Цеховик. Книга 11. Черное и белое - Дмитрий Ромов

преподом оставляет очень хорошее впечатление. Интеллигентный, умный, образованный человек, знающий кучу акцентов, говоров и каких-то там диалектов. Учит нелегалов, чтобы они не спалились на заданиях.

— Заниматься придётся много, — обнадёживает он. — Если вы, конечно, хотите хороший результат получить.

— Хотим, конечно, как не хотеть.

Когда возвращаемся домой, звонит Ферик и просит заехать в казино.

— Ты же Женю Старого из Сочей знаешь? Ты с ним в Геленджике встречался несколько раз.

— Да, знаю, — подтверждаю я, припоминая Старичка-Лесовичка из Гелика. — Что с ним?

— Он просит, чтобы ты с ним встретился.

— Он действительно просит, или вы так передаёте? — с подозрением спрашиваю я.

— Просит, Егор, просит. Он здесь сейчас. Можешь полчасика уделить? Он нормальный… ну, сам знаешь кто…

Вор, ясно кто.

— Хорошо, Фархад Шарафович, ради вас я с кем угодно встречусь, — отвечаю я.

— Спасибо, дорогой. Сможешь сегодня подъехать?

— В течение получаса буду.

— Отлично, я скажу, чтобы он никуда не уходил.

Мы подъезжаем к гостинице и паркуемся на площадке для «членовозов». Выходим из машины и идём к крыльцу. За нами раздаются торопливые шаги. Пацаны резко оборачиваются и тянутся к оружию.

— Э, слышь, Бро…

Твою же дивизию! Это уже кончится когда-нибудь или нет? Перед людьми неудобно, в конце концов…

Позади нас стоит вчерашний шакалёнок, которого мы возили на Ярмарку. Вот же неугомонный. Успокоиться не может никак.

— Не-не, кореша, я нет… нормально всё… — мотает он головой.

Он поднимает руки, демонстрируя что ничего дурного не планирует. Сегодня он один и с чистым сердцем.

— Я это, чисто сказать хотел. Сначала типа простите, за вчерашнее, я просто не в курсах был. В общем, зла не держу и вы, братаны, тоже не держите, еслив чё…

Ага, так и говорит, еслив…

— А ещё, Бро, в натуре, попросить хочу. Чисто от сердца.

— Ну, проси, — киваю я.

— О, нормально, благодарю, чё. Просьба короче имеется…

20. Тревожные вести с полей

— Короче… Я там от Иглы привет передал… Я-то не знал, что вы за кенты, сказал там, как он велел и всё. Но это ж не от себя, чисто звуковое письмо.

Он покачивается и переминается с ноги на ногу. Человечек на шарнирах.

— Ладно, — пожимаю я плечами. — Тебя за твоё письмо и не наказывал никто. Просто ты с корешами своими больно дерзко повёл себя вот тебя и поучили малость. Правилам поведения.

— Ну, да-да, — улыбается он и несколько раз глубоко кивает.

Улыбка… как бы сказать, нагловато-виноватая. Виновато-нагловатая. Всё ты знал, фраерок, иначе как бы ты меня нашёл, случайно что ли?

— Так типа замнём, братан, или чё?

— Я тебе вчера ещё всё сказал, замнём так замнём. Похеру. Это и есть просьба что ли? Ты думаешь, я тебе мстить буду или что?

— Не, Бро, в натуре, если зла не держишь, помоги чисто. Ты пацан молодой да удалой, нах. Ну а чё, и я ведь молодой. Мы с тобой на одной волне, в натуре. Другальков моих ты тоже видал. Пацанчики все чёткие, по жизни кое-что умеют. Я щипач, к примеру, фартовый. Мы ж приехали с Геленджика, тут ещё не знаем никого, чалимся у одного там доходяги. Ну а чё нам делать-то? Дай нам дело, возьми в стаю, в натуре, и мы отработаем. Заплатим, нах, добром за добро. Чё? Бля буду, если вру.

В доказательство сказанному он с эффектным щелчком подцепляет ногтем большого пальца верхний зуб и резко проводит этим же пальцем по горлу.

— Как тебя… — хмурюсь я, — Сеня Кабарда?

— Так и есть, — разводит он руки с видом типа вот он я, весь перед вами.

Пижонистый щегол, но что-то в нём есть, конечно.

— И кто за тебя сказать может, кроме Иглы?

— Да меня все знают.

— Женя Старый знает?

— Надо спросить, — пожимает он плечами. — Меня, говорю, все знают.

— Ну, а Сева Пятигорский тебе кто?

— Игла что ли?

— Да, — киваю я. — Он тебя присылает с неуважительными словами, а ты просишься на работу. Что-то не складывается два плюс два.

— В натуре, — смеётся он, — не складывается. Но тут такая херота… Короче, хочу в Москве задержаться. Всё, я дело сделал, чё надо было сказал. Больше ничего Игле не должен. Ну так чё, поможешь?

— Так я не блатной, куда тебя, барменом что ли взять? — пожимаю я плечами. — Но ты всех посетителей ощиплешь.

— Да ладно, ну чё ты, — лыбится он. — Давай, возьми куда-нибудь.

— А в Гелике тебе чем не живётся? — интересуюсь я.

— Да чё там делать, деревня. Здесь столица, в натуре.

— Летом столица — это Сочи, нет? Все бабки туда текут.

— Ну… так-то да, — пожимает он плечами. — Но не Москва же.

— Ладно. Тебе с Цветом надо переговорить. Он может пристроить.

— Да говорю же, я в здесь хочу, Бро, в натуре.

— Цвет и там и тут рулит, не знаешь что ли? Ладно, перетри с Фериком Ферганским, могу его попросить, чтобы он тебя направил к кому-нибудь.

— Главное, чтоб не по наркоте. А так, я готов. А как я Ферика твоего найду? Он кент козырный, к нему так просто не подвалишь.

Я даю ему номер казино и говорю, когда позвонить.

— Слышь, это, Бро… ты смотри повнимательнее…

— Чего?

— Ну, я Игле-то передал твой ответ, — хмыкает он. — Так тот закусил походу.

— Ладно…

— Он карманник, я правильно поняла? — удивляется Наташка, когда мы заходим в гостиницу.

— Да, сказал, что щипач, — киваю я.

— Думаешь… Думаешь, из него можно ещё человека сделать?

— Сложный вопрос. Наверное, из каждого можно попытаться человека сделать. Он, видишь, с наркотиками связываться не хочет, какие-то представления имеет. Скажу про него Ферику, пусть решает, он воспитатель тот ещё… Пусть республику ШКИД устроит для молодых дарований.

— Хм… представляешь, как было бы здорово таких вот…

Она замолкает, не договаривает, боясь показаться смешной и идеалистичной. Я притягиваю её к себе и целую в висок. Мы выходим из лифта и двигаем в казино.

— Лидия! — улыбаюсь я сразу сталкиваясь