Женщин обижать не рекомендуется. Сборник - Валентин Черных

— Вам нравится, — я чуть не сказала «роженица», — фро Вера?

— Да, конечно. Как она может не нравиться? Но они идеальная пара.

— Я думаю, они скоро разведутся.

— Это точная информация?

— Да, — подтвердила я. — Пригласите ее на отдых в Данию.

— Это нехорошо приглашать жену своего партнера на отдых без самого партнера.

— Пригласите с подругой. Они сегодня обсуждали эту проблему. Подругу зовут Альбина.

— Я могу рассчитывать на вашу информацию и помощь?

— Да.

Так началась моя многолетняя дружба с Янсеном.

Пименов-старший появился в моем офисе в конце дня.

— Могу подвезти, — предложил он.

— К себе? Роженица в командировке?

— Да, в Турции, закупает лекарства, она работает в Фарм-комитете.

— С удовольствием, — ответила я.

Так я впервые попала в свою будущую квартиру. Хорошую, четырехкомнатную, с просторным холлом и большой кухней.

— Как ты назвала сына? — спросил он.

— Филипп.

— Но наш отец ни в чем не виноват.

— Поэтому и назвала.

Кто-то обязательно скажет: как ты могла в супружеской постели, где до тебя он спал с женою? Это все глупости. Тогда бы я не могла спать в гостинице, где до меня трахались десятки тысяч. И я этого хотела, мой сексуальный пост продолжался уже полтора года.

Роженица позвонила мне почти сразу после приезда.

— Нам надо встретиться.

Я предложила пообедать в японском ресторане. Как всегда, она была предельно конкретна.

— Ты спишь с моим мужем?

— Да.

— Как долго ты этим собираешься заниматься?

— Всю оставшуюся жизнь. Мы поженимся.

— Это вполне возможно, — согласилась она. — Но за что ты меня наказываешь? В мои сорок мне довольно трудно будет выйти замуж снова.

— Вы очень нравитесь Янсену. Он вас пригласит отдохнуть вместе с Альбиной в Копенгагене. Не отказывайтесь.

— Ты из Тамбова?

— Да.

— Говорят, тамбовские волки очень умны и беспощадны. Ты тамбовская волчица.

Я не стала ее переубеждать. Волки вообще беспощадны. И тамбовские, и брянские, и рязанские. Если верить, что у нас всех была другая жизнь и в той жизни мы были какими-то животными, я, возможно, была волчицей, потому что не боюсь оцепления из любых флажков. Я расплатилась по счету, потому что я пригласила ее в ресторан, говорить нам с ней было больше не о чем.

Через месяц она и Альбина поехали в Данию по приглашению Янсена. Она ездила в Копенгаген еще несколько раз, оформляя совместную с Янсеном фирму по закупке лекарств.

В их квартиру я въехала через полгода, а еще через три месяца родила сына, которого назвали Олегом.

С Янсенами у нас сложились вполне дружеские отношения, они часто приезжали в Москву. Я с мальчиками каждый год гостила у них в Копенгагене. Как-то роженица сказала:

— Ты не хотела бы, чтобы один из твоих сыновей получил образование в Европе?

Я ответила не сразу. Я переняла манеру своего мужа держать паузу, хотя ответ у меня был давно готов.

— Да.

— Я хотела бы, чтобы это был Филипп.

Старший Филипп уже сносно говорил по-датски.

— Это будет справедливо, — согласилась я. У Янсена были две взрослые дочери. Филипп унаследует бизнес Янсена. Конечно, он тоже будет Янсен.

Вечером подвыпивший Янсен обнял меня.

— Я не могу подобрать определения, кто ты для меня? Ты больше, чем дочь, больше, чем сестра!

— Она — тамбовская волчица, — не сдержалась роженица.

— Ты не права. Волчицы не бывают справедливыми.

В Москву я вернулась без Филиппа. Пименов-старший перестал со мной разговаривать, но спать со мной не перестал. Через три недели я ему сказала:

— Я опять беременна.

— Может быть, на этот раз будет дочь? — Он не мог скрыть своей радости.

Но я снова родила сына и назвала его Павлом в честь своего отца. Это было справедливо, потому что не он ушел от нас, а мать бросила его, как, впрочем, и меня.

ИДЕАЛЬНАЯ ЖЕНЩИНА

Рассказ

Все эти годы я слышу от своих подруг: лет бы на десять моложе! А что здесь сложного? Сбросьте десять лет и чувствуйте себя молодой! Я, например, так и сделала.

Я маленькая, худенькая, на пятом курсе педагогического института меня принимали за первокурсницу.

Закончив институт, я вернулась в свою школу, стала преподавать физику и жила у родителей. Парни, которые мне раньше симпатизировали, уже отслужили в армии и женились, на танцы в Дом культуры ходили старшеклассники, мое появление там расценили бы как чудачество. А в те годы в основном знакомились на танцах или на работе. В школе работал только один мужчина — учитель физкультуры. Правда, один роман у меня был — с директором универмага. Встречались по воскресеньям, когда жена директора уезжала с дочерью к своей матери. Директор обещал развестись с женой и жениться на мне, но так и не женился. Я поняла, что здесь мои шансы выйти замуж исчерпаны, и попросила в областном управлении народного образования перевести меня в другую школу.

Я переехала в соседний райцентр, получила комнату в общежитии учителей. Когда мне исполнилось тридцать два года, я решила вернуться домой к родителям. Всегда ведь были старые девы, их жалели, но не осуждали. Такая уж судьба. Я уже оформила перевод и через неделю должна была уезжать, когда на улице встретила его. Большой, полный, в парусиновой куртке с надписью на спине «МИФИ» — Московский инженерно-физический институт, он был из студенческого строительного отряда. Знакомство как знакомство. «Девушка, если вы из этого города, почему я вас не видел? Меня зовут Сергеем, я, возможно, будущий Эйнштейн». — «А я Нина и просто учительница физики в средней школе». — «Ах, как интересно — и вы, и я физики. Вы мне очень нравитесь. Где бы мы могли встретиться?»

Встретиться мы могли в общежитии учителей. Я через неделю уезжала и поэтому не стала ему говорить: нет, я не могу так, мы ведь только познакомились! Я с ним переспала в этот же вечер, а воскресенье мы вообще провели весь день в постели. Он оказался совершенным неумехой, но директор универмага, у которого я, наверное, была сто первой, кое-чему меня научил в любовных играх, и Сергей, пораженный моей раскованностью, тут же предложил мне выйти за него замуж и уехать с ним в Москву. Он рассказал, что ему двадцать два года, что он заканчивает институт, что живут они с отцом вдвоем в трехкомнатной квартире, что в прошлом году у него умерла мать. И я сразу приняла решение съездить с ним в Москву: только женщина могла определить, что мне не двадцать два года, как я ему сказала, а отец если и усомнится, то скажет об этом сыну уже после моего отъезда. Замуж я за Сергея выходить не собиралась, куда уж при разнице в десять лет!

Его отец встретил меня как будущую невестку. Я прекрасно провела месяц в Москве, побывала во всех музеях. Единственное, чего я боялась, — что они увидят мой паспорт и узнают, сколько мне лет. Я распорола подкладку в своей сумочке и спрятала туда паспорт. Ко времени моего отъезда отец и сын все решили за меня. Отец нашел вакансию учителя физики в школе в соседнем микрорайоне. И я уезжала, чтобы взять вещи, диплом, трудовую книжку и вернуться, как думали они, но я-то знала, что никогда к ним не вернусь. Просто напишу письмо, что вышла замуж, а такого вероломства мужчины не прощают.

Я вернулась домой к родителям и только лучшей школьной подруге рассказала свою историю, удивительную и печальную. Подруга не поняла моей печали. Почему же не вернуться в Москву и не выйти замуж, если тебе этот парень нравится? Потому что завралась, и вообще — десять лет разницы!

— Нет проблем, — сказала подруга. Она работала в паспортном столе милиции. — Ты теряешь паспорт, я тебе выписываю новый на десять лет моложе. Ну ошибусь я на одну цифру, с кем не бывает! А трудовая книжка? Тоже теряешь. В той школе ты проработала только год, этот год тебе и запишут, остальной стаж ты должна будешь подтвердить справками, так ты его не подтвердишь. А диплом? Надо изменить две цифры: год поступления и год окончания. В универмаге работает гравер-пьяница, он тебе за две бутылки водки подчистит диплом. Здесь нет злоупотребления. Ты не увеличиваешь трудовой стаж, а уменьшаешь. Даже если раскроется, ему ничего не будет. Ну, не устоял, очень хотела девушка выйти замуж.

Через неделю я стала моложе на десять лет и приехала в Москву. Самое интересное, что в новой школе учительницы поверили, что мне двадцать три года. Конечно, я выглядела старше, но, наверное, они подумали: из провинции, тяжелая физическая работа, в деревне женщины вообще выглядят старше своих лет.

Но меня раскрыли уже через год. Я хотела ребенка, и Сергей хотел, и, когда я забеременела, мы радовались все трое: я, Сергей и его отец. Правда, возникли свои сложности: в тридцать три года первая беременность проходит не так, как в двадцать, пришлось лечь в больницу на сохранение. Гинекологиня, осмотрев меня, глянула в мою медицинскую карту, некоторое время молчала, потом спросила: