Сначала было похищение... (СИ) - Вирина Има

- Я отведу.

- Не стоит. Лифисса проводит меня. Не стоит оставлять невесту.

Глава 9.

— Мелани иди наверх, пожалуйста. — Пара секунд. Пару секунд мне нужно сдержаться.

Только она выскользнула, я моментально возвёл полог тишины. Ещё не дождавшись его установления посмотрел на Мэтью.

- Что. Это. Было.

Я боялся на него смотреть. Боялся не сдержаться, наговорить или сделать лишнего. Боялся потерять контроль.

Правильно боялся. Я словно перенёсся на тринадцать лет назад и видел перед собой самовлюблённого, напыщенного мальчишку, избалованного подростка. Он улыбался своей мерзкой улыбочкой.

С этой улыбочкой он сидел в кабинете ректора пока отчитывали его отца. Знал, что ничего и никогда ему не сделают. Только пальчиком погрозят.

-Что ты взбеленился? Как собака на сене! Я лишь добавил немножко пудры, чтобы девушка расслабилась.

Пудра. Пудра на мозги. Так мы это называли, пока учились в академии.

Когда не хотелось тратить время на окучивание очередной девицы, мы часто добавляли немного ментальной магии. Чуть-чуть. Чтобы девочка расслабилась, чтобы вожделела и захотела. Чтобы не сопротивлялась. Воздействие быстро проходило, следы никто и не искал. Какая девица, проведя весёлую ночку пойдёт на обследование к магу?.

Я никогда бы не подумал, что взрослый мужчина, аристократ, может использовать подобные приёмы. Мне казалось, что все они остались в детстве, как и остальные неблаговидные поступки, которые осознаёшь уже повзрослев.

Вдох-выдох. Я уже не подросток. Я умею себя контролировать. Вход-выдох.

- Откуда здесь эта красотка? Где делся барон?

- Почему она тебя интересует? — Вдох-выдох.

- Ты серьёзно? Меня интересует-как тебя это не интересует. Я конечно понимаю, любовь и всё такое. Но ты серьёзно? Предпочитаешь сорняк-ромашку садовой розе? — Плевать, что он думает. Но как посмел влиять на разум Анны?! Что он ей навешал? Моя девочка смотрела на меня абсолютно стеклянными глазами. Глаза, минуту назад смотревшие с болью, горечью и отчаянием, не выражали ничего. Вот это страшно. — Всё же дрянная кровь даёт о себе знать, да друг?

Спасибо. Друг.

Никаких вызовов. Никаких поединков. Просто кулаком по лицу. Ты, друг, сам дал мне повод. Хотя мне глубоко плевать на чистоту моей далеко не графской крови.

- Ополоумел? — Закричал он, сжимая рукой нос, пытаясь сдержать текущую из него кровь. — Бешеный!

- Мэтью. Я оказал тебе услугу, сообщив о сломанном ошейнике тебе, не полиции. Ты приходишь в мой дом. Оказываешь влияние на мою гостью. Говоришь о неблагородстве моей крови. Чего ты ждал Мэтью? — Я вкрадчиво и спокойно спрашивал его. В принципе, всегда говорю спокойно после драки. — Не ждал же ты, что я спущу тебе это?

- Крэнтом! Ты дворянин, ты граф!

- Именно поэтому в моём доме так вести себя нельзя. Ты предпочёл бы не удар в нос, а вызов на поединок? Как граф и маркиз? Ты не забыл, откуда я приехал? Сколько бы маркиз, разнеженный в салонах выстоял против графа, ещё вчера тренировавшегося днями на пролёт? — Мэтью сел в кресло, всё так же держа голову запрокинутой. Я устроился на диване напротив. — Ничего не изменилось Мэтью. Я всё тот же Крэнтом. И всё так же чтобы поговорить, мне сперва нужно подраться.

Мэтью молчал, в гостиной царила тишина. Я смотрел на маркиза и мои мысли настойчиво крутились вокруг того, как часто Эука и подобные ему баловни прибегают к ментальной магии на простых людей? Чтобы сбить цену на зерно, повысить налог на своей земле, без шума взять понравившуюся девушку?

В каких ещё ситуациях слово дворянина таких, как он ничего не стоит?

Что происходит с его и другими псами, что их артефакты выходят из строя?

- Мне, пожалуй, пора.

- Ден на заднем дворе. Я провожу.

Метью ушёл, я же отправился наверх. Постучал в комнату Мелани.

- Господин граф, я …

- Мелани. Обращение господин, уместно только когда ты обращаешься не к дворянину и о его сословии тебе известно наверняка. Обращаясь к титулованной особе необходимо говорить лорд, сэр. Это будет уместно и к незнакомому человеку, пока он сам не поправит тебя, что он не лорд, а господин. — Её манеры уже начали порядком бесить. То, как сегодня она цепляла Анну просто немыслимо само по себе. — Баронесса Дэнэмуд леди, Мелани. То, что вы находитесь в одном обществе не даёт тебе права обращаться к ней, вовлекать в диалоги. Я очень надеюсь на то, что мне показалось, что ты пыталась уязвить и задеть её. Анна, как истинная леди, уверен, даже не заметила этого. Леди первая заговаривает с госпожой. Только так. Не иначе. Вы обе здесь в гостях. Обе под моей защитой, но поползновения в адрес леди терпеть я не намерен. В конце концов, всегда есть камера в отделении полиции, где ты будешь в полной безопасности, под защитой всего полицейского участка.

Девушка сникла. Встретила меня с улыбкой, переоделась. Сейчас буравила взглядом пол, сидя на кровати.

Плевать. Столько дней я терпел её выходки, видя, что Анна молчит, остаётся спокойной. Уверенный, что наших ночей ей хватает. Сегодняшнего унижения словами Мэтью не стерпела бы ни одна леди.

— Граф Крэнтом, я…

— Мелани, в ту ночь, когда я нашёл тебя в том доме, Мэтью был со мной. Благодаря его знакомствам, связям, я смог тебя увезти. Мне пришлось сказать, соврать, что мы знакомы и состоим в отношениях. — Перевёл дух. — Вот и всё. Вот и всё объяснение, Мелани. Мне жаль, я искренне приношу свои извинения за сегодняшнюю сцену. Я не мог и подумать, что у моей той лжи будут такие последствия. Я очень виноват перед тобой.

На этом разговор, а если точнее, — мой монолог был окончен.

К Анне я шёл с лёгким сердцем. Из трёх предполагаемых, этот разговор самый простой. Самое неприятное сделано, — границы обозначены, извинения принесены. Осталось объясниться.

Произошло недоразумение. Конечно же, она расстроилась. Кому будет приятно слышать, что мужчина, обещавший верность лгал? Я бы уж точно взбесился, явись сюда Люси, например, и расскажи, что у Анны есть жених.

Но Анна не я. Эта девушка — остров спокойствия в бушующем океане. Каким бы ни был мой день, что бы ни происходило, рядом с ней всё становится неважным. Остаётся только она, с манящим к ласкам телом, с невинными вопросами, заставляющими отвлечься, забыться. Одним только словом она вовлекает меня в разговоры, заставляет рассказывать то, о чём уже и сам, казалось, забыл.

Говорю же, — ведьма!

— Прошу прощения, леди. — С этими словами я открыл дверь, после короткого стука.

— Не извиняйся. Как ты во время. Я уже совсем не справляюсь одна. Мне как никогда нужен подсобник! — Лифисса, лежавшая на кровати рядом с моей красавицей подскочила мне на встречу. Анна тоже поднялась, оправляя платье.

— Хм. Это что же за дело, в котором ты сама не справляешься, боюсь спросить. — Что уж, эта малышка умеет озадачить. Лёгкий запах шоколада намекал на то, чем занимались мои девочки. — Не можешь сама справиться с конфетами, а Ани отказывается помогать?

— Да если бы! — Горестно вздохнула малышка. — Я ей все скормила. — Продемонстрировала мне коробку с ворохом обёрточных бумаг и вздохнула ещё трагичнее. — Не помогает. Конфуз. Конфеты закончились вместе с ангументами.

— Аргументами. — По привычке поправил я.

— Вот и я о чём. Мне ж только семь.

— Милая, я вот никак не возьму в толк, что ты такое читаешь? Откуда берёшь такие взрослые слова?

Я болтал с Фиссой, следя за Ани глазами. Словно по шагам спина её выровнялась, подбородок приподнялся. Выражение лица приобрело привычную невозмутимость.

Это плохой знак. Да, мы конечно не афишируем нашу близость, но Лифисса… При ней-то можно пренебречь формальностями, всё равно ведь не поймёт.

Это ведь моя упрямица. Домашнее тёмно-синее платье, благодаря ему глаза горят ярче. Несколько прядок выбились из причёски, обрамляя грустное лицо, пристроились на груди, едва подавил желание убрать их к остальным, чтобы обласкать кожу.

— Так в колонке мистера Анастаса Ситара. Не в сказками же просвещаться! — Фыркнула девочка, бросив коробочку на трюмо.