Ангел для Зверя - Милана Стоун

выведет нас на тропинку счастливой и спокойной жизни.

Я так рад, что она смогла пройти через это.

Дура. Но какая смелая, моя маленькая девочка, я всегда знал, что в ней есть этот стержень, хоть она и кажется беззащитной.

Его только нужно было найти, и я нашел.

— Прости меня… — продолжает плакать, дурманя своими глазами. Сотрясается, хрипит. — Я все копалась в себе, думала, как лучшее будет…

— Тебе стало легче, это главное, — глядя на ее испачканное лицо, у меня возникает стойкая ассоциация с бойцовским рингом.

Именно там сейчас побывала Кристина. Только он был намного более жизненным и жёстким, далеко не для всех.

Не зря я так часто дрался. Это прочищает мозги лучше любой терапии и успокоительных.

Делает из тебя решительного человека, того, которого не запугать.

Кажется, что прошел через живительный источник, в голове становится ясно, и ни одна поганая мысль тебя не беспокоит.

Думаешь лучше, лучше себя чувствуешь. У нее сейчас те же ощущения, вижу зажегшейся огонек в глазах.

Огонёк жизни, что я так мечтал увидеть, тот самый огонёк, что видел в нашу первую встречу.

Именно в такую я влюбился с первой секунды, как только увидел, в живую и настоящую.

Готовую убежать от насильника, а не принять его с покаянием.

Моя Кристина вернулась, а значит, все было не зря.

— Почему ты как смотришь? — спрашивает тихо, хрипло, обрабатывая кровавые раны антисептиком.

Словно и не знает почему. Несмотря на всю грязь, что произошла, она все равно мой свет.

— Потому что люблю тебя.

— Ты полюбил меня, когда я расправилась с этим подонком? — усмехается и хочет обтереть себя, но я забираю салфетку и принимаюсь стирать кровь с ее лица сам.

— Я давно полюбил тебя и рад, что ты вернулась ко мне, — шепчу, поднимаясь над ней, продолжаю стирать пятна крови и случайно подцепляю рваную футболку.

В момент воздух между нами становится заряженным, я чувствую ее тяжелое дыхание, вперемешку с моим.

Хочу ее, прямо здесь и сейчас и вижу по ошалелому взгляду ответное желание, что затапливает нас обоих.

— Руслан... — шепчет она тихо, упирает руки мне в грудь, но не отталкивает, а только берет за ткань футболки и подтягивает ближе. — Поцелуй меня. Так, как всегда хотел.

Боюсь напугать, боюсь снова увидеть страх в ее глазах, но если она хочет, то я сделаю все, что взбредёт ей в голову, и даже больше.

Я убью ради неё, как она за меня.

Затрахаю так сильно, что будет просить о пощаде, или же добавки, судя по этому уверенному взгляду.

— Если я поцелую, остановиться не смогу.

— И не надо. Будь собой. Будь собой, мой Зверь, — улыбается она шальной улыбкой, и сама тянется к шее, обнимая, а я радуюсь, что с поляны все ушли, и скоро Кристина начнет кричать совсем не от ужаса.

Глава 46

Если тебя сжигают заживо и дают в руки пистолет, разве ты не убьешь себя?

Разве не застрелишься, чтобы не мучиться?

Ведь твоя смерть — это уже неизбежность.

Для меня жизнь без Руслана и есть смерть, она без него не имеет ни грамма смысла.

Мне ничего не стоило поднять руку и выстрелить в висок себе или кому-либо еще.

Душа умирала в данный момент, изливаясь кровью на последних вздохах.

Но мерзкая улыбка Ломоносова что-то переключила во мне.

Словно щёлкнул переключатель.

Темнота. Вспышка. Громкий, противный звук в ушах.

Кадрами пронеслось прошлое, смешиваясь с настоящим, путая сознание.

Я вспомнила, как те ублюдки мерзко улыбались, а я лежала.

Просто лежала и принимала свою участь, как когда-то учила мать. И когда меня полностью затягивало во тьму, я не противилась ей. Нет. Только радовалась, что она рядом со мной.

Лишь бы не чувствовать боли, но боль настигла все равно.

Почему же я не вцепилась в глотки тем, кто убил моего любимого, как я тогда считала?

Лучше умереть в борьбе, чем униженно принимать страшную участь.

Почему бы мне не бороться с ним прямо сейчас?

Почему бы мне не убить людей с факелами?

С этими мыслями внутри что-то рвется.

Пушечный залп, меняющий сознание. И вот ноги сами несут меня вперед, руки сами тянутся к лицу ублюдка, ногти сами впиваются в мягкую бледную кожу, а зубы смыкаются на его плоти.

Я обезумела, сбросила все оковы, которые сдерживали столько времени.

А главное, мне так хорошо, так тепло на душе от осознания того, что я победила.

Я их победила!

Всех их, черт побери, а самое главное победила себя.

Но еще лучше становится, когда понимаю, что Руслан не умер, а на его теле лишь ушибы.

Не умер. Живой. Мой Руслан. Мой Зверь.

Радость пронеслась по всему телу, и счастье от осознания, что он в порядке.

Старуха с косой все же не забрала моего мужчину.

Дала нам ещё один шанс.

И нет больше запретов, нет больше желания умереть, нет больше сомнений.

Есть лишь чистая, не замутнённая любовь, от его горячих касаний стремительно перетекающая в похоть.

Она щиплет все тело, стреляет импульсом между ног, и мне уже становится все равно.

Где, на чем, как.

Сейчас самое важное просто быть с ним. Просто чувствовать его в себе.

Ближе. Еще ближе.

Хочу, чтобы он заполнил меня до краев, был полностью моим в это мгновение, и плевать на все остальное.

— Кристина… Давай доедем до дома, — просит он, но меня уже не остановить.

Не хочу, чтобы вспыхнувшая, безудержная страсть между нами исчезла, ведь это испортит момент.

Я дергаю его ремень, сама сдираю с себя верх, представляя возбужденную грудь его жадному взгляду.

И вижу, вижу, как он теряется во мраке порока и собственной одержимости.

Мы оба в нем тонем, захлебываемся, но даже не думаем сопротивляться этому наваждению.

Он подхватывает меня за бедра, хватает свою кофту и стремительным шагом удаляется от места побоища.

Дальше, ещё дальше, вглубь...

Мне нет дела до того, куда тащит, главное, что не отпускает.

Закрываю глаза и целую сама.

Именно так, как хочу, яростно, несдержанно, так жадно, что воздуха становится все меньше, и легкие вспыхивают пламенем.

Держусь руками и скольжу языком по его губам. Не успеваю сделать вдох, как он толкает язык в меня и практически насилует.

Это правильно. Это великолепно, находиться в его надежных руках и быть в его власти.

Быть