Никогда не влюбляйся в повесу - Лиз Карлайл

Дождавшись, когда они закончат, Камилла встала.

— Вот, — смущенно сказала она, протянув Ксантии открытую книгу. — Тут ошибка — клерк забыл провести по счетам стоимость парусины. А вот тут — видишь, на этой строчке, где идут расчеты за провиант, — он перепутал две цифры.

Ксантия подняла вверх брови.

— Да ну? — изумленно протянула она. — И верно! А баланс сошелся?

— Oui, должен сойтись, — кивнула Камилла. Снова присев за стол, она с карандашом в руках пробежала глазами ровные колонки цифр, что-то подсчитывая в уме. — Да, все в порядке, — обрадованно вздохнула она и, захлопнув книгу, протянула ее Ксантии.

— Замечательно! — просияла Ксантия. — А как быстро!

Камилла смущенно разглядывала пол.

— В Лимузене я вела все счета, — неловко объяснила она. — Экономия… и умение хорошо считать — без этого мы не выжили бы.

На пороге появился молодой слуга с тяжело нагруженным подносом. Все трое с чашками в руках уселись за столик возле окна. Еще добрых полчаса, пока все они болтали о самых обычных вещах, Камилла исподтишка оглядывала комнату. Все здесь — книжные полки, едва не падавшие под тяжестью толстых бухгалтерских книг, чертежи и в особенности огромная карта с воткнутыми тут и там желтыми булавками, занимавшая добрую часть противоположной стены, — удивляло ее. Это был новый, совершенно неизвестный ей мир, мир морских путешествий и торговли. И этот мир потряс ее воображение.

То и дело мимо двери грохотали чьи-то шаги; кто-то взбегал вверх по лестнице или мчался вниз, маленький колокольчик у дверей каждую минуту весело звенел, когда очередной посетитель врывался в контору или закрывал за собой дверь. Все казалось Камилле странным и волнующим, даже крики и перебранка лодочников под окном. Жизнь в этом месте буквально била ключом, и Камилла вдруг поймала себя на том, что отчаянно завидует золовке.

— Похоже, ты не часто делаешь им честь своим появлением, пробормотала она, когда Ротуэлл подсаживал ее в карету. — Мне даже показалось, что служащие в твоем присутствии чувствуют себя неловко.

Выражение лица Ротуэлла стало непроницаемым.

— Я никогда особенно не старался вникать в эти дела, — буркнул он, усаживаясь. — Судовыми перевозками всегда занимался брат. Конечно, если Зи нет в городе, мне волей-неволей приходится торчать в конторе и заправлять всем. Но обычно я стараюсь лишний раз туда не соваться.

Камилла только молча смотрела на него.

— «Невилл шиппинг» всегда был чем-то таким… — он какое-то время молчал, — чем-то особенным, понимаешь? Еще одной ниточкой, которая связывала Люка и Ксантию, — с легкой грустью добавил он. — Она обожала заниматься всем этим. Мне и в голову никогда не приходило, что это может оказаться ей не под силу…

Подъехав к дому, они увидели у дверей открытый экипаж, а в нем — лорда и леди Шарп, дожидавшихся их возвращения. Камилла, высунувшись в окно, с восторгом разглядывала изысканную, цвета лаванды, шляпку леди Шарп и теплый плащ насыщенного пурпурного оттенка.

— А вот и наши новобрачные! — воскликнула графиня. — Мои дорогие, как я рада вас видеть! Мы с Шарпом собираемся покататься в парке. Не хотите составить нам компанию?

Но Камилла продрогла до костей, к тому же возможность побыть дома с мужем казалась ей намного более заманчивой. Бросив на жену быстрый взгляд, Ротуэлл отказался, предложив вместо этого присоединиться к ним за чаем. Лакей, спрыгнув с запяток, бросился помочь леди Шарп выйти из экипажа.

Краем глаза Камилла внезапно заметила какое-то движение. Трость Ротуэлла с грохотом скатилась по ступенькам кареты. Камилла резко обернулась к мужу — и в ужасе округлила рот. Колени у Ротуэлла подогнулись, и он медленно осел на землю. Пронзительный крик леди Шарп испугал лошадей. Карета дернулась, едва не подмяв под себя лакея.

— О Боже! — Испуганная Камилла упала на колени.

— Проклятие! — Не обращая внимания на бивших копытами лошадей, лорд Шарп бросился к ним.

— Киран! — кричала леди Шарп. — Господи… что с ним?!

В этот момент дверь распахнулась и на крыльцо выскочил Трэммел. Шарп и дворецкий опустились на колени перед Ротуэллом. И тут Камилла увидела его лицо. Сердце у нее упало — ее муж был смертельно бледен.

— Как ты, дружище? — шепотом спросил лорд Шарп.

Камилла была слишком испугана, чтобы услышать, что ответил Ротуэлл. В конце концов Шарпу с помощью дворецкого удалось помочь ему подняться на ноги. Поддерживая Ротуэлла с двух сторон, они повели его к дому.

— Все нормально… — с трудом выдавил из себя Ротуэлл. — Просто… голова закружилась…

— В библиотеку, сэр, если не возражаете, — пробормотал дворецкий, обращаясь к Шарпу.

Ротуэлл сделал слабую попытку отпихнуть их в сторону, твердя, что отлично обойдется без их помощи, однако было ясно, что он испытывает сильную боль. С искаженным мукой лицом он не столько сел, сколько упал на кушетку перед камином. Время от времени по всему его телу пробегала судорога. Губы у Ротуэлла посинели, рукой он схватился за бок.

— Разожгите камин, Трэммел, — приказала леди Шарп. — И немедленно пошлите за доктором.

Ротуэлл, скривившись, со стоном схватил ее за руку.

— Никаких… докторов… — прохрипел он.

— Ротуэлл, хоть сейчас прекрати валять дурака! — Леди Шарп с тревогой заглянула ему в глаза. — Где у тебя болит? Тебя тошнит?

— Да, — с трудом выдавил Ротуэлл.

Дворецкий привел лакея, который принялся торопливо разводить огонь в камине.

— Мне кажется, боль скоро пройдет, мэм, — почтительно вмешался он. — Все, что ему сейчас требуется, — это тепло и отдых.

Леди Шарп от возмущения приоткрыла рот.

— Что это значит, Трэммел? Получается, это уже не в первый раз?!

Камилла, придвинув к кушетке стул, села возле мужа, положив руку ему на плечо. Через какое-то время она с радостью заметила, что сведенные судорогой мышцы понемногу расслабились, и лицо его как будто стало спокойнее.

Не обращая внимания на остальных, она опустилась возле кушетки на колени.

— Где болит? — чуть слышно спросила она, взяв его руку в свои. — Сердце, да?

Ротуэлл покачал головой.

— Нет, не сердце, — прохрипел он. И, сморщившись от боли, с трудом вдохнул сквозь стиснутые зубы. — Проклятие… до чего ж унизительно…

— Просто скажи, где у тебя болит.

— Мне казалось… — У него перехватило дыхание, — мне казалось, ты поклялась, что не станешь задавать вопросов… что не будешь вмешиваться…

— А ты и поверил, да? — проговорила Камилла, стараясь, чтобы голос ее не дрожал. — Поверил, что я позволю тебе медленно убивать себя? Ну уж нет! А теперь скажи мне, где у тебя болит.