Двойник - Макс Коллинз

– Я уже вошел. Так кто?

– Один из тех, кто должен прикончить нас.

– Кто?..

– Гувер. Джон Эдгар Гувер. Правая рука министра юстиции. А теперь давай поспешим, Джим. Подходит время для барбекю.

36

Вскоре после того, как мы с Флойдом вернулись к главному строению туристского лагеря, подъехал еще один «форд-седан», управляемый Доком Баркером. Рядом с ним сидел Карпис, а Долорес и Луиза на заднем сиденье. Бен принес ключи от их домиков. Луиза, увидев меня в окошко, засияла, выскочила из «седана». Мы знали друг друга меньше чем двадцать четыре часа, а она схватилась за мою руку, словно утопающий за соломинку.

Забрав багаж, я проводил ее в комнату.

– Две кровати, – сказала она разочарованно.

– Луиза, я не уверен, что мы должны повторить то, что произошло сегодня утром...

Мне показалось, что она огорчилась, широко расставленные карие глаза стали грустными. Господи, Луиза выглядела изумительно – коротко подстриженные белокурые волосы, розовые щеки, надутые губки, гибкая, но округлая фигурка в облегающем бело-розовом ситцевом платье с бантиком-шнурком на шее. Она села на край кровати и подняла подол юбки до того места, где ее молочно-белые бедра говорили «Привет!» над кромкой чулок.

– Тебе не кажется, Джимми, что иногда ты бываешь слишком деликатен?

Позже, когда я оказался со спущенными и болтающимися вокруг моих ног брюками, а она в задранной вверх юбке, я уже, наверное, не был слишком деликатен.

Луиза на некоторое время ушла в ванную, потом вернулась посвежевшей и воодушевленной. Мы легли рядом, в одежде, застегнутой почти на все пуговицы, и она закурила. Я ни разу не видел ее курящей.

– Хочешь затянуться? – спросила она, предлагая сигарету.

– Спасибо. Не обзавелся такой привычкой.

– Мой папочка, наверное, выпорол бы меня за это. Меня Кэнди приучил.

Она назвала имя Кэнди, который для нее уже ушел в прошлое.

Это не значит, что она была холодной или бессердечной, она была маленькой горячей штучкой, во всех отношениях. Просто она познавала жизнь на разбойничьей дорожке.

– Скоро будем ужинать, да?

– Действительно скоро. Ма снова кухарит.

– Она хорошо готовит, – пыхнула сигаретой. – А это милая комната.

– Да, не надо ночью бегать наружу.

– Да, и ванна, и все прочее. Хотя эти дурацкие обои, не поймешь, какого цвета, то ли пурпурные, то ли коричневые? Из-за них и комната выглядит маленькой, почему они выбирают все такое темное?

– Это чтобы мы не замечали тараканов.

– О, – сказала она, кивая и не переставая затягиваться своей сигаретой.

Сквозь тонкую стенку доносилась музыка кроватных пружин.

Луиза захихикала.

– Еще кто-то балуется рядом.

– А кто устроился в соседней комнате?

– Думаю, Нельсоны.

– Что ж, тогда это не баловство. Они женатые люди, так что это хорошо и для Господа, и для всех.

Она согласилась, поняв буквально мою иронию. Женский голос за стенкой повторял:

– Меньше... меньше... о, меньше... Я сказал:

– Не означает ли это «больше»?

– Она говорит «Лес»[58] – это имя, сокращенное от имени Лестер. Ведь настоящее имя Нельсона – Лестер Джиллис.

Для меня это было новостью.

– Луиза, золотце. Можно тебя спросить, только серьезно?

Она пожала плечами.

– Конечно.

–Сегодня утром ты сказала, что не можешь иметь детей. Ты молодая женщина. Ты проверялась у доктора?

Стараясь выглядеть безразличной, она пыхнула сигаретой.

– Доктор и сделал меня такой. Однажды я забеременела от Кэнди, и доктор, который занялся мной, сделал все не так, как надо.

За соседней дверью стонала жена Нельсона.

– Прости, – сказал я. Она безразлично пожала плечами. – Позднее меня осмотрел настоящий доктор. Он-то сказал, что теперь я не смогу иметь детей, и слава

Богу. Я не хочу обзаводиться детьми, от них только беспокойство.

Матрасные пружины за стеной продолжали ритмично

скрипеть, жена Нельсона повторяла:

– Лес! Лес!

Я притянул девушку к себе.

– Не беспокойся ни о чем, все будет хорошо. Она смотрела на меня повлажневшими карими глазами.

– В самом деле?

– Я обещаю.

Она обняла меня крепко. Отчаянно крепко. Наконец за стеной все стихло.

Через несколько минут кто-то постучал в нашу комнату и крикнул:

– Кушать подано! Это был Нельсон.

– Время спускаться к жратве, влюбленные пташки! Ха-ха-ха!

За центральным строением, в котором жили «маленькая» женщина, Бен и их двое детей, был маленький дворик, окруженный каменной стеной высотой примерно по пояс. В центре его стоял покрашенный в коричневый цвет стол для пикников, достаточно большой, чтобы за ним разместилась дюжина людей. На одном конце стола лицом друг к другу уже расположились «Детское личико» и его жена Хелен. Недалеко находился широкий кирпичный очаг высотой с человеческий рост, с двумя топками. В нижней полыхали дрова, в верхней, арочной формы, сужавшейся к трубе-дымоходу, находились железные решетки. Мамочка в ситцевом фартуке поверх одного из своих цветастых балахонов переворачивала половинки кур, распростертых на нижней решетке, поливая их время от времени густым красным соусом. Горшок с тушеными бобами ждал своего часа на верхней решетке.

Стол был почти накрыт, и вскоре вся банда, простите такое выражение, приступила к трапезе. Здесь были блюда с зажаренными на решетке курами, несколько мисок с салатом из шинкованной капусты, горшок с тушеными бобами, пиво, кока-кола, молоко и множество бумажных салфеток, «Детское личико» Нельсон, «Красавчик» Флойд, братья Баркеры и девушка Фреда Пола, «Страшила» Карпис и Долорес – все поглощали блюда так, словно оказались на семейном пикнике. Бен, «маленькая» женщина и их двое детей тоже сидели на конце стола. «Маленькая» женщина, надо сказать, приготовила очень вкусный салат, и еще раньше, в полдень, развела огонь, чтобы можно было зажарить кур. Но сама она почти ничего не ела и ни с кем не общалась.

Ее дети не отрывали глаз от Нельсона, который подмигивал им, а они, довольные, улыбались ему и друг другу. Хелен, его жена, наблюдая за ними, сказала:

– Я скучаю по нашим двоим детишкам. Нельсон на мгновение опечалился, – я видел его таким единственный раз, и ответил:

– Мы должны найти возможность заскочить к матери и повидать их. Должны.

Луиза восхищенно шепнула мне: «Как мило!»

Рядом с Нельсоном за столом сидел темноволосый, темноглазый мужчина, который ел спокойно, изысканно держа жирную курицу в руках. Он был наделен той-красотой, что наповал убивает женщин. Даже когда он сидел, было видно, что ростом он намного выше Нельсона. Это был сообщник Нельсона – Джон Поль Чейз, преданный ему, как собака. Мне казалось, что он должен был остаться на страже в заднем амбаре у Джиллисов. Я не видел, как он приехал, видимо, прибыл позднее на своем собственном автомобиле.

Чейз в разговоре не принимал участия. Единственное, что я услышал от него, – это просьба передать ему соль.

Время от времени Нельсон обращался к нему, называя его «Джи Пи», что-то говорил, а Чейз только кивал в ответ. Использование инициалов как сокращенного имени было начинанием, которое Нельсон пытался привить в этих кругах, правда, пока без видимого успеха.

Темами разговоров за столом были бейсбол (возьмут ли «Кардиналы Сент-Луиса» приз) и бокс (выиграет ли Росс у Мак-Ларнина повторный матч в следующем месяце) и как хорошо готовит Ма (лучше, чем Бетти Крекер).

Док Баркер, который почти не принимал участия в разговоре, неожиданно сменил его направление.

– А где наш друг Салливан?

Флойд, с руками, красными от соуса и жирными уже от второй съеденной курицы, взглянул на него и сказал:

– Он сегодня неважно себя чувствует, но на дело пойдет.

Фред Баркер оторвался от своей курицы, ухмыльнулся, сверкнув золотыми зубами.

– Пригрозили?

Флойд улыбнулся.

– Нашли подход.

Док спросил:

– Он готов к делу?

– Конечно, – ответил Флойд.

– Я никогда не работал с этим парнем.

– Я работаю, – сказал Флойд дружелюбно, но довольно твердо.

– Я никогда даже не слышал о нем.

Флойд опустил свою курицу.

– Я никогда не работаю с кем попало. Док.

– А я этого и не говорил, Чок. Нельсон, поедая тушеные бобы, спросил:

– А почему ты не привлек своего приятеля Ричетти? Я думал, что он был твоей правой рукой.

– Он на ремонте. Получил недавно пулю.

– Сожалею, – сказал Нельсон, – полагаю, он скрывается в Куксон-Хилле, да?

Флойд отрицательно покачал головой.

– Мы теперь избегаем эти холмы. После того, как ФБР и полиция штата прочесали это место в минувшем феврале, там больше оставаться нельзя.

Карпис, который разделил половину курицы с Долорес, сказал:

– Я слышал, что в той облаве они зацепили лишь мелкую рыбешку, только дюжину уголовников.

Он коротко хохотнул и добавил: