Орчиха в свадебной фате - Соня Мишина

клана Ор-Тунтури! Нужно только успеть подержать на глазах примочки хотя бы пару минут!

Вспомнив об этом, я бегом отправилась в купальню, там ополоснула лицо, высморкалась хорошенько, вернулась в спальню, высыпала на постель содержимое одного из своих дорожных баулов, отыскала нужный пакетик.

― Ты чего задумала? ― с недоумением наблюдая за моей суетой, полюбопытствовала Шейма.

― Надо ликвидировать последствия приема твоей настойки, ― буркнула я, сдвинула рассыпанные вещи к стене, улеглась и вытащила из пакетика пропитанные какой-то приятно пахнущей жидкостью кусочки ткани. Почти патчи!

Смежив веки и пристроив по штуке на каждый глаз, я, наконец, угомонилась и замерла, посапывая все еще заложенным носом.

― Хороша красотка. ― В голосе Шеймы прозвучала явная ирония. ― Ладно, пока лежишь, покопаюсь в твоих вещах, подберу тебе наряд на выход. Впрочем, что его подбирать. Лучше того, который подарили тебе новые родственники из клана Ор-Тунтури вместо свадебного, все равно ничего нет.

― Тогда его и доставай, ― вздохнула я, не открывая глаз.

Надевать наряд, так сильно напоминающий свадебные одежды, сейчас, после ссоры с мужем, было тяжело. Я предпочла бы придержать его до лучших времен, которые, впрочем, не факт, что когда-нибудь наступят.

И вот, как только Шейма занялась делом, а я решила, что у меня есть несколько минут на то, чтобы обдумать, как себя вести на обеде у короля, в дверь пару раз коротко стукнули, а потом, не дожидаясь ответа, вошли.

― Которая из женщин ― твоя жена? ― услышала я мужской голос, который показался мне смутно знакомым и очень холодным.

― Орисса, ― ответил голос Алаира.

― Наемница? Та самая? ― удивился первый, надменный голос.

И тут я его вспомнила и все поняла.

Целитель! Как там его? Элай Тейшериэль, кажется? Тот самый, из-за которого я петляла по Фрайсленду, словно заяц по заснеженному лесу, пытаясь скрыться от трибуна?

Ну, сейчас я выскажу этому остроухому зазнайке все, что о нем думаю!

Глава 27. Еще кто кого вылечит!

Снимать с глаз примочки я не стала: только ведь пристроила, подействовать они еще не успели. А на эльфа смотреть мне не обязательно. Еще насмотрюсь и на него, и на мужа, когда обедать за одним столом будем.

― Шейма, подруга! Это кто там явиться соблаговолил? Что-то не припомню, чтобы я кому-то приглашение отправляла, ― закинув за голову руки и томно потягиваясь всем телом, произнесла я манерно, как заправская кокетка.

Учитывая, что одеться я не успела и лежала, обернутая куском полотна, картина должна была поучиться весьма откровенная: грудь приподнялась, грозя распустить непрочный узел и предстать пред мужскими взорами во всей своей первозданной красе. Нижний край отреза пополз вверх, обещая обнажить бедра по самое не балуй.

Не знаю, как там целитель, а трибун среагировал мгновенно!

― Шейма, покрывало! Быстро! Тей, отвернись! ― зарычал муж, как тигр, на чью добычу покушается наглая гиена.

― Что я там не видел, Алаир? Ты же сам меня привел, чтобы я обследовал твою супругу. ― Надменности в голосе элая Тейшериэля поубавилось. Магварра он явно опасался. Наверное, потому и уважал.

― Насколько я знаю, тебе для обследования достаточно за руку подержать да в глаза заглянуть, остальное ― лишнее. ― Алаир немного успокоился, но только потому, что Шейма шустро накинула на меня что-то легкое и пушистое ― то ли плед, то ли халат.

Облегчать целителю жизнь и вынимать руки из-под головы я не собиралась, как и снимать примочки с глаз. Вот пусть попросит содействия ― тогда и посмотрим.

― Смотрю, орисса… э-э-э… ― Имени моего целитель явно не помнил.

― Барбра Ор-Тьюндер, ― подсказала миролюбивая Шейма.

― …Барбра Ор-Тьюндер, ― воспользовался подсказкой эльф, ― руку мне подавать, как я понимаю, желанием не горит.

Ага, не горю! Мне вообще обследование это не нужно!

Я негромко фыркнула, показывая свое отношение к целителю и его словам.

― Что ж, тогда, ― Тейшериэль сдаваться не собирался, ― могу, с твоего позволения, Алаир, прикоснуться к ноге ориссы. Мне, в общем-то, не важно, рука или нога.

― Ладно. Только не выше колена, ― согласился муж после короткой заминки.

Требовать от меня, чтобы я подала эльфу руку, он не решился. Видимо, не хотел еще одной прилюдной семейной сцены.

Я помогать ни мужу, ни эльфу по-прежнему не собиралась. Устроила им итальянскую забастовку. Лежала себе и лежала с примочками на глазах и закинутыми за голову руками, и даже пальцем пошевелить не думала!

Шейма тоже самоустранилась от участия в происходящем. Каким-то шестым чувством я поняла, что она никуда не ушла, а устроилась на стуле возле подоконника и тихонько наблюдает оттуда за зрелищем, которое со стороны наверняка смотрелось презабавно.

― Так. Ногу, ― озабоченным голосом произнес великий магварр. ― Ладно. К щиколотке можешь прикоснуться. Но не выше!

Край ткани соскользнул с моей ступни, пополз вверх и остановился где-то на полпути к колену. И чего Алаир так усиленно прячет мои ноги? В конце концов, кожаная боевая юбка орков заканчивается много выше колен, так что желающие в любой день могут не то что на колени ― на бедра мои полюбоваться!

Пока я размышляла о странностях в поведении мужа, сам муж отошел и уступил место целителю. Прикосновение прохладных пальцев эльфа к щиколотке я внезапно ощутила всем телом: по коже словно побежали сотни слабых электрических разрядов, покалывающих, оставляющих после себя зуд, гусиную кожу и вздыбленные волоски. Я даже слегка вздрогнула и зябко поежилась, будто попав под порыв холодного ветра.

― Спокойно, это магия. Немного неприятно, но не опасно, ― снизошел до объяснений элай Тейшериэль.

Его ладонь уже уверенно лежала на моей ноге, а один из пальцев подушечкой щекотал ямку чуть ниже и сзади выступающей косточки наружной лодыжки. Кожа там была нежной и чувствительной, так что мягкие поглаживания были бы даже приятны ― если бы гладил муж. А вот в исполнении эльфа они казались неуместными и даже подозрительными.

― И долго, господин целитель, ты мою пятку наглаживать будешь? ― Я не выдержала и нарушила данный самой себе обет молчания. ― Какие болезни ты там отыскать надеешься?

― Вообще-то, я должен пульс прощупать! ― буркнул эльф.

― Ты точно пульс ищешь? Зачем