Наследство Твердыниных - Валентин Свенцицкий

П р о к о п и й   Р о м а н о в и ч  (за дверью). И слышать не хочу… Всякий щенок…

Андрей Иванович уходит за дядюшкой. Клавдия Антоновна тихо плачет, Оля обнимает её – обе проходят в правую дверь.

С о ф ь я   Г р и г о р ь е в н а.  Какой ужас! Что это у них опять вышло?..

П ё т р   П е т р о в и ч.  Ничего особенного. Старик, по-видимому, состряпал доверенность, а Сима изорвал её.

С о ф ь я   Г р и г о р ь е в н а.  Какой ужас!.. Ух!.. Я в себя придти не могу, какие лица у них были…

П ё т р   П е т р о в и ч.  Да. Добром не кончится.

С о ф ь я   Г р и г о р ь е в н а.  Бежать из этого проклятого дома без оглядки… Ух!.. (Садится и снимает шляпу.)

П ё т р   П е т р о в и ч.  А разве можете? По-моему, бежать поздно.

С о ф ь я   Г р и г о р ь е в н а.  Как же быть? Когда же конец?..

П ё т р   П е т р о в и ч.  Ведь вы знаете, что я вам на это отвечу.

С о ф ь я   Г р и г о р ь е в н а.  Вы всё шутите – а тут слишком серьёзно.

П ё т р   П е т р о в и ч.  Вовсе не шучу, я тоже говорю совершенно серьёзно.

С о ф ь я   Г р и г о р ь е в н а.  Не надо об этом, прошу вас.

П ё т р   П е т р о в и ч  (пожимает плечами). Как угодно. Только поверьте: рано ли, поздно ли, вы сами придёте к такому же выводу.

С о ф ь я   Г р и г о р ь е в н а  (тихо, точно сама с собой). Какой ужас… Какой ужас.

П ё т р   П е т р о в и ч.  Подумайте, Софья Григорьевна, о Симочке, серьёзно подумайте. Почему не ускорить то, что сделается само собой?..

С о ф ь я   Г р и г о р ь е в н а.  Замолчите же. Я вам запретила об этом говорить.

П ё т р   П е т р о в и ч.  Не понимаю я вас.

С о ф ь я   Г р и г о р ь е в н а  (зло). А если я скажу Оленьке… всем скажу… Вы знаете, как ваш проект называется?..

П ё т р   П е т р о в и ч  (спокойно). Знаю. А то, что сейчас происходит в этом доме, не преступление? И разве вы видите какой-нибудь другой выход?

С о ф ь я   Г р и г о р ь е в н а  (решительно). Если вы не перестанете, я уйду…

П ё т р   П е т р о в и ч.  Я перестану. Только одно скажу ещё: вы потому так возмущаетесь, что в душе со мной согласны. И сами боитесь этого.

С о ф ь я   Г р и г о р ь е в н а  (встаёт). Ну это уж, кажется, чересчур. Вы слишком себе позволяете.

Входит Андрей Иванович.

А н д р е й   И в а н о в и ч.  Ах, это ты, Петя… Симочки нет тут? Куда он делся… Слышала, Соня, какое несчастье опять?

П ё т р   П е т р о в и ч.  Я ухожу, Андрюша, прощай.

А н д р е й   И в а н о в и ч.  Куда ты? Подожди, голубчик. Там Оленька наверху ждёт. Так все расстроены. Ты бы пошёл к ним, сказал бы, что дядюшка согласился простить.

П ё т р   П е т р о в и ч.  Нет, не могу сейчас. Занят.

Прощается только с Андреем Ивановичем.

А н д р е й   И в а н о в и ч  (провожает его до двери). А то посидел бы… поговорили бы…

П ё т р   П е т р о в и ч.  Нет. До завтра. (Уходит.)

Андрей Иванович возвращается. Садится на диван рядом с Софьей Григорьевной.

А н д р е й   И в а н о в и ч  (ласково наклоняется к ней). Расстроили они тебя, да? Ничего, Сонечка… Сейчас помирятся, и обойдётся всё… Я знаю, тяжело тебе, да как же быть-то? Я бы, кажется, всё отдал, чтобы хорошо всем было…

С о ф ь я   Г р и г о р ь е в н а  (точно очнувшись, быстро, страстно обнимает его). Милый ты мой, возьми меня к себе!.. Вот так… Ближе, ещё ближе… Вот так…

А н д р е й   И в а н о в и ч.  Вот и хорошо. Вот и пройдёт всё… Потерпи, Сонечка, всё будет хорошо… Я тебя очень люблю… Милая, хорошая ты моя. (Хочет поцеловать.)

С о ф ь я   Г р и г о р ь е в н а  (неожиданно резко). Оставь!.. Оставь меня! Гадкая я, гадкая, скверная!.. (Рыдает.)

А н д р е й   И в а н о в и ч  (поражённый, растерянный). Соня… Сонечка… Христос с тобой… родная ты моя…

С о ф ь я   Г р и г о р ь е в н а.  Прости меня… увези отсюда… Спаси меня, Андрюша!.. (Обнимает его.)

Из правой двери входит Сима, на цыпочках, в пальто и с шляпой в руках.

А н д р е й   И в а н о в и ч.  Родная, успокойся… Всё обойдётся, помирятся, и всё хорошо будет. (Увидев Симочку.) А, Симочка!.. Где ты был?

С и м а  (шёпотом). Тише… услышит… (Хочет идти дальше.)

А н д р е й   И в а н о в и ч.  Постой, куда же ты?

С и м а.  А чорт его знает куда! Сам не знаю…

А н д р е й   И в а н о в и ч.  Да постой ты… Ступай к дядюшке.

С и м а.  Прощения просить? Ни за что!

А н д р е й   И в а н о в и ч.  Ах, Симочка, что ты, разве можно!.. Я уж сказал ему, что ты придёшь. Дядюшка простить обещал.

С и м а.  Я его видеть не могу.

А н д р е й   И в а н о в и ч.  Симочка, я прошу тебя! Разве трудно тебе? Хоть ты-то не упрямься…

С и м а.  В чём я буду просить прощения – не понимаю?

О л я  (за сценой). Андрюша!

А н д р е й   И в а н о в и ч.  Дядюшка, верно, зовёт. Ах ты, Господи. Хоть ты, Сонечка, уговори его. (Уходит.)

С и м а  (садится на стул). История!..

С о ф ь я   Г р и г о р ь е в н а.  Как же мне вас уговаривать?

С и м а.  Очень я вам нужен. Воображаю!

С о ф ь я   Г р и г о р ь е в н а.  Очень. И потому извольте снять ваше пальто и отправляйтесь на поклон к дядюшке.

С и м а  (молча смотрит на неё).

С о ф ь я   Г р и г о р ь е в н а  (улыбается). Что вы так мрачно смотрите?

С и м а.  Не люблю я, Софья Григорьевна, когда вы со мной таким тоном разговариваете.

С о ф ь я   Г р и г о р ь е в н а.  Как же я должна с вами разговаривать?

С и м а.  Я, кажется, не маленький мальчик. Слава Богу.

С о ф ь я   Г р и г о р ь е в н а.  Полно, Симочка, дуться-то… Будьте умницей. Ведь вы дядюшку не переупрямите, ведь нет? Чего же хорошего? И так у Андрея столько неприятностей.

С и м а.  Почему у Андрея? Кажется, у всех одинаково. Впрочем, до остальных вам дела нет.

С о ф ь я   Г р и г о р ь е в н а.  Эдакая злюка! Нехороший вы, Симочка, сегодня. С вами по-дружески говоришь, а вы придираетесь.

С и м а.  Такой уж…

С о ф ь я   Г р и г о р ь е в н а.  Пойдите сюда ко мне.

Сима покорно встаёт и пересаживается на диван.

С и м а.  Что дальше будет?

С о ф ь я   Г р и г о р ь е в н а.  А дальше будет то, что вы станете хорошим, послушным, перестанете злиться, снимете пальто…

С и м а.  Да, вы правы, всё будет именно так… Разве это хорошо?

С о ф ь я   Г р и г о р ь е в н а.  А разве плохо? (Смеётся.) Какой вы смешной, Симочка… Печальный такой, а самому смеяться хочется…

С улицы слышен шум. В окна падает красноватый свет. Софья Григорьевна и Сима не замечают этого.

С и м а.  Я смешон – это верно. И вы всегда надо мной смеётесь. Вам весело, что вы со мной всё можете сделать.

С о ф ь я   Г р и г о р ь е в н а  (испуганно). Сима, перестаньте!

С и м а.  Не перестану! Вы отлично знаете…

С о ф ь я   Г р и г о р ь е в н а.  Ради Бога, перестаньте!

С и м а.  Вы отлично знаете, что стоит вам сказать «Бросься вот в это окно»… (показывает на окно рукой) Что это!.. (Вскакивает и бежит к окну.) Пожар!..

С о ф ь я   Г р и г о р ь е в н а.  Скорее… бегите наверх…

С и м а  (бежит). Это жильцы… Яшка… Ай да молодцы!.. (За сценой.) Андрюша… пожар!..

Из кухни вбегает Паранька.

П а р а н ь к а.  Пожар!.. ах страсти… ай батюшки…

В правой двери сталкивается с Андреем Ивановичем, за ним Сима, Оля, Клавдия Антоновна.

А н д р е й   И в а н о в и ч.  Где горит?

А н н а   В а с и л ь е в н а  (выходит из левой двери). Угловой дом… Жильцы подожгли. Это Яшка… его дело…

Паранька плачет.

Не реви! Беги за народом – вещи таскать!

Паранька уходит.

С и м а.  Я на пожар!

К л а в д и я   А н т о н о в н а.  Симочка!.. Симочка!.. не ходи… Богом тебя прошу – не ходи! (Плачет.)

А н д р е й   И в а н о в и ч.  Не плачьте, маменька… Пусть сходит. Надо узнать. Иди, Симочка… (Сима уходит.) Где же дядюшка… Аннушка, за Прокопием Романовичем скорей…

С о ф ь я   Г р и г о р ь е в н а  (у окна). Всё сгорит. Ветер прямо на нас.

О л я.  Надо укладывать.

Левая и средняя двери отворяются, входит народ. Шум усиливается.

Н а р о д.  Скорей надо…

– Верёвки принести – так ничего не сделаешь…