Когда боги закрывают глаза - Татьяна Степанова

– То, что запрещают все эти конвенции по клонированию, по генной инженерии, по опытам с людьми. Парень… это ваш Рюрик Гнедич, да, так его звали. Он мне сам это сказал, когда еще мог говорить. Он вошел в непосредственный контакт с образцом, а тот пережил такую встряску во время катастрофы космического аппарата, что повел себя весьма агрессивно. Субстанция не только влияет на жизненный цикл, она защищается. Там, на месте, волей случая произошло то, что запрещают все эти глупые конвенции, – прививка ДНК на живой субъект, на живого человека. Я видел его, я был там… и после я тоже видел его. Мы думали, что парень умрет, и он… он фактически умер, но потом возродился как феникс из пепла уже видоизмененным образцом. ДНК TF… Тефида сожрала его клетки за несколько часов, но она же и создала новые. И это новое живое образование сулит невероятное – новые лекарства, новые возможности. И это существует в единственном экземпляре – уникальный, бесценный образец. Драгоценный симбиоз двух ДНК – человеческой и той, что, возможно, двигает, творит эволюцию. Это очень, очень, очень дорого стоит, и на это нашлись покупатели.

В это мгновение Чень Лун, водитель пикапа, снова ринулся к автокару, чтобы начать погрузку. Гущин стал стрелять – он стрелял в бетон рядом с китайцем, стараясь не задеть контейнер.

Грохнула автоматная очередь, потом еще, еще. Катя подумала – все, следующая пуля попадет уже не в стену, не в ржавую бочку, не в лестницу, а прямо ей в сердце.

Но все изменилось в мгновение ока: визжа тормозами, на стройплощадку ворвались черные бронированные внедорожники. Автоматная очередь… Пули прошили пикап, автокар.

– Бросайте оружие! ФСБ! Вы окружены, сопротивление бесполезно!

Голос в мегафоне, прозвучавший из темноты, показался Кате удивительно знакомым и одновременно совершенно фантастическим.

Женский голос…

Катя, вжавшись щекой в холодный бетон, подумала о Тефиде. Так бывает лишь в мифах. Чуть приподняв голову, увидела ЕЕ в штурмовом комбинезоне, бронежилете, в распахнутой куртке с надписью ФСБ.

Ева Ершова с пистолетом «Стечкин» – «длинноносым», как называли его сыщики… Ева с пистолетом.

– Все, все, моя сдавайся! Моя китайский коммерсант, моя ничего не знает! Моя сдается властям, и требует немедленно встречи с китайский консул… Моя ничего не знает о проекте Тефи…

Товарищ Чень Лун, с мгновенной точностью профессионала оценивший в сложившейся ситуации все «за» и «против» по совершению сделки, решивший, что лучше сдаться и быть выдворенным из страны, чем сесть в тюрьму за шпионаж, не закончил фразы.

Август Долгов выстрелил ему в голову, и китаец рухнул прямо на хрустальный гроб-контейнер, задев при этом панель с датчиками.

В горячке никто, кроме Кати, не заметил, что несколько мигающих кнопок на панели сразу погасли.

– Долгов, бросайте оружие!

Автоматная очередь.

– Не вынуждайте нас…

Автоматная очередь.

– Не заставляйте меня…

– Убить? Убить меня хочешь? Ты?! – крикнул Август Еве, которая кричала ему уже без мегафона. – Что ж, давай, попробуй… а я ведь так и не успел сказать тебе, что мы одного поля ягоды. Неужели ты не поняла, что я не сдамся? Я не для этого все это делал, чтобы бросить вот так… незаконченным на середине…

Выстрел. Еще выстрел. Ева стреляла навскидку. И она попала ему точно туда, куда целилась, – в плечо и в ногу, в верхнюю часть бедра.

Август выронил автомат.

Группа захвата бросилась в сторону автокара, но внезапно…

Мощная упругая воздушная волна ударила сверху в узкое ущелье между высотными башнями. Катя подумала, что это взрыв, что-то взорвалось, а потом уши заложило от рева и грохота вертолетных винтов.

Сверху прямо на них на стройплощадку опускался вертолет!

Август Долгов заполз за машину, прихватив свой автомат, фээсбэшники кинулись врассыпную.

Катя помогла подняться полковнику Гущину – как он признался ей потом, от всех этих передряг и перестрелок у него внезапно жестоко схватило поясницу.

Вертолет на мгновение завис, потом опустился.

Из кабины кто-то вытолкнул связанного Мещерского. Рядом упали две канистры с бензином.

– Все назад, никому не стрелять! – скомандовала своим Ева.

Винты вертолета продолжали вращаться. Катя хотела было броситься к Мещерскому, вытащить его, но Гущин крепко схватил ее за руку.

– Так ты ему не поможешь. Знаешь, кто за пилота?

– Лыков!

Иван Лыков в шлеме с наушниками высунулся из кабины. Поднял руку, словно приветствовал их, но нет, показывал – в руке зажигалка. В другой руке пистолет.

– Грузите ящик в мой вертолет, и я его заживо не сожгу! Ну!

– Лыков, Иван! – крикнула Катя.

Он лишь на секунду повернул голову в ее сторону, казалось, он искал тут на площадке в неверном свете кого-то другого.

– Если кто двинется, я брошу зажигалку. Веретенников, ты ведь здесь, ты слышишь меня? Грузи ящик в мой вертолет!

КАКОЙ ЕЩЕ ВЕРЕТЕННИКОВ???

Катя подумала, что Лыков сошел с ума. Но тут, опершись на капот пикапа, поднялся Август Долгов. Кровь хлестала из его ран, но он цепко держал автомат в левой руке.

– Убирайся отсюда!

– Улечу с грузом, который ты пытался украсть у своей же корпорации. Эй вы, что застыли? – Иван Лыков, высунувшись из кабины вертолета, с пистолетом и зажигалкой издевался над всеми. – Он такой же федерал, как я нобелевский лауреат. Это Пашка Веретенников, менеджер «Биотехники», старший группы эвакуации. Мы встречались на станции «Восток». И тут я его узнал, когда он тот старый грузовик, которым воспользовался, в карьер сбросил с обрыва, следы заметал. Кто ко мне сунется, того пристрелю, а этот сгорит, – он кивнул в сторону лежащего Мещерского. – Видели живой факел? Хотите увидеть? Не хотите? Тогда живо грузите ящик в мой вертолет.

– Долгов… Веретенников! – Ева крикнула это громко. – Стоять на месте, не двигаться. Шаг – и от меня тебе пуля в лоб. Эй, ты! Мы согласны на все условия! Только не трогай заложника! Грузите контейнер в вертолет!

Двое федералов начали снимать контейнер с автокара. Катя уже не обращала внимания, что там мигает на панели сбоку, а какие светодиоды погасли. Она думала лишь об одном – как оттащить Мещерского подальше от проклятых канистр.

Тихонько по стеночке она начала продвигаться вперед. От Лыкова ее закрывал бетонный короб, лестница.

Федералы понесли контейнер к вертолету. Он был тяжелый, они шли медленно, согнувшись. Начали грузить. Лыков настороженно наблюдал за ними.

И Катя подумала: вот, если не сейчас, то когда же?!

Она никогда еще не бегала так, как в эти пять секунд. Ева закричала: «Стой!» Гущин заорал: «Берегись!»

Катя нырнула под хвост вертолета, вынырнула и сразу поняла – если тянуть Мещерского, то они оба сразу – легкие мишени. Тогда она что есть силы пнула одну канистру, отшвыривая ее как можно дальше.

Выстрел! Она не поняла, кто стреляет, наклонилась, подняла вторую полную канистру и бросила ее.

Взревели винты, поток воздуха сбил Катю с ног, и она упала на Мещерского, закрывая его собой.

Вертолет с грузом начал подниматься.

– Вытаскивайте их оттуда обоих!

И в этот момент произошло то, что они меньше всего ожидали, – Август Долгов… нет, Павел Веретенников, хотя к этому новому-старому имени его еще никто не успел привыкнуть, раненный, окровавленный, в три прыжка достиг вертолета и запрыгнул в кабину.

Его автомат вывалился, ударился о бетон, и… автоматная очередь заставила всех вжаться в землю.

А вертолет с грузом поднимался все выше, выше между башнями. В кабине дрались насмерть. Лыков ударил Веретенникова, пытаясь вытолкнуть его наружу. Но противник его оказался сильнее, вцепившись Лыкову в горло, он начал выпихивать его вон.

Вертолет накренился, и Лыков с воплем выпал из кабины, грохнулся на крышу строительных вагончиков, нагроможденных друг на друга.

Вертолет выровнялся, Веретенников взял управление и начал быстро подниматься – еще минута, и он взмоет над башнями в ночное небо.

С воплем боли Лыков, у которого были сломаны обе ноги, перевернулся, прицелился – пистолет все еще был у него в руке, и…

– Нет, не надо, не стреляй!!

Выстрел! Еще! Еще!

Вертолет накренился, контейнер, который не был закреплен, сила тяжести вынесла наружу, увлекая за собой и Веретенникова, пытавшегося контейнер удержать. А вертолет на скорости врезался прямо в башню «Эволюция».

Взрыв, сполох пламени.

И в багровых отсветах пожара они все, оставшиеся внизу и пытавшиеся укрыться от падающих им на голову осколков стекла и горящих частей вертолета, увидели, как контейнер и Веретенников упали на строительные леса на уровне двенадцатого этажа башни «Био».

Контейнер…

Гроб хрустальный…

От удара его крышка, которую удерживали электронные запоры, отскочила.

Глава 54

Гроб хрустальный. Будущее уже здесь

Крышка отскочила. Прозрачный пластик треснул.