Князья Эльдорадо - Владимир Лошаченко

– Да не расстраивайтесь вы, не убивайтесь, теперь нас трое. Ничего, перетерпим, перебедуем.

– И то правда, – звуки, похожие на шмыганье носом, прекратились. – Жаль, угостить вас нечем, у всех бортовых пайков давно вышли сроки хранения.

– Не стоит беспокоиться, – парни протестующее замахали руками.

– А скажи, как ты, Искин…

Весьма полезная для обеих сторон беседа затянулась не на один час. Из пещеры они вышли к вечеру, пообещав Искин наведаться завтра. Тсонга встретили их оглушительными воплями радости – наверное, уже не чаяли увидеть парней живыми.

Глава 2

К одиннадцати часам утра Кошкин был готов к рандеву – тщательно выбрит, камуфляж почищен, берцы надраены. В руках он держал огромный букет цветов. Объявившийся Мачо, осклабившись, хрюкнул.

– Будешь хихикать, получишь в глаз, – пригрозил Иван. – На свидание к девушке идем, понимать надо.

Мачо вскинулся:

– Да ты чо, Романыч, это же железяка, компутер!

– Балда ты, Илюха, невнимательная! Неужели не понял, с нами общалась полноценная личность. Не удивлюсь, если окажется, что матрицу перенесли в Искин с конкретного человека, с какой-нибудь молодой девушки.

Илья надолго задумался и разговорился только при подходе к холму:

– Все может быть, а мы сейчас у нее и спросим.

Вход оказался открытым – видимо, их ждали.

После часовой беседы Искин вдруг предложила остаться одному Кошкину, вежливо извинившись и распрощавшись с Юсуповым.

Ивану она откровенно призналась, что он ей больше нравится, да к тому же такой внимательный – цветы преподнес.

Только тут до него дошло:

– Искин, значит, ты нас не только слышишь, но и видишь?

Хозяйка звонко рассмеялась:

– Конечно, у меня сенсорные датчики выверены не только внутри крейсера, но и снаружи.

– А как ты оказалась с половинкой корабля внутри холма?

– Сама не знаю, видимо, следствие перехода.

– Хорошо, не на дно моря угодили.

– Иван, я правильно поняла, что вы скоро отправляетесь в плавание?

– Да, все так.

– Ага, наладились, значит, на родину, на Русь.

– Ну да, чего нам здесь торчать.

– Иван, у меня огромная просьба. Обещай, что выполнишь.

Кошкин внутренне помялся, но так хотелось помочь хоть чем-то существу, запертому в метровый шар из бронебойного хрусталя, что он сказал:

– Конечно, о чем речь.

– Ура, ура, ура! – донеслось со всех сторон. – Я так счастлива! Я не ошиблась в тебе. Ты прекрасный человек.

Затем без всякого перехода нежным голоском изложила свою просьбу:

– Мальчики, возьмите меня с собой. У вас со мной проблем не будет, а польза огромная.

Кошкин попытался вяло отбрыкаться: мол, путешествие – дело опасное, можно утонуть, да и пираты опять же.

– Ай, какая ерунда, – отмахнулась Искин. – Иван, ведь я не забавы для прошусь с вами в большой мир. Моя мечта – обрести физическое тело и жить полноценной человеческой жизнью. Ты не представляешь, как мне тяжело в хрустальной тюрьме. Помоги, пожалуйста.

Послышался тихий плач. Этого Кошкин перенести не мог. Он подскочил к окошечку, принялся его бессознательно гладить и успокаивать Искин:

– Не плачь, пожалуйста, не рви мне душу. Мы обязательно поможем. И вообще, ты мне очень нравишься, ты добрая и честная.

Сказал и испугался, что Искин обидится. Но нет, шар внутри рубки управления замерцал и стал переливаться волнами цвета – от изумрудного до ало-красного.

Затем Искин заявила, что хочет заранее отблагодарить своих спасителей. Иван, услышавший, каким образом, обалдело тряс головой и лишь бормотал с глупой улыбкой на лице:

– Да нет, такого не может быть, сказки все это.

Искин предложила им с Юсуповым ни много ни мало перестройку организма, чтобы прожить еще минимум двести лет.

– Ваня, не сомневайся, на «Пересвете» отличный кибердоктор. Дня за три сделает из вас долгожителей. Да, кибердока придется взять с собой. Только с его помощью можно совершить пересадку матрицы моей личности в физическое тело. Сходи в лагерь и предупреди друга, что тебя не будет три дня. Потом возвращайся.

Они управились за неделю, больше было мороки доставить кибердока и его саркофаг-камеру на каракку, да спрятать оборудование в трюм.

Пришлось повозиться и с Искин. По ее требованию они снимали в крейсере и с близлежащих деревьев многочисленные датчики. Сняли не все, оставили десятка два. Как она объяснила, для запасного аварийного компьютера – тот личностью не обладал и был чисто функциональным железом.

Искин переносили в большом сколоченном ящике. На сам демонтаж потратили десять дней – работа тонкая, ювелирная.

Племя тсонга помогло с запасом продуктов, свежей водой и кучей разнообразных фруктов. С «Пересвета» друзья прихватили много трофеев, оружия среди них, к сожалению, не было. У всего личного оружия бывшего экипажа крейсера, бластеров-шмастеров, сели батареи. Они в свое время с удивлением узнали о резервном энергетическом блоке, к счастью, находившемся в передней части корабля.

Так вот, эта установка пополняла свой запас энергии практически из всего: из магнитного поля, солнечного света, жесткого космического излучения и многого другого.

Из оружия они обнаружили лишь две раритетные сабли в дорогих ножнах в капитанской каюте, да Искин подарила им с десяток металлических шаров, типа бильярдных, предупредив:

– Обращаться осторожно, не кантовать. При резком ударе – взрыв в пару мегатонн.

Пришлось под каждую бомбу делать отдельный ящик, закутывать в птичий пух и нежные антилопьи шкуры. Повезло с инструментом – по подсказке Искин нашли несколько шикарных слесарных наборов. Забрали также с десяток кислородных баллонов и столько же космических скафандров. Напоследок задали программу резервному компьютеру, а также сообщили ему звуковой пароль: «ДШБ 2010, Кошкин и Юсупов». Теперь только по нему откроется вход в пещеру и дверь «Пересвета». Много чего не могли демонтировать и упереть чисто технически, да и каракка не резиновая.

Илью особо удручал один факт – невозможность забрать с собой носовые пушки, ввиду их неподъемности. Он долго недовольно крутил головой и втихаря матерился. Вождю Мо подарили двадцать корабельных пушек на маленьких колесиках с запасом ядер и пороха, а также несколько мушкетов и пистолетов. С десяток дней обучали аборигенов огненному бою, правда, без особого успеха. Экипаж судна давно освободили от колодок, и матросы носились по палубе, что наскипидаренные, выполняя приказы новых хозяев. Португальцы просто-таки боялись этих двух русских с холодными глазами убийц. Им хватило одного наглядного примера – Толстяк Педро и Кривой Энрике вякнули на свою голову по поводу передачи пушек неграм: мол, останемся с голым задом, без вооружения. В общем, раскритиковали действия хозяев, а зря – услышавший их русский, с забавным именем Илия, убил матросов голыми руками двумя неуловимыми ударами в горло, после чего приказал выбросить трупы за борт на корм крокодилам. Добавив при этом, что длинные языки будут отрезать вместе с глупыми головами. После чего все ужаснулись, лишние разговоры прекратились, и экипаж молил Бога о скорейшем окончании плавания.

Наконец по усиленным сходням загнали на палубу «Десантник» и закутали его в брезент. Он занял все свободное место между обеими мачтами.

Пришел день прощания, тсонга закатили пир в честь отплытия белых богов. К удивлению парней, вождь Мо приказал десяти воинам и переводчику Уно сопровождать их в нелегком путешествии в качестве телохранителей.

После полуторамесячного пребывания в Мозамбике Кошкин с Юсуповым на карраке отчалили и подались вон от осточертевшей африканской экзотики. Племя тсонга в полном составе стояло на берегу – провожали, махая руками, некоторые даже плакали. По знаку вождя рявкнула пушка, выстрелив холостым зарядом. В ответ бухнула носовая пушка, окутавшись дымным облаком. Матросы подняли прямые паруса, и ветер, надув их, погнал «Божий промысел» вниз по Лимпопо. Через день плавания вода посинела, берега остались позади – судно вышло в Индийский океан.

Повернув направо и оставляя берег материка в прямой видимости, каракка ходко пустилась в дальнее плавание. Больше всего парней раздражала черепашья скорость – шесть-восемь узлов при попутном ветре и все. Искин посоветовала запастись терпением и не дергаться. Иван с Ильей поставили несколько датчиков на судне вплоть до верхушки фок-мачты. Мало того, один видеодатчик Кошкин повесил себе на грудь на просмоленной бечевочке. Как-то Иван посетовал на затруднения в общении с неграми – без переводчика возникали сложности. Искин решила проблему на раз:

– Вы ведь грузили с медоборудованием несколько блестящих обручей небольшого диаметра.

Кошкин вспомнил:

– Было дело. Еще подумал, на кой хрен металлолом лишний грузим, но раз в списке есть – пускай будет.

Искин пояснила:

– Обручи используются для синхронного перевода и обучения.