Душа архонта - Анна Кочубей

— Этот лес испорченный, — сказала девушка ни к кому не обращаясь.

Гервант посмотрел на нее и поморщился.

— Ты чувствуешь магию ариев, Лиа. Совсем как архонт, — тихо ответил Хан, — я тоже ее ощущаю, но, наверное, меньше. Морея — сравнительно чистый край, но весь центральный Эймар давно заражен. Каждый раз, когда арий использует свой дар, он отдает часть этого мира скверне. Очаги одержимости возникают стихийно, уродуя людей, животных и природу. По стране рыскают твари, а всесильные арии сражаются с ними, отравляя Эймар еще больше. Это — замкнутый круг. Пройдет меньше столетия, и мира, привычного для нас, больше не будет.

— Эрендолец, ты всегда умеешь вовремя напомнить, что мир — дерьмо, а жить не стоит. Спасибо тебе за это, очень кстати пришлось, — привычно усмехнулся Гервант.

— Я такого не говорил. Пока есть архонты и Проклятая дорога, у нас остается шанс.

— Архонты истреблены, а заброшенные тракты плодят одержимых ничуть не хуже, чем прочие поганые места, — возразил нелюдь, — а что касается наших с вами шансов, то я готов поверить в Создателя и пасть на колени в обмен на обещание теплого места в аду.

— Не совсем так. Проклятые дороги не тронуты скверной, безвредны для животных и не меняют окружающий мир. Они опасны только для существ высших рас. Оставь Создателя в покое, Гервант. Среди нас есть тот, для кого надежда на спасение души — не пустой звук.

— Эх, Ханлейт, что нам до всех этих понятий сейчас? Гвидо, ты меня не слышал, верно? — со вздохом сказал нелюдь, и над затухающим костром снова повисла тишина.

Лиандра посмотрела на замшевую торбу Киндара и решилась ее открыть. Она выложила к себе на колени знакомую плоскую коробку с эльфийским зельем, трубку и кошель с деньгами. Дварф бросил на тяжелый мешочек алчный взгляд — денег у Златовласки оказалось неожиданно много. Девушка достала последний предмет — плоскую бутылочку из зеленого стекла с запечатанным горлышком. Она была совсем маленькой и поместилась у Лиандры на ладони. Вот он, путь отступления для Киндара! Алхимик позаботился о нем заранее, но все же предпочел яду эльфийский меч…

— На всех хватит? — серьезно спросил Гервант, догадавшись о назначении сосуда.

— Даже думать не смейте! — Лиандра вскочила, зажав яд в руке, — должен быть другой выход!

— Какой, сестричка? Родить себя обратно? — паясничал нелюдь с улыбкой висельника, — отдай зелье Хану, пусть будет последним и выпьет. Я предлагаю положиться на его искусство убивать одним ударом.

— Подождем до утра, Гервант.

— Да тебе жить понравилось, Хан! С каких это пор?

Киндара не стало меньше суток назад, а эльф и нелюдь уже всерьез обсуждали самоубийство. Если ничего не придумать немедленно, то они совершат непоправимое. Такой безнадежности на лице Герванта Лиандра еще ни разу не видела.

— Я хочу побыть одна. Не ходите за мной!

Девушка быстрыми шагами направилась прочь от стоянки, унося склянку со смертельным зельем.

— Лиа, постой! — раздалось ей вслед.

Зная, что Ханлейта словами не остановишь, она побежала в тишину зимнего леса, торопясь и проваливаясь в снег. Через некоторое время Лиандра заметила, что осталась в полном одиночестве. Костер разбойников скрылся, словно остался за сотню верст. Эта ночь была особенно темной, или силы месяца не хватало, чтобы осветить бессмысленную путаницу деревьев вокруг? Тускло серел снег, темнея дырами вокруг стволов, а в бездонном провале неба не сияло ни одной звезды. Сколько шагов она успела сделать: десять или двадцать? Лиандра подняла руку с зельем Киндара и поняла, что она — единственное существо, которое дышит и двигается в мире, где остановилось время. К ней пришел гость — хозяин Проклятой дороги. Он появился из ниоткуда вместе с лошадью, черной, как сажа.

— Север? — шепнула девушка одними губами, но это был не ее конь.

Животное, закованное в броню, застыло изваянием, и только две серебристые точки горели там, где у коня должны были быть глаза. Они светились ровно, не мигая, почти как буквы девиза демона мести. Астарот стоял рядом, поблескивая короной на смоляных волосах. Настоящий до жути: бордовая мантия на плечах, камзол, напоминающий доспехи, и только мрак там, куда смотрят при разговоре — у демона не было лица.

— Ты снова звала, и я пришел.

Голос демона не имел звука, но Лиандра слышала его — он был повсюду, в ее голове и в воздухе, казалось, он разговаривает с ее душой напрямую, презирая тело.

— Я не звала!

— Маленькая смерть на дороге, и клятва, которую невозможно забыть. Я не прихожу сразу, но твой голос услышу из сотен тысяч. Он громок и щедр на обещания.

— Я обещала не тебе! Я поклялась отомстить Кеодану!

— Ты обещала себе. Не видишь разницы? — странно спросил демон, — кто ты? Назови свое имя!

— Лиандра.

— Настоящее имя, существо!

Девушка молчала.

— Смотри и говори! — приказал демон.

Чернота под короной развеялась, явив знакомые черты юноши с открытым честным взглядом. Северон, последний король единого Эймара… Сердце Лиандры кольнуло старой, забытой болью, но демон снова стал меняться, принимая образ женщины. Кривое зеркало Астарота отражало Лиандру старше и грубее, с жесткой печатью непреклонной решимости на лице. Вот она, сестра Северона, королева, заслужившая внимание демона, но не Лиандра, маленькая, потерянная жизнь посреди огромной страны.

— Это не я! — закричала девушка.

— Тогда кем ты себя считаешь? — страшно усмехнулся Астарот ее губами.

— Человеком!

— Ты — не человек. Уже нет.

— Я - тварь, одержимая тобой?

Демон умел смеяться. От его беззвучного хохота кровь стыла в жилах.

— Нет, у тебя своя воля, существо!

Лиандра отрицала очевидное. Память услужливо подсовывала одно воспоминание за другим: вот ее руки выбивают призыв демона на алтаре церкви в Морее и знак архонта — рядом; а вот в святилище спящих предков девушка царапает ножом святотатственную надпись на лбу идола… Жалкое существо, игрушка Проклятой дороги, человек без имени, да и не человек вовсе, призывает демона на помощь…

— «Отверженные да присягнут тебе» — твой девиз!

— Наш девиз, существо!

— Но ты — демон! Тогда кто я?

— Демоны… Так называют нас смертные. Я — Астарот. У меня нет лица. Хочешь узнать больше?

Образ женщины исчез, снова став густым мраком. Демон протянул руку, затянутую в кожу перчатки с металлическими накладками. Это был не приказ, но предложение. Наверное, не стоило его принимать. Но Лиандра уже протянула ладонь…

Не встретив сопротивления, ее пальцы прошли сквозь перчатку Астарота и стали алыми от крови. Она текла из раны с внутренней стороны руки, прямо рядом с белой черточкой шрама. Лиандра вздрогнула от настоящей боли, ощутила тяжесть массивного кольца с черным камнем, надетого на средний палец, и увидела, как кровь, капая с кончиков ногтей, заливает лист бумаги, испещренный символами. Знакомое видение, совсем как в храме на Проклятой дороге, но в этот раз оно было еще ярче, еще правдивее.