. Мы открыли все закрома, стараемся снабжать их всем, в чем они могут нуждаться.

— Патронами, оружием и запчастями к нему?

— Конечно, нет!

— Из всех отчетов, которые я сумел заполучить, понятно, что каждый вечер в посольстве начинается «фейерверк», длящийся от четырех до пяти часов. Посольство извергает потоки ружейного и автоматного огня.

— Это все их проклятый террор! — взорвался Сван. — Можете представить, каково им внутри! Ты в ужасе вжимаешься в стену, а тьма вокруг вспарывается очередями. И каждую минуту их может настичь гибель. Если мы сумеем освободить несчастных, то им понадобятся годы, чтобы забыть об этом кошмаре.

Кендрик помолчал, давая угаснуть вспышке эмоций.

— Эти чертовы безумцы, мистер Сван, не могут иметь у себя арсеналы, чтобы ежедневно устраивать пальбу. Их постоянно снабжают. Кто — неизвестно. А кто работает на ксероксах, кто умеет использовать текстовый редактор и пользоваться телекамерой? Поверьте, один из двадцати этих молодчиков имеет зачатки интеллекта, но все же недостаточно умен, чтобы понять идеологию движения. Этими отбросами умело манипулируют. Вероятно, в этом есть и наша вина. Не знаю… Но я знаю, что их запрограммировали. А за этими марионетками где-то прячется человек, дергающий за ниточку, человек, который хочет прибрать к рукам всю Юго-Западную