Демонстрация силы - Михаил Нестеров

Она грустно улыбнулась. Теперь она уже никогда не вернется к Джебу.

Хаким отметил время. Примерно через полчаса катер Лахмана доставит на борт группу Блинкова. Лахман получил четкие распоряжения. В случае непредвиденной задержки в пути срочно сообщить об этом.

Камиль вызвал в свою каюту шкипера. Капитан вошел, пропуская в апартаменты хозяина мощный рейв, звучавший на средней палубе.

– Тут полно этих американских шалопаев, – Камиль словно зацепился за музыку. – Я закрою каюту и повешу на нее вот эту штуку.

– Что это? – спросил шкипер.

– Это… – Камиль повертел в руках навигатор, – это, мой друг, пищалка. Она передаст сигнал на мой пейджер. Так что я буду знать, когда мой гость войдет в мои апартаменты. Пусть отдыхает, наслаждается жизнью.

Он не доверяет мне, пронеслось в голове шкипера. Может быть, что-то пропало из каюты хозяина, но он не решается сказать об этом прямо? Нет, Камиль – не такой человек. Он бы открыто сказал об этом, нашел виновных и наказал их.

– Хорошо, господин Хаким, я сделаю так, как вы сказали.

– Иди. Я скоро поднимусь на мостик.

Шкипер вышел из каюты. Хаким встал с оттоманки и подошел к Шахину, сидящему на диване. Камиль улыбнулся ему:

– Ну что, мой друг, ты идешь со мной до конца?

– Да, – ответил преданный охранник.

– Давай сюда Завадского.

Прошло десять минут. Камиль вышел из каюты последним. Он продел навигатор через ручку и плотно прижал к двери. Выдернул из-под него плотный магнитный лист. Попробовал представить, каково сейчас сенсору внутри устройства. Наверное, он повел носом, принюхиваясь, и на всякий случай прочистил «spy eye»; завозился, готовый в любой момент открыть свой крохотный замок.

Быстроходный катер поджидал Хакима и его личного телохранителя у левого борта «Кассандры». Шахин отвлек шкипера, и Камиль, высунув руку из окна рубки, включил глушитель. До появления дайверов на борту осталось четверть часа.

Глава 15

Огненный галеон

За пультом управления служебно-разъездного катера стоял Лахман. Вот уже больше двух часов катер шел на высокой скорости, дразня волны. Он утюжил их тримаранными обводами со спонсонами, простирающимися от носа до кормы, и ни разу не поймал подошву волны. Казалось, вот сейчас он клюнет носом и зароется, но всякий раз успевал проскочить с гребня на гребень.

Судно уже миновало Хургаду и было примерно в двадцати милях от Бур-Сафаги.

На креслах и кормовых диванах устроилась команда Блинкова. Долгий путь утомил дайверов, и они в основном молчали.

Лахман включил различительные огни, и катер шел под ними с четверть часа. Окончательно стемнело, когда прямо по курсу обозначился силуэт парохода. На носу, на корме и над тремя надстройками протянулись гирлянды разноцветных огней. Огни модулировали паруса трехмачтового галеона. Легко угадывались очертания кливера и нижней бизани, а также чуть развернутых, словно судно шло в лавировку, фока и грота.

– Нехило, – покивал Кокарев, приподнимая темные очки на лоб. – Вот это мне нравится. Производство «Парамаунт пикчерс».

Мистический такелаж блистал всеми цветами радуги: кливер-леер, ванты, штаги. Казалось, этот огненный галеон действительно идет под парусами.

Кок обменялся взглядом с Веселовским.

– Наш хозяин умеет расслабляться. Интересно, речь на какую тему можно толкать на борту этой «Кассандры»?

– На тему – есть ли жизнь после секса, – отозвался Весельчак.

– Ну все, братана поперло.

Лахман подвел катер к борту. Последняя перекладина металлического трапа оказалась на уровне головы. Чижов перебрался на нос и взялся за трап, окончательно останавливая ход катера.

Катер. Трап. Транспортник, переделанный под круизный лайнер. Музыка, праздное оживление на борту. Переплетение прежних рейдов на контрабандные суда и недавнего вторжения на «Святую Екатерину».

Джеб незаметно покачал головой: «Не нравится мне все это». Кстати или нет припомнилось «котику» замечание Завадского: «Камиль – любитель переделывать корабли». Вот уж действительно переплетение.

Парни быстро поднялись на палубу и застыли у борта в недоумении. Легкая оторопь не была вызвана интерьером судна в стиле ардеко 1920—1930-х годов. На средней палубе собралось полсотни детей в возрасте тринадцати-пятнадцати лет. Они образовали полукруг, возгласами и хлопками в ладоши подбадривали двух сверстников, исполняющих танец под музыку ди-джея Аллигатора.

– Ты чего-нибудь понимаешь? – спросил Кокарев, толкнув Джеба локтем. – Почему нас не встречает Камиль? Испугался? Или речь зубрит?

Блинков не ответил Николаю. Он смотрел на женщину лет тридцати. Она была в зеленоватой брючной паре, которая лишь подчеркивала ее полные бедра. Он видел ее раньше, но где? Может, в другой одежде? Рядом с ней стоял официант с серебристым подносом. Все очень и очень знакомое. Еще одна деталь в странный набор ассоциаций.

Джеб глянул на Клюева и Тимура. В горле буквально застряла сухая команда: «На мостик».

«Кок – машинное отделение».

«Чижик, Весельчак – матросские кубрики».

«Родик – со мной».

– К Аллигатору не хватает нашего старика Вспышкина, – как бы между прочим заметил Кок. – «Новости шоу-бизнеса: от Аркадия Укупника ушел стилист». Руки-руки, короче. Давай-давай.

Грохочущая музыка заглушила негромкое ворчание двигателя. Лахман дал задний ход и обошел «Кассандру» с кормы. Как раз в тот момент, когда Блинков подошел к краю палубы и перегнулся через борт. Он увидел только бьющие в корпус судна волны.

– Родик – со мной, поищем Камиля. Кок, держитесь вместе. Станьте под рубкой. Чувствую, попали мы.

Блинков и Родин не успели сделать и пары шагов. Они увидели шкипера, спешащего со стороны рубки. Он по-американски приложил руку к «пустой» голове, приветствуя Джеба.

– Здравствуйте. Хозяин отдал мне кое-какие распоряжения. Пойдемте, я провожу вас. Нет-нет, только вы, мистер, – запротестовал капитан, жестом останавливая Бориса.

– Родик, останься, – кивнул Джеб. Он облегченно выдохнул. Напряжение чуть ослабло.

Он пошел за капитаном к передней надстройке, где по определению располагались лучшие каюты. Блинков еще раз обернулся на женщину, так привлекшую его внимание. Похоже, танец ребят захватил ее. Она хлопала в ладоши и пыталась двигаться под «кислоту». Это у нее выходило плохо. Она исполняла восточный танец, плавно и широко поводя руками и длинной изящной шеей. Лишь подойдя к каюте Камиля, Джеб вдруг понял, что больше всего его смутило и на что он должен был обратить внимание в первую очередь. Подростки были неарабской внешности. Европейцы?

Пока он приводил мысли в порядок, шкипер придерживался инструкций. Он снял навигатор с замка и опустил ручку, чуть-чуть приоткрывая дверь.

Навигатор выстрелил в черное небо и попал точно в спутник. Это был самый точный и самый бесшумный выстрел на свете.

– Пожалуйста, – шкипер снова наклонил голову и оставил Блинкова одного.

Джеб на всякий случай постучал и, не дождавшись ответа, вошел.

На широком диване, застеленном атласным покрывалом, лежал Юлий Завадский. То, что он был мертв, было видно с полвзгляда. Его руки покоились на груди и держали видеокассету.

Джебу ничего не оставалось, как вставить ее в деку магнитофона и включить воспроизведение. Чутье подсказывало ему, что тянуть не стоит, он потеряет время.

Первые же кадры, которые Кок мог отнести к одной из американских киностудий, начали расставлять все на свои места. В голом человек Блинков узнал Юлия Завадского. Его обрабатывали две проститутки в наряде египетских цариц. Джеб невольно бросил взгляд на покойника и нервно, дергая глазом, прокомментировал:

– Да, брат, уделали они тебя насмерть.

Завадский был виновником срыва операции. Абрамов оказался прав насчет откровенности Хакима. Но что-то поздновато господин Завадский сообщил своему хозяину о провокации. Это случилось утром вчерашнего дня. Те три часа, которые Камиль провел на своей яхте, стали решающими. После он говорил, выплескивая горечь, не с гостем, а с врагом. И уже в то время готовил удар.

Блинков хотел выключить магнитофон, но в кадре появился сам Хаким. Серый костюм, темная рубашка. Его брови и ресницы черны, словно подкрашены тушью. Короткая бородка кажется фальшивой.

– Привет, Джей-Би! Не стану опускаться до дешевых обличений. Ты все понял, когда взглянул на моего мертвого агента. Теперь посмотри, что лежит на столе. Сними ткань и посмотри. Это ядерный заряд советского производства «РА-115». Его таймер поставлен на тридцать минут. Ты можешь выбросить его за борт, а можешь не делать этого. Потому что на борту есть еще один боезаряд, синхронизированный по времени с этим. Поищи его, Джей-Би. У тебя ровно полчаса. Да, ты, наверное, еще не знаешь, что мои гости – американские ублюдки. Ты хорошо говоришь по-английски и найдешь с ними общий язык. Не бросай их. И – прощай, Джей.