Поиск-86: Приключения. Фантастика - Эрнст Бутин

11

— Что ж, можно считать, кое-что есть. Первый круг замкнулся, — сказал Пряхин и двинул к Марвичу стеклянную пепельницу. — Курите.

Это был знак высшего расположения, ибо сам Пряхин не курил и не любил, когда другие отравляют воздух в его кабинете. Марвич оценил начальственное одобрение и с благодарностью кивнул.

— Спасибо, Николай Павлович, не курю.

— Ну, тогда молодец!

Сидевший в стороне Фатеев подтянул к себе пепельницу, повертел в руках, посмотрел сквозь прозрачное дно на свет и с сожалением толкнул обратно по гладкой поверхности стола.

— Он у нас вдвойне молодец, Николай Павлович. Раскрутил дело с покушением на Лукашина в хорошем стиле. Культурно. Так что, думаю, пора лейтенанту бежать за шилом — протыкать в погонах дырки под новые звездочки… Осталась, правда, одна досадная мелочь: надо разыскать преступника.

— Да, еще пахать и пахать, — кивнул Пряхин. — Но теперь мы, по крайней мере, знаем, что на фармзаводе похищены японские фильтры… Кстати, вы не сказали, что они собой представляют. В моем понимании фильтр — это основная деталь противогаза; уголь, какая-то вата, ну, может быть, песок. А чем японский песок лучше русского?

— К сожалению, толком никто не знает. Закуплены эти фильтры десять лет назад, пока их получили, сменилась продукция; из инженеров, работавших тогда, остались только директор да Лукашин…

— Лукашин? — прервал его Пряхин и прошелся по кабинету, поглаживая на ходу бритую голову. — Это уже теплее. Вот цепь и замыкается по первому кругу… Без большой натяжки можно предположить, что японские фильтры были вынесены или, скорее, вывезены с заводского склада в четверг примерно в девять — девять двадцать утра. Лукашин, который как раз в это время подходил к забору, пытался, видимо, препятствовать ограблению, и один из преступников — а было их, наверное, не меньше двух, потому что, скорее всего, тюки вывезены на машине — выстрелил в него. Кто был этот стрелявший? С достаточной долей вероятности можно предположить, что он и вор, укравший у Барановой чемодан с пистолетом, — одно лицо, в этом Валерий Сергеевич прав. Конечно, теоретически может быть, что один украл пистолет, передал другому… Но оружие у этой, прямо сказать, не лучшей категории людей создает иллюзию силы, расстаются они с ним неохотно, так что подобная ситуация встречается редко. Будем считать, что вор — слесарь и живет в нашем городе. Теперь встает вопрос: как преступники проникли в запертый склад и как закрыли его за собой? У Валерия Сергеевича есть любопытная версия на этот счет. — Он повернулся к Марвичу. — Покажите еще раз вашу схему.

Марвич вынул из папки лист бумаги и повернул его к присутствующим.

— Как раз напротив места, где находились украденные тюки с фильтрами, расположена четвертая дверь. Рядом — окно с выбитым стеклом. По данным научно-технической экспертизы, стекло было разбито не более двух недель назад. На рисунке представлена возможная примитивная система управления запором. Гвоздь, вбитый в торец бруса, служил точкой опоры, а гвозди в двери — своеобразными блоками. Если за гвоздь в торце зацепить петлей прочную бечевку, перекинуть ее через верхний и нижний гвозди, а концы вывести в окно, то, потянув за верхнюю тягу, мы повернем брус до вертикального положения, и дверь откроется. Потянув за нижнюю тягу, можно ее таким же образом закрыть, а затем и вытащить бечевку. Такой вариант вполне реален, если использовать, например, толстую полиамидную жилку толщиной один-полтора миллиметра. И скользит легко, и разорвать невозможно. Вот так мне видится процесс открывания-закрывания склада.

— Ох, лейтенант, лейтенант, — вздохнул Фатеев. — Какой эксперт в тебе пропадает!

Стемнело. Пряхин открыл окно, и кабинет сразу наполнился комариным писком.

— Ишь ты, — сказал подполковник, отмахиваясь. — Вот что значит теплое лето и болото рядом. Комары намекают, что пора закругляться… Значит, план действий таков: Фатеев ищет слесаря, работа большая, подключим к нему еще двух товарищей и ДНД. Марвич, если врачи позволят, побеседует с Лукашиным, акцент — машина, люди в ней и, главное, что это такое японские фильтры? И, конечно же, надо еще и еще раз хорошенько пройтись по заводу, наверное, кто-то из заводских, в отличие от администрации, разобрался в ценности фильтров.

С утра Лукашина возили на рентген, потом брали анализы, потом откачивали воздух из плевральной полости, было больно, но он терпел и лишь после обеда позволил себе расслабиться. Голова болела все сильнее, и он попросил у сестры таблетку снотворного.

— Вы бы, Иван Семенович, потерпели до вечера, — жалея его, сказала сестра. — А то опять приснится бог весть что, всю палату криком переполошите и сами до утра не заснете.

Лукашин стремился ко сну не из-за отдыха; казалось, вот успокоится, прояснится голова и вспомнится все до конца — ведь возник уже из небытия нахальный рыжий таксист, неожиданный покой похожей на сельскую Омской улицы, вспомнилась даже боль в пояснице, когда он пролезал через дыру в заборе. Но что было дальше?

Он закрыл глаза в ожидании таблетки, а когда открыл, увидел сидевшего рядом на белом больничном табурете симпатичного серьезного молодого человека в серой форменной рубашке, прикрытой накинутым на плечи халатом.

— Лейтенант Марвич, — представился молодой человек. — Занимаюсь вашим делом. Очень надо с вами побеседовать, если вы можете, конечно…

Лукашин чувствовал, как тупые клещи опять сдавили затылок. Говорить не хотелось, но ведь надо, а раз надо, значит, можно и нужно себя заставить.

— К сожалению, я почти ничего не помню, — сказал он. — Торопился на работу, сел в такси, доехал до Омской — все, дальше провал. И лучше не пытаться вспомнить — раскалывается голова.

— Я вижу, вам трудно, — заторопился Марвич. — Я задам вам несколько наводящих вопросов, а вы постарайтесь на них ответить. Не получится — значит, в другой раз… Вначале я продолжу ваш рассказ. Вы торопились, хотели попасть на территорию завода не совсем обычным путем, через лаз в заборе, и тут вдруг увидели… что?

— Да, да… именно. Там я увидел… — Лукашин зажмурил глаза. — Нет, не помню!

— Машину?

Лукашин порывисто сел в кровати и от возбуждения задышал часто и нервно. Наконец-то сдвинулась проклятая шестеренка в мозгу!

— Совершенно точно! Там стояла машина, борт ее был откинут!

— Марка машины?

— Ну, в этом я не разбираюсь, но из старых… На номера не обратил внимания.

— Вы к ней подошли?

— Нет. Я шел мимо… шел мимо и вдруг на тюках, что лежали в кузове, заметил японские иероглифы. Я сразу узнал фильтры, которые с таким трудом выбил десять лет назад. Правда, все эти десять лет они не понадобились. Но ведь им цены нет! Это было сплошное безобразие, я возмутился, подошел к машине и закричал, чтобы фильтры сгрузили немедленно обратно, пока я не переговорю с директором.