Сначала было похищение... (СИ) - Вирина Има

Руки, словно не знают нежности. Это не ласка. Это желание сростись. Уткнулся носом в ямку, сзади на шее, вбирая в себя свежий запах волос.

Наваждение, моё наслаждение …

Всхлип-стон от неё …

Мой тихий торжествующий от того, что она сдалась.

Быстро поднял ткань юбки … моя девочка уже влажная, уже готова. Ввёл в неё пальцы, с горячечным удовольствием наслаждаясь её движениями на встречу, с собственной болью в паху.

Покусывая, оттягивая сладкую кожу на загривке, тут же зализывая укусы наслаждаясь вкусом кожи и её удовольствием.

К стонам и всхлипам добавилось тихое, неудовлетворённое поскуливание. Убрал руку лишь на мгновенье, подхватил сладкую на руки, буквально повесив её, такую поддатливую на бок кресла. Тело обвило спинку, одну ногу девушки я приподнял, согнув в колене, закинул на подлокотник. Рукой обвил живот и вошёл, просто сдвинув бельё.

Насаживая её на себя, сходил с ума от ощущений. Никаких мыслей, одни инстинкты. Наслаждаясь каждым толчком, сдерживал желание кончить.

Потянулся, поворачивая лицом к себе, целуя солёные … солёные? губы … Что я делаю? Демоны! Она плакала, а я вместо разговора веду себя как животное!

Продолжая целовать любимую, рукой с живота скользнул вниз, помочь дойти до разрядки. Несколько толчков и почувствовал сводящие с ума сокращения девушки вокруг члена. Теперь кончил и я.

Оправив на нас одежду, усадил свою девочки на колени, теперь уже с нежностью гладя по мягким волосам, прильнувшую к моей груди головку.

- Это не нормально… — тихо сказала она. Не хочу говорить. Да и нечего. — Не нормально, что все наши попытки поговорить сводятся к сексу. Как мне теперь с тобой ругаться?

- Нечего нам ругаться. У нас всё хорошо. Ты плакала?

- Нет.

- Не ври. Объясни, почему ты плакала. Пожалуйста.

- Не стоит, Роберт. Это правда глупость, нечего и говорить.

- И всё же? Мне важно знать.

- Создатель! — Недовольно заворочалась она. — Да бывает просто так с женщинами. Навалилось всё сразу. Нервы … одно, другое на третье, как-то всё сразу … Перенервничала.

- Это … норма? — Никогда мне не понять женщин.

- Не то, чтобы норма. Когда всё спокойно я не плачу. Но в последние месяцы мою жизнь нельзя назвать спокойной. Вот и сорвалась. Но мужчин это не должно касаться. Тебе следовало бы сделать вид, что ты не заметил.

- Вот уж глупости! — Хохотнул в ответ. — Моя женщина здесь льёт воду, а мне сделать вид, что я ничего не замечаю? Когда мог бы предотвратить или защитить? — Кажется мне, что созрело ещё одно правило. — Нет. У нас так не будет. Помнишь, я просил тебя быть откровенной в делах спальни? — Кивнула, а я продолжил. — Есть ещё условие, — я должен знать, если ты плачешь. Не должно быть никаких тихих обид, слёз украдкой. Если хочешь плакать, — будешь плакать со мной.

-Роберт! Ну нет! Это слишком для меня! Ты слышал что-то о личных границах? Когда есть что-то, что тебя не касается? — Даже оторвала голову и с возмущением уставилась на меня.

Смотрю в эти невероятные глаза, даже не пытаясь скрывать восхищения.

- Ты знаешь, как прекрасна?

- Что, прости?

- Ты очень красивая. Это потрясающее чувство, видеть тебя на публике, — такую сдержанную, интеллигентную и утончённую. Знаешь, о чём я думаю в этот момент?

- Почему-то мне кажется, что не о светских беседах.

- Конечно. Я думаю о том, точнее вспоминаю, как ночью ты извиваешься подо мной или на мне, как тебя трясёт, когда ты кончаешь, как кричишь на весь дом, как …

- Роберт, прошу тебя … Я умоляю, не надо. Такие разговоры, они … это слишком!

- А знаешь ли ты, как прекрасна, когда смеёшься? Когда мы наедине, или когда ты вдвоём с Лифиссой и ты думаешь, что никто не видит? Как заразителен твой смех, как светятся глаза?

Она смотрела на меня, борясь с желанием сбежать от таких откровений.

- Но больше всего я люблю тебя, когда ты решительна. Вот как сейчас, когда попыталась выпрыгнуть из кресла. Ты не представляешь, как демонски сексуально выглядишь в этот момент. Не могу подобрать слов, я не мастак комплиментов … ты просто невероятная.

- Роберт, я… — начала, но передумала. — Спасибо. Я ещё хотела сказать, этот человек, твой друг, который приходил сегодня …

- Он мне не друг. Приятель, знакомый. Мы однокашники, в академии вместе учились. Но не друзья. — Говорю, любуясь её смущением.

- Хорошо, твой приятель. Он ментальничал. Я не сориентировалась во время. В слишком расстроенных чувствах была. Я почувствовала что-то странное, там, внизу. Словно разум погас … Я не могу это объяснить. Никогда не сталкивалась с менталистами, но это … это было жутко … тело, как не моё … И меня так потянуло к нему… — эти глаза стали стеклянными от собравшихся слёз. Всхлип, и они потекли по щекам.

Собирая капли губами, усыпая лицо поцелуями, я услышал:

- Ну вот, говоришь плакать с тобой, а сам не даешь даже нормально порыдать. — Не то упрёк, не то благодарность.

- Я сейчас внезапно понял, что у меня непереносимость женских слёз.

- Ты не злишься?

- Конечно злюсь. Но не на тебя же. Хотя и немного на тебя, за то, что не умеешь ставить защиту. Но это поправимо. Мэтью я уже предупредил …

- Так ты понял?

- Девочка моя. Ну конечно понял. Прости, что не уберёг. Ещё недавно спарринги по ментальной магии были моими буднями. Я знаю, каково это. Успокойся, постарайся забыть. Я научу тебя закрываться и ты больше никогда такого не испытаешь. А Мэтью к тебе больше и на пушечный выстрел не подойдёт. Я не позволю.

- Хорошо бы… — кажется успокоилась и собралась было пристроить голову на плечо, как встрепенулась. — Но Роберт … есть ещё кое-что. Я знаю его. Видела уже. Мы не знакомы, но виделись однажды на улице. Пофлиртовали немного, ничего осо …

- Что значит пофлиртовали? — Да какого демона! Какой ещё может быть флирт?!

- Ни к чему не обязывающий обмен любезностями, несколько комплиментов. Я уже не помню, но всё уложилось бы в рамки этикета, если бы не его воздействие. Тогда я тоже этого не поняла, сопоставила только сейчас. Да и слабее было тогда. Я чувствовала влечение, но краем сознания понимала, что оно не моё. И будто тело вопило "тревога". Понимаешь? Я сбежала тогда, села в экипаж и уехала.

- Когда это было?

-Дай-ка минутку … я сейчас вспомню … Когда я ехала на вокзал, расспросить о Мелани.

- То есть со мной ты не была тогда знакома?

- Нет. Конечно нет. — Заверила она. Тут же спохватилась. — Роберт! О чём ты думаешь?

- О том, что я, оказывается, жутко ревнив. — Сегодня день открытий. Не иначе. — Больше он к тебе не приблизится. С кем ещё ты флиртуешь? Мэтью, Эндрю. О ком ещё я не знаю?

- Слушай, тебе не кажется, что нужно открыть окно?

- Зачем? — Удивительная смена темы.

- Здесь пахнет плохо. Не хорошо.

- Ничего не чувствую.

- Роберт, здесь пахнет, будто люди здесь только что …

- Сексом?

Кивнула облегчённо, довольная, что я избавил её от нужды произносить пошлости в слух.

- Я сама. Сиди.

Открыв окно, назад не вернулась, принявшись ходить туда-сюда по комнате.

- Я жду ответа.

- Я думала, что это риторический вопрос.

- К демонам риторику. Анна! Какой, подери тебя демон может быть флирт!

- Не ори на меня! Я не делала и не говорила никому ничего такого, что не вписывалось бы в рамки этикета. Не смей мне выговаривать!

- Да к демонам этикет! Какой может быть флирт!

- Роберт! Ты забываешься. — Остановилась напротив. Ладошки сжаты в кулаки. Надо же, воплощение гнева.

- Это какой-то бесполезный разговор. Ты меня не слышишь! — Я действительно повысил голос. Не специально, само получилось. — Если я тебе скажу, что вызову каждого, кто посмеет с тобой флиртовать! Так понятно?!

- Да как ты … Да я …

- Мне плевать на этикет, говорю ещё раз. Все эти светские реверансы нас не касаются. Обращение на "вы", секс по графику для зачатия наследников, разные спальни! Нас это не касается!