Князья Эльдорадо - Владимир Лошаченко
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
В это время поднялся вождь Мо и произнес торжественную речь, Уно переводил. Мужики с удивлением узнали, что спасли младшего брата вождя и их ждет не только почет и уважение племени, но и богатейшие подарки, а также… тут Уно закатил глаза… встреча с Той, которая все знает. Это великая честь, ее редко кто удостаивался. По знаку вождя перед Кошкиным и Юсуповым негры, то бишь африканцы, стали складывать дары. Слоновую кость, накидки из шкур леопардов, резные сундучки из зеленого и красного дерева. Открытые крышки позволяли видеть, что они наполнены золотыми брусками и алмазами.
Кошкин с Юсуповым ошарашенно переглянулись – вот тебе и бедненькие негры. Вождь, видя их реакцию, довольно похохатывал. Над ним и россиянами мерно опускались и поднимались опахала из страусиных перьев – этакий местный климат-контроль.
Мачо о чем-то возбужденно переругивался с Уно, тот закатывал глаза от возмущения и махал руками, что вентилятор лопастями.
Капитан все-таки догнал переводчика, для чего ему пришлось рявкнуть пару раз.
Кошкин лениво поинтересовался:
– Чего на бедного негритоса наехал?
Юсупов фыркнул:
– Ты мне должен спасибо сказать и в ножки поклониться. Нам чуть было королевское блюдо не преподнесли.
– Ну и чо, поди не отравились бы?
– Ага, сейчас я те аппетит-то подпорчу. Королевское блюдо готовится так – с кокоса срезают верхушку и запускают туда головастика лягушки. Вот так и растет там, питаясь кокосовым молоком и в нем же бултыхаясь. А затем, когда вырастет, его подают к столу.
– Что, прямо живьем? – икнул от неожиданности майор.
Мачо на миг задумался:
– Нет, не всегда, при желании могут поджарить или сварить со специями.
Кошкин скривился, сплюнул в сторону:
– Тогда персональное спасибо. Многое приходилось жрать в командировках, но лягушек… Мы не французы чокнутые, хотя если подойти философски, це ж белок, кушать захочешь и не такое схаваешь.
Уно, путаясь в междометиях, добросовестно переводил названия и состав местных блюд. Из напитков, кроме различных соков, большой популярностью пользовался местный алкоголь – смесь забродившего кокосового сока и вытяжки из семян бетелевой пальмы. Прохладный напиток по градусам напоминал молодую бражку. Где-то через час Кошкину стало скучновато и он предложил Юсупову сотворить коктейль. Ну а нашим только подкинь идею, энтузиазма – море, тем более майор поделился:
– В первую очередь угостим вождя с товарищами. Думаю, разведем градусов до тридцати, а не то передохнут.
– Верно, Романыч, они поди крепче своей бузы ничего не пробовали.
Илья мухой слетал за тетрапаком и складным стаканчиком, а затем принялся аптекарскими дозами отмерять спирт. Кошкин в литровый золотой кубок нацедил лимонного и апельсинового сока. Для улучшения вкуса добавил немного ледяной ключевой воды и размешал коктейль десантным ножом, поскольку ложек не наблюдалось.
– Уно, нужен поднос и семь стопарей.
Переводчик в тему не въезжал. Юсупов на пальцах объяснил аборигену. Золотые чашки мигом нашлись, Иван, не глядя, наполнил их поровну «по булькам». Илья восхитился:
– Глаз ватерпас, Романыч.
Взяв чашки в руки, отослали Уно к вождю с подносом. Встали, помахали Мо рукой и подняли посудины – ну, этот жест интернационален и понятен каждому. Выпили, сели. Вождь с родичами загалдели и тоже хлопнули по рюмашке. Реакция оказалась неожиданной. Группа приближенных лиц во главе с Мо вдруг шмякнулась на траву, задрав вверх розовые пятки. Мужики переглянулись:
– Чо падать, коктейль слабенький.
На всякий случай подсказали Уно:
– Отпаивайте пострадавших водой, да побыстрее.
Возникшую панику и гвалт уняли с трудом. Вождь и товарищи так в этот вечер и не пришли в себя, все норовили ткнуться мордой в стол. Слуги аккуратно придерживали «гоп-компанию» за плечи.
– Столько спирта зазря перевели, – сокрушался Мачо.
– Да, хлипковатые здесь народы, – поддержал его Иван. – Хрен с ними, налей, Илюха, чистенького.
Пляски тсонга продолжались часов до трех утра. Уставшие негры падали, где придется, или засыпали у импровизированных столов – две широкие доски, лежащие на камнях или ящиках.
Проснувшийся поутру Кошкин, выйдя из шатра, наблюдал безмолвную картину.
– Куликово поле, – вякнул подошедший Юсупов.
Все племя валялось вповалку.
– Пошли умываться.
– Дык мы не против.
И парни помчались к ручью.
Через три дня аборигены закончили празднество, по выражению Ильи, ползали по лагерю, что беременные тараканы, отходя от пьянки. Португальский экипаж в две смены с проклятьями и стенаниями отдраивал «Божий промысел». Название решили не менять, пусть будет. Спустя четыре дня за ними пришел Уно – вождь зовет. У шатра вождя обнаружили новое лицо – шамана с татуировками и шрамами по всему лицу.
После цветистых приветствий негритосы объявили:
– Щас едем к Той, которая все знает. Возражения не принимаются, день наиболее благоприятный.
Парни переглянулись, пожали плечами:
– Ну пшли, дак пшли.
Идти пришлось далековато, километров двенадцать.
Привели к какому-то огромному холму, поросшему деревьями. Небольшая толпа тсонга рухнула на колени у деревянного идола. Идол, к удивлению, представлял собой вырезанную из красного дерева фигуру женщины. Вокруг нее лежали жертвоприношения – золотые самородки, кучки необработанных алмазов, истлевшие шкуры, кремневый пистолет со сломанным курком и две драные шляпы вкупе с большим морским компасом.
– Они нас, по-моему, за дураков держат, – шепнул Илья Ивану. – Эта деревяшка вещать начнет, смех один.
Гекконы на его груди обеспокоенно завертели головами – ящерки, на удивление, всегда чувствовали настроение хозяина.
– Не суетитесь раньше времени, посмотрим, что дальше будет, – буркнул Кошкин.
Негры меж тем вывалили какие-то дары идолу и уселись перед ним рядком. Шаман закатил длинную речь, а затем припал ухом к земле:
– Можно идти.
Отправились впятером: вождь Мо, шаман и Уно-переводчик, замыкали процессию Кошкин с Юсуповым. Отойдя вправо от идола метров за пятьдесят, свернули на еле заметную тропку, вьющуюся между деревьев. Подойдя к скалистому основанию, остановились. Шаман выдал пару фраз и замолк, явно чего-то ожидая. Неожиданно большой плоский камень бесшумно отодвинулся в сторону, открывая большой вход в пещеру.
– Метра три на два, – прикинули парни.
Шаман, напыжившись, пробулькал что-то на местном наречии и ткнул пальцем в Кошкина.
Уно перевел:
– Тебе первому.
Иван не стал спорить и шагнул в полумрак пещеры.
На удивление, темно не было – на стенах рос какой-то светящийся лишайник. Пройдя по песчаному полу метров пять, наткнулся на поворот влево. Дальше обнаружился небольшой зальчик с более ярким освещением, в центре которого неожиданно запульсировал круг двухметрового диаметра. Вернее, пульсировала его внешняя кромка эдаким нежно-розовым цветом, но не это поразило Кошкина. За кругом отчетливо просматривалась металлическая овальная дверь.
– Что за фуйня? – пытался осмыслить происходящее майор.
Тут же раздался мелодичный, но сварливый женский голосок:
– Сейчас же перестань ругаться, не люблю я этого. Встань в круг, не бойся. Тебе ничего не угрожает.
Ошарашенный Иван подчинился.
Круг на миг вспыхнул золотым светом.
– Позови своего товарища, отсканирую сразу обоих, чего время терять, – промурлыкал тот же голосок.
Таща за рукав Юсупова, Иван втолковывал ему на ухо:
– Ничему не удивляйся и главное – не матерись.
Мачо хлопал глазами и согласно кивал башкой, но, встав в круг, забыл все наставления и один в один повторил вопрос командира:
– Что за фуйня?
Иван запоздало толкнул его в бок.
Женский голос зазвенел от возмущения:
– Молчи, матерщинник, а то в угол поставлю. Ты у меня похихикай, похихикай.
На Илью накинулся Кошкин:
– Замолчи, дурак, а то влипнем из-за тебя по самое немогу!
– Слушай старших, Аника-воин. Все встали, стойте спокойно.
В круге вспыхнул золотистый столб, упершийся в каменный потолок. Сканирование длилось недолго – минут пятнадцать, после чего овальная дверь распахнулась и женский голос пригласил внутрь:
– Следуйте по светящимся стрелкам.
Пройдя метров сто, вошли в кабину лифта, который с жуткой скоростью доставил их в пункт назначения. Пройдя через очередную отодвинувшуюся переборку, попали в самую натуральную рубку управления.
– Ешкин кот, никак космический корабль, – вырвалось у Ивана.
Мачо ошарашено вертел головой.
Нежный голосок подтвердил:
– Совершенно верно, вы находитесь на крейсере дальнего прыжка «Пересвет».
Мачо не удержался и забегал по рубке:
– Так вы наши, русские? Как вы сюда умудрились вляпаться? Где вы, девушка, покажитесь.
– Я перед вами, справа окошечко, видите? Меня зовут Искин 23–12. Не имя, а сплошное издевательство, не находите? Ребята, садитесь поудобнее, поведаю нашу печальную судьбу. Как вы поняли, наш крейсер из 2312 года, был построен на стапелях Луны, экипаж – двести пять человек. Наша пятая экспедиция имела задачу вырваться за пределы Солнечной системы. Четыре предыдущие сгинули безвозвратно. Кто-то или что-то нас упорно не пускает. Вот и мы при выполнении дальнего прыжка во время так называемого нуль-перехода оказались на матушке Земле. Управление кораблем оказалось невозможным, слишком все быстро произошло, больше половины экипажа погибло. Дальше оказалось, что передняя часть крейсера находится в южной части Африки. Но самое трагичное – то, что «Пересвет» провалился во времени. Мы оказались в 1036 году от Р. Х. На данный момент в живых не осталось никого, несмотря на продолжительность жизни в двести пятьдесят лет. Одна я тут горе мыкаю среди диких аборигенов, – вдруг запричитала Искин.