Приют на свалке - Алена Даркина

На этаже воспитателей столкнулся с миссис Хиггинс. Она, разглядев лейтенанта, испуганно отшатнулась:

— Что с Вами, Адольфссон?

— Аревик Ашотовна… — спросил он без объяснений.

— Она уже спустилась вниз… Что случилось? Что-то с Лейлани?

Ким, не отвечая, побежал на первый этаж, догнал старушку на входе в спортзал.

— Аревик Ашотовна, — взял он ее под руку, — к Тендхарам срочно. У Дианы выкидыш.

— Что ты! — всплеснула она руками. — Надо мой чемоданчик. Я наверх пойду, а ты найди Резлерову Магду. Скажи, что случилось, она все принесет. Ой, что за беда! — причитала она, семеня в сторону лестницы.

Ким обогнал ее, поднялся к девочкам. Через дежурную вызвал Магду, вместе с ней спустился в медпункт, помог донести инструменты. Девочка побледнела и страшно волновалась, боясь забыть что-нибудь.

— Быстрее! — торопил Ким. Он надеялся, что инструменты не понадобятся, что Диане помогут.

У комнаты Тендхаров уже столпилось человек десять — жены лейтенантов, воспитательницы. Подошли Эрик и Дэйл. В комнату никого не пускали. Все перешептывались. Ким, опустив глаза в пол, занес к Тендхарам чемоданчик. Аревик Ашотовна раздевала девушку. В глаза Киму бросились многочисленные синие и желтые кровоподтеки на теле Дианы. И красное пятно внизу живота. Он быстро зажмурился и шумно вдохнул воздух. Такое пятно могло остаться, только если ударили ботинком. Он поставил чемоданчик и вышел, тяжело дыша.

— Что? Что там? — подскочила Лейлани. А позади маячила высокая фигура Павла.

— Что здесь происходит? — встревожился он.

Ким отодвинул в сторону жену, даже не посмотрев на нее. Шагнул к Тендхару.

— А ты, с…, не знаешь, что происходит? — спросил Ким.

Он стремительно ударил Павла в живот, но на этот раз Тендхар оказался готов к нападению. Он скользнул в сторону, уходя от удара, и изо всей силы стукнув Кима по челюсти. Если бы Адольфссон не отклонился, его бы вырубило. Лейлани испуганно вскрикнула.

— Мальчики, вы чего?! — закричала Катаржина.

Но они не обращали внимания на крики — наносили удары один за другим, так, как учил майор: на поражение, на смерть.

— Позовите майора! — завизжал кто-то, но это предупреждение запоздало, потому что послышался грохот ботинок, а потом знакомый крик:

— Отставить, твою мать! Какого черта?

Их с Тендхаром растащили. Ким с ненавистью смотрел на Павла. Тот отвечал таким же взглядом. Марк развернул Кима лицом к себе.

— Старший лейтенант Адольфссон. Доложите обстановку.

Он машинально вытер струйку крови со лба — рассек в пылу драки.

— Диана Тендхар потеряла ребенка, — не глядя на майора, объяснил он.

— Как потеряла? Почему?

— Пусть сам скажет, — процедил он сквозь зубы.

Левицкий повернулся к Павлу.

— Старший лейтенант Тендхар.

— Я… я… — заикаясь, начал он, но так и не смог закончить, понимая, что не может обмануть, а если скажет правду…

— Он ее бил! — возмущенно произнесла Лейлани.

— Что?! — Марк, побелев от гнева, всмотрелся в Тендхара. — Тварь, — убедившись, что это правда, он двумя пальцами сжал кадык Павла, так что тот стал хрипеть и краснеть. — Тварь!

— Марк! — Зверев подскочил к ним. — Марк, так нельзя! — закричал он.

Левицкий тут же отступил. Павел схватился руками за горло.

— Да. Так нельзя. Мы будем судить его. Наручники! — приказал он, не отрывая взгляда от Тендхара.

Он сам скрутил руки Павлу за спиной и толкнул в спину, направив к лестнице.

— Построить классы в спортзале! — отдал он команду.

…В спортзале стояла небывалая тишина. Кажется, воспитанники даже не дышали. Марк поставил Тендхара на колени. Оглядел всех.

— Старший лейтенант Тендхар, — начал он. — Ты обвиняешься в том, что убил своего нерожденного ребенка и пытался убить жену. Что ты можешь сказать в свое оправдание?

— Я не хотел! — губы Павла затряслись. — Я не хотел! Это случайно. Случайно! — голос его готов был сорваться на крик.

— Какого наказания заслуживает он? — спросил Марк.

— Смерти! — первым яростно отозвался Ким.

— Смерти, — подхватили другие лейтенанты, а за ними дети.

Марк неожиданно заметил, что у входа в спортзал стоит Клео и с отрешенным лицом наблюдает за происходящим. Левицкий подождал, пока она посмотрит на него. Почему-то стало важно узнать, что скажет она.

Девушка твердо встретила его взгляд и кивнула: "Да!"

— Старший лейтенант Тендхар, — вынес вердикт Марк. — Ты приговариваешься к смерти.

Дал знак лейтенантам. Ким и Эрик подхватили Павла под руки, поставили на ноги, повели из зала. Тендхар не сопротивлялся. Марк и остальные лейтенанты следовали в отдалении. У выхода, Левицкий обернулся к замершим детям и воспитателям:

— Все могут идти в столовую.

Тендхара привели фильтр-коридор. Эрик, Ким и Марк надели респираторы. Снова подхватили Павла под руки. Он по-прежнему не сопротивлялся. Казалось, силы покинули его. Он тяжело дышал и обреченно смотрел в пол.

Втроем они отвели его подальше на свалку. Здесь Марк снял наручники и крепко связал руки и ноги синтетической веревкой. После этого вернулись в приют. Хищники ни за что не оставят его без внимания. После обеда, когда добытчики выйдут на свалку, Тендхара уже не будет.

Арташес следил за судом над Тендхаром, почти не дыша. Страшного, казавшегося ему всемогущим, лейтенанта приговорили к смерти. Злой майор, согласился с этим решением, а по слухам, сам чуть не убил Павла.

Когда все вокруг кричали: "Смерти!" — Арташес молчал. Он не поверил тому, что происходит до тех пор, пока майор с двумя лейтенантами и Тендхаром не вошли в фильтр-комнату. Когда минут через пятнадцать они вернулись, Павла с ними уже не было. Но и после этого он не мог прийти в себя. Его одноклассник Корбин, заметил это, но, помня, как новенький мгновенно вспыхивает, не стал лезть с вопросами, а вместо этого начал рассуждать вслух, будто сам с собой.

— Всегда думал, что Тендхар сволочь, но чтобы до такой степени… Теперь в приюте станет намного спокойнее и в четвертый класс не так страшно переходить.

Арташес решил тоже поделиться мыслями:

— Никогда не думал, что майор может наказать лейтенантов, — он искоса взглянул на товарища.

— Ты пока плохо майора знаешь, — серьезно ответил тот. — Когда впервые попадаешь сюда… Особенно после того, как родители погибли… — Корбин на миг поник. — Но потом понимаешь, что если он и строг, то для нашего блага. Растит из нас людей, а не слюнтяев. Может он и строг, но и справедлив тоже.

Арташес с минуту помолчал, обдумывая сказанное, а потом решился.