Ангел для Зверя - Милана Стоун

кивает на стол. Приказывая тем самым покориться ему.

— Я в бешенстве, потому что ты связала мои руки, и я не могу сам достать… — сдвигает он брови и нахмуривает лоб. — Это пробка? Ты вставила в зад пробку, что я купил?

— Ты уже забыл об этом? — усмехаюсь и аккуратно убираю со стола бумаги, ноутбук и остывший чай.

— Я хотел готовить тебя постепенно.

— Ты дал мне достаточно времени, чтобы прийти в себя, думаю, теперь можешь взять сполна. Все, что хочешь, — залезаю на стол и подползаю к мужу, замечая, с какой жаждой он наблюдает за ноющей по ласкам, колыхающейся грудью.

— Ты хоть представляешь, как часто я буду пользовать твой зад и твой дерзкий рот? — рычит он в мою сторону, тем самым возбуждая до предела.

— Не знаю... — по телу пробегает волнение от его слов. — Покажи.

Смотрю в его глаза и вижу там своё падение, в нем, в нашей страсти, мы оба варимся в котле под названием похоть.

Сейчас они черны, как безлунная ночь, опасны, как никогда. В них боль, мое спасение и наша одержимость друг другом.

— Развернись, — гортанно требует Руслан, и даже со связанными руками выглядит он весьма грозно и внушительно. Я делаю все, как он велит, не сопротивляюсь ни ему, ни чувствам, что пронзили грудь острыми пиками. — Прогнись сильнее. Умница. Теперь расслабься. Дальше я сделаю все сам.

Щеки опаляет стеснение, когда я стою в такой позе, прямо перед ним, с этой штукой.

Обнаженная. Раскрытая, готовая на любую его пытку. Готовая принять его силу и власть надо мной.

— А твои руки? — шепчу я и виляю попой, потому что чувствую на ней звериный, заинтересованный, голодный взгляд.

— Сейчас мне понадобятся только губы, — целует он меня в ягодицы и тут же кусает, от чего я вскрикиваю и почти вою, когда его язык касается клитора, что из-за пробки набух и стал еще чувствительнее...

Глава 49

Пока мой горячо любимый муж, припав губами и проворным языком, возносил меня на вершину наслаждения. Возбуждение, огненное, пряное, плескалось в моем теле как в хрупком сосуде.

Выплескивалось через край брызгами-стонами, пока в один момент язык Руслана не ускоряется настолько, что сосуд трескается со звоном и разбивается.

Звон — это мой крик, протяжный, чистый, искренний.

Он снова вознёс меня так высоко, что невозможно держать в себе чувства и слёзы, что дорожками текут по пылающим щекам.

Этот оргазм абсолютно другой.

Он похож на брызги ливня, что бьют все тело, охлаждая разгоряченную кожу.

Неожиданный, захватывающий дух. Неуловимый и легкий.

Но я помню другой, более глубокий, словно тебя опустили в холодную воду и перекрыли доступ кислорода.

Воспоминания о нем еще свежи, и я хочу испытать его снова. И снова. И снова.

Щекой касаюсь прохладной столешницы, пока Руслан, словно зализывая рану, лижет вспухшие половые губы.

Я улыбаюсь, словно сытая кошка, пока вдруг не начинаю испытывать необычные ощущения.

Это мой Зверь тянет зубами хвостик, но я напрягаюсь, чтобы пробка осталась во мне. Желает обратить на себя внимание, ведь пока его оставили ни с чем.

Но я больше не собираюсь стоять на коленях.

Теперь моя очередь мучить любовь всей жизни.

Разворачиваюсь резко, развожу ноги и сажусь прямо перед ним, так, чтобы хвостик свисал вниз.

Вижу, насколько напряжен уже оголенный член.

Когда успел и главное, как?

Даже на расстоянии могу понять, насколько он каменный. Кажется, коснись его хоть кончиком пальца, и меня ударит током.

— Ты издеваешься? Развяжи меня.

Руслан дергает руками.

Злится, что не дают ему то, чего он так сильно хочет.

Накинуться на свою жертву и разорвать в клочья, так, как он привык это делать.

А вот к таким играм мой дорогой Зверь был не готов.

Такого поворота он точно не ожидал, ведь привык вести себя как истинный мужчина.

Брать так, как ему хочется.

Жестко, грубо, впиваясь в кожу зубами и вколачивая член глубоко до предела.

Как только я развяжу ему руки, то о нежности можно будет забыть.

А я ещё хотела поиграть так, как задумала, и сделать это по своим правилам.

— Неужели ты не хочешь дать мне насладиться властью, той, что я стала над тобой обладать? — шепчу ему еле слышно, смотря на то, как мышцы его рук напрягаются, как вздуваются вены, а глаза горят похотью, что готова излиться в меня.

— Кристина, — усмехается он, наклоняется и дарит поцелуй. Не отпуская взгляда, трется щетиной, заставляя меня задрожать. — Ты получила эту власть в тот самый миг, когда спустилась с лестницы в доме генеральской дочки.

Верно, именно тогда наши судьбы сплелись навсегда, и сколько бы боли мы не перенесли, ничто и никто не сможет нас разделить.

Благодаря тому ужасному дню.

Благодаря подруге, которая попросила о помощи.

Катя...

О ней мы еще поговорим.

— Тогда, — поднимаю я ногу, касаюсь твердой груди, все еще облаченной в футболку. — Я могу попросить тебя, о чем угодно, милый...

Тяну ногу выше, наблюдая за свирепым взглядом, но неожиданно Руслан захватывает в рот большой пальчик. Тянет ногу на себя.

Мне это так щекотно и возбуждающе одновременно.

Я прогибаюсь, опускаюсь на локти и смотрю на то, как он получает удовольствие, доставляя его мне. Как он старается угодить, оставаясь тем же опасным мужчиной, в чьих руках моя жизнь. Волнение пробегает по телу.

Это так... Так чувственно, видеть огромного и по своей натуре опасного мужика, который готов ублажать свою женщину, как она того пожелает.

Это дурманит...

Но мне нужно получить ответ, и я веду ногу ниже, касаюсь влажным пальчиком его огромного, восставшего желания, что пульсирует каждой вздувшейся веной.

— Кристина… — хрипит он, скалясь мне в ответ. — Сейчас ты можешь попросить, о чем угодно. Но стоит тебе развязать руки...

О, я знаю, что за этим последует. Именно поэтому он и связан.

— Тогда я не буду этого делать. Я буду держать тебя в плену, — на этих словах мы скрещиваем взгляды, но уже не ощущаем напряжения, разве что эротическое, им наполнена комната и каждая клеточка наших тел. — И буду истязать тебя ласками.

— Какими же? — тут же интересуется он, скользя взглядом с лица по груди и ниже.

Но я свожу ноги, опускаюсь на пол, стекая как река, готовая