Искры под пеплом - Патриция Галлахер

— Что тут необычного, Гарнет? Многие дамы полюбили этот край.

Она стряхнула пыль с черной одежды.

— Может быть, они смотрят на эту землю глазами своих любимых мужчин? Если это так, то они легко мирятся с трудностями, считая их преодоление своим супружеским и библейским долгом. Сама же по себе жизнь здесь не может нравиться ни одной здравомыслящей женщине, не так ли?

Неожиданно Брант направил бричку обратно в город, и Гарнет почувствовала разочарование. Она что, не оправдала его надежд? Неужели он всерьез надеялся, что она станет извиняться?

Девушка напустила на себя безразличный вид, сосредоточенно рассматривая окрестности: нужно же, как он однажды сказал, чтобы у нее осталось хоть какое-то приятное воспоминание о Техасе. Погода была прекрасная. Над зеленеющей прерией дул мягкий весенний ветер, солнце согревало землю, еще ничем не напоминая раскаленный шар, парящий летом в звенящем от зноя воздухе.

— Я думала, мы подольше покатаемся, — осмелилась наконец заметить она, искоса бросив на него быстрый взгляд.

— Дальше будет все время то же самое, Гарнет. Я не хочу, чтобы вы скучали.

Сердце ее бешено забилось. Его красивое, загорелое лицо под широкополой ковбойской шляпой выглядело сегодня как-то особенно привлекательно, а техасский костюм замечательно шел к высокой, мускулистой фигуре. Броская мужественная внешность Бранта вызвала бы в Авалоне сенсацию, Гарнет чувствовала это очень хорошо. Многие женщины позавидовали бы ей, увидав в такой компании.

— Я не скучаю, Брант. И пока совсем не поздно. Мы вполне можем проехать еще несколько миль.

— Правда? — улыбнулся он. — Это — самая приятная вещь, Гарнет, которую вы мне сказали с тех пор, как мы встретились. Я так опасаюсь сделать что-нибудь такое, что могло бы вызвать у вас огорчение или скуку.

— Ну, положим, не такой уж вы пугливый кролик, мистер Стил. Впрочем, поскольку мы вскоре расстанемся навсегда…

— Почему бы нам не стать друзьями? — закончил он фразу с нескрываемым огорчением.

Она кивнула, по-прежнему стараясь не встречаться взглядом с его темными, пытливыми глазами.

— Далеко ли мы от ранчо Дюка?

— Да нет, не очень. Давайте заедем туда и возьмем пару лошадей для прогулки верхом?

— Я не слишком хорошая наездница.

— У нас есть несколько смирных лошадей. Кроме того, у нас на Западе есть специальные седла для женщин. На таком седле есть специальный выступ, поддерживающий ездока.

— Я подумаю об этом, — вывернулась она.

— У нас не так уж много времени, Гарнет. Через несколько дней пастухи начинают клеймение скота. Я буду занят. В следующий раз приеду в город на короткий срок, только для того, чтобы закупить дорожные припасы.

Она смотрела вдаль, обеспокоенная теснившимися в груди непонятными чувствами, которые ей не удавалось ни подавить, ни объяснить. Гарнет боялась, что Брант догадается об этих чувствах. Почему у нее так щемит сердце при одной только мысли об их расставании? Что же такое с ней в конце концов происходит?

— Вы будете проходить через территории индейцев? — Она старалась говорить как можно беспечнее.

— Конечно. Оклахома просто кишит ими, особенно берега Красной реки. Довольно много племен живет на Центральных равнинах.

— Вы когда-нибудь воевали против индейцев?

— Индейцы — просто люди, Гарнет. Они не более дикари, чем мы с вами. Просто у них своя жизнь, и они борются за выживание. С этим согласится любой солдат. Такой вещи, как цивилизованная война, не существует.

Гарнет вся напряглась, но не стала развивать эту тему.

— Предполагаю, вы по-прежнему намерены поселиться в Техасе.

— Вас это действительно интересует или вы только поддерживаете разговор? — И то и другое.

— Ну хорошо. Я рассчитываю завести свое хозяйство на средства, полученные за отгон скота на продажу. В дополнение к моему жалованью мистер Дюк начислит процент от прибыли. Для начала он продаст мне часть своей земли, а когда-нибудь, возможно, я буду владеть ею целиком. У Дюков, к несчастью, не осталось в живых детей, следовательно, наследовать земли некому, а они уже немолоды.

— Бывший плантатор мечтает когда-нибудь стать скотоводческим бароном? Достаточно богатым, чтобы построить красивую гасиенду, с шиком путешествовать, купить все, что ни пожелает, в том числе — жену, если не найдет никого из местных женщин по своему вкусу. Что ж, это славно. Если вам когда-либо придется проезжать мимо деревеньки в Коннектикуте, называемой Авалон, загляните ко мне в гости, мистер Стил.

Он нахмурился:

— Зачем?

— Не надо морщить лоб — это портит вашу неотразимую внешность.

— Перестаньте дразнить меня, Гарнет. Зачем я должен навещать вас в Авалоне?

— Ну, скажем, — она улыбнулась, — потому, что я никогда в жизни не видела скотоводческого барона. Мне очень хотелось бы посмотреть на него вблизи.

— Вы же знаете, мистера Дюка.

— А он что, скотоводческий барон?

— Ну, более или менее.

— Вот уж никогда не подумала бы, особенно глядя на его жену. Она такая же простая, как домашнее мыло.

— Однако они прекрасные люди и потрясающие работники. Вы никогда не видели клеймение скота, Гарнет? Не пропустите, как в прошлый раз, такое зрелище. Приезжайте, если не одна, то с тетей. Думаю, Дженни будет очень интересно.

— Возможно. — Но Гарнет не стала ничего обещать. И вдруг она, к его и своему удивлению, выпалила:

— Если вы хотите передохнуть, то остановитесь пожалуйста, возле той… возле той лачужки. — С замиранием сердца она ожидала ответа. — Или у вас сегодня другие планы?

— Я подумаю над вашим предложением, — растерянно произнес Брант, глядя прямо перед собой.

— Вы когда-нибудь привозили сюда… ее?

— Ее?

— Вашу возлюбленную.

— Мисс Ли не была моей возлюбленной, Гарнет.

— А кем же, возьму я на себя смелость, спросить?

— Очень хорошим другом.

— Вот как? — насмешливо протянула она. — И давно вы слышали в последний раз о своем очень хорошем друге?

— Месяца два назад.

— Что ж, Лэси благополучно выбралась из этой истории и достаточно умна, чтобы никогда не возвращаться сюда. — Она помолчала. — Впрочем, очень интересно, как ей удалось исчезнуть без следа, одурачив всех охотников за премией! Как будто отец Анжелино сотворил чудо.

— Полагаю, падре опирался не только на Божью помощь, — лаконично заметил Брант, — но и на определенный практический опыт. Как вы знаете, церкви всех конфессий обеспечивали работу «подземной железной дороги» для рабов. Католические церкви в Луизиане проделывали это весьма умело. А что может лучше замаскировать, чем религиозное одеяние? Лэси может путешествовать в облачении монахини.