Льдинка - Мария Печурина

только секс может дать облегчение. Ненадолго, но… В общем остается только два желания, — она хитро улыбается, — крови и секса.

Я вспыхиваю. Чувствую, как кровь приливает к лицу. Даже ушки стали гореть огнем.

— Разве у тебя не было похожих признаков? Ты могла не понимать, что происходит.

— У меня бывали боли, но…ничего подобного, как ты описала.

— Хм…, — Роксана смотрит на меня оценивающим взглядом. — Такое возможно только в одном случае…

Я вспыхиваю еще сильней и опускаю глаза.

— Я-ясно, — протягивает Роксана. — Ну теперь готовься — появление истинной пары в твоей жизни принесет тебе массу впечатлений.

***

Привычным делом стало находиться под охраной. Два внедорожника. Четыре девушки и шесть парней. Неплохо. Едем мы сравнительно недолго. Около часа. Роксана рассказывает мне об устройстве детских домов. Я не перебиваю ее. Оказывается, Маркус всячески старается помочь всем, кому нужна помощь. Детские дома необходимая мера в нашей жизни.

Я готова увидеть серый тусклый дом с потемневшей от старости крышей, потрескавшейся штукатуркой. На мое удивление мы подъезжаем к огромному особняку, оборудованному по последнему слову техники. Это видно невооруженным взглядом из-за десятков видеокамер вокруг, сигнализации на окнах. Вокруг дома красивые сады с фонтанами, лавочками и разнообразными игровыми площадками. За домом можно увидеть небольшой стадион. Сейчас это все выглядит немного безжизненным, но погода диктует свои правила. Снег тает, дует холодный промозглый ветер.

Мы заходим в дом, и я вижу детей. Их здесь человек пятьдесят. От самых маленьких до уже подростков. Мое сердце замирает.

— Роксана, — шепчу я, — а почему они именно здесь?

— Война, Льдинка. У них нет родителей. Долг мужчин — сражения. Многие вампиры участвуют в человеческих войнах и конфликтах. У истинной пары есть много преимуществ и за это платят оба. Если один из пары умирает, то и другой не выживет.

Я впервые осознаю, сколько крови пролито, сколько убито отцов и матерей, жен и мужей. За приоткрытой дверью я вижу воина, на руках у него малютка.

— Это ее дядя, — шепчет Роксана. — Семья для нас не просто слово.

Глаза начинают жечь слезы. «Боги, я не первая и не последняя, у кого отняли родителей». Внутри у меня образуется тяжелый груз, который тянет меня вниз. Я сглатываю слезы и прохожу мимо мальчиков и девочек. Несмотря на горе в их жизни, они улыбаются. Я вспоминаю свое детство. Там не было счастья. Редкие моменты, которые не связаны с кем-то из людей — рассветы, закаты, первый снег… единственные вещи, которые дарили мне минуты покоя.

Я потеряла Роксану из вида. Брожу по комнатам. Нахожу на полу небольшое свободные от игрушек местечко и сажусь там. Вокруг разбросаны детские книжки.

— Тетя, почитаешь нам сказку? — подходит ко мне мальчик.

— Конечно, — улыбаюсь я ему.

Через несколько минут вокруг меня уже образовалось несколько рядов из детишек разного возраста. Все они смотрят на меня завороженным взглядом, а я стараюсь голосом и жестами изобразить смешных персонажей. Детский смех звонким колокольчиком звучит в комнате. От того, что я могу привнести радость в их жизнь, я сама становлюсь счастливее. Хочу, чтобы их детство таким и было. Счастливым, жизнерадостным, без примеси яда одиночества. Я понимаю, что родителей им никто не вернет, но дать будущее, опору для становления, мы можем.

Я дочитываю сказку, и детишки дружно хлопают в ладошки, улыбаясь. Потом разбегаются кто куда. Я поднимаю голову и вижу Маркуса. Он стоит в проходе и смотрит на меня.

— Не знала, что все так, — развожу я руками, подходя к нему.

— Так мы воспитали не одно поколение, — отвечает он, как мне кажется, холодно. Я заглядываю в его глаза. Он не отводит взгляда, а наоборот, будто приближается, захватывает меня.

— Что-то случилось? — скорее почувствовав его настроение, спрашиваю я.

— Ничего серьезного, — вздыхает он. — Мне необходимо уехать на несколько дней.

Мне кажется это более чем подозрительным.

— Это связано с нашим появлением на приеме?

— Частично, — Маркус не смотрит мне в глаза. Это вызывает все большие подозрения.

— И?

— Пойдем, пора возвращаться.

Я позволяю ему увлечь меня за собой. Мы выходим из детского дома. Девушки уже запрыгивают в машины. Зод с Роксаной о чем-то спорят.

— Отправляйся в особняк, — это все, что Маркус говорит мне. Я-то надеялась пытать его, пока он не расскажет мне всю правду.

Уже в машине по пути домой я решаюсь задать Роксане вопрос.

— Куда они поехали?

— На войну, Льдинка. На войну.

Внутри все сжимается. Холодный взгляд Маркуса, не терпящий неподчинения. Властный, низкий голос. Он тот король, которого хотели видеть мои родители. Тот, кого они признали для меня лучшей парой. Тот, без которого я не представляю свою жизнь. Он моя опора, которую я искала столь долгое время.

***

Судьба снова преподносит нам сюрприз буквально через несколько дней после отъезда Маркуса.

Я спускаюсь вниз и не нахожу Роксану на кухне. Это странно. Иду в медицинский центр. Пара воинов стоит около дверей в одну из палат.

— Что случилось? — интересуюсь я, начиная волноваться. «Только бы не с кем-то из парней».

— У одного из парнишек начался переход.

— Того, которого ты скрутила в центре, — добавляет второй воин.

Я вспоминаю ту соплю, которая так ехидно отзывалась о нас с Маркусом. Стучусь в дверь.

— Можно? — просовываю голову в палату.

— Проходи, — отвечает Роксана, накладывая новый компресс на лоб парня. Рядом стоит еще один воин. Не знаю, зачем он здесь.

— Он обращается? — интересуюсь я. Роксана отводит глаза.

— Ему нужна кровь, чтобы обратиться.

— И что? Его пара…

— У него нет пары.

— Но кто-то должен дать ему кровь! Позовите кого-нибудь.

— Все девушки в доме имеют пару. Не думаю, что это хорошая идея.

— А его родители?

— Они погибли два года назад.

Я смотрю на парня. Он уже не такой худенький как раньше. Видимо, хорошо тренировался последнее время. Его бледное лицо покрыто испариной. Губы посинели. Он умирает, и никто ничего не может сделать.

— Вы звонили Маркусу?

— Да.

— И?

Затянулось молчание. «Маркус не мог бросить парня на произвол судьбы».

— Девочка, которая могла ему помочь, была недавно убита, — слышу я голос воина. — Мы ищем другую, но времени в обрез.

— Я дам ему свою кровь, — твердо произношу я.

— Ты не можешь! — восклицает Роксана. — Ты пара Маркуса. Короля.

— Я это я! И не принадлежу кому-то, как вещь! Парень умирает!

— Нам сначала нужно получить согласие Маркуса.

— Что мне делать? — процеживаю я сквозь зубы, но Роксана молчит. — Отвечай мне, Роксана.

Она бросает неуверенный взгляд на воина.

— Просто дай ему своей крови и все, — отворачиваясь, в итоге произносит