Хогвартс. Альтернативная история. - Amargo

— На войне важно не выживание, а победа над врагом, — сказал он, взмахнул палочкой, и мой котел опустел. Снейп посмотрел по сторонам, и все мгновенно вернулись к своим занятиям. — Идите за мной, — продолжил он и устремился к своему столу. Оказавшись рядом, он протянул мне свиток.

— Это рецепт зелья Голода. Изучите его и выполните сегодня первую ступень. На следующем уроке выполните вторую, и так далее. Работы вам хватит до Хэллоуина.

Я постарался скрыть восторг и вернулся на свое место. Зелье Голода, принятое однажды, позволяло человеку обходиться без пищи две-три недели. Варить его было долго и муторно, и помимо многочисленных ингредиентов, в него входило несколько укрепляющих заклинаний. Сегодня мне предстояло сделать основу. Колдуя над раствором, я размышлял: не для того ли Снейп поставил мне дополнительный субботний урок, чтобы я сварил этот непростой состав? До субботы оставалось каких-то два дня. Что ж, еще немного, и я все узнаю.

Субботним утром я отправился в класс Флитвика на дополнительное занятие. Однако, к моему удивлению, профессора там не оказалось. Прождав пятнадцать минут, я уже собрался идти его искать — вдруг он забыл, что должен со мной заниматься, — однако в этот момент в класс заглянул кто-то из старшеклассников Равенкло и сообщил, что Флитвик ждет меня в своем кабинете. Я потащился на седьмой этаж, испытывая непонятную тревогу. Что-то определенно происходило, но понять, что именно, было невозможно из-за полного отсутствия информации.

Флитвик приветствовал меня, сидя за полукруглым столом с лежащими на нем стопками книг и фолиантов. Повсюду в кабинете были расставлены причудливые механизмы, напомнившие мне кабинет директора.

— Присаживайтесь, Линг, — сказал он, и его серьезный, лишенный привычной веселости тон насторожил меня еще больше. Усевшись на стул, я выжидающе взглянул на профессора. Тот махнул палочкой, и мне на колени прилетел большой том в тяжелом кожаном переплете.

— Наши дополнительные занятия будут связаны с книгой, которую вы держите сейчас в руках, — сказал Флитвик. — Откройте титульный лист.

Я положил книгу на стол, расстегнул ремни, связывающие верхнюю и нижнюю части переплета, и раскрыл первую страницу. Судя по выходным данным, передо мной лежало девяносто седьмое издание "Древних и новых магических артефактов. Полная версия".

— В нашей библиотеке есть сокращенная версия, но вам она не подходит, — сказал Флитвик. — В ней нет и половины того, что приведено в полной. На наших занятиях вы будете ее читать, а в конце каждого месяца я стану принимать у вас зачет по прочитанному. Читайте так быстро, как вам удобно — главное, чтобы вы усваивали материал. Поскольку эту книгу нельзя выносить из кабинета, читать придется здесь. — Флитвик помолчал, возможно, ожидая каких-то вопросов, но их у меня пока не было, и он закончил: — Если что-то будет неясно — спрашивайте. И еще: постарайтесь не обсуждать прочитанное с друзьями. Скоро вы поймете, почему… так что если вам захочется поговорить о том, что здесь написано, обратитесь ко мне. Хорошо?

— Да, сэр, — ответил я. Уже второй человек в школе говорит мне, чтобы я ни с кем ничего не обсуждал. Что за параноики? Как будто я трепло безмозглое…

— Вот и отлично, — Флитвик слегка улыбнулся. — Ну читайте. А я займусь своими делами.

До самого обеда я читал "Древние и новые магические артефакты". В книге не было содержания с названиями глав, не было имени автора или авторов, равно как и других сведений, поясняющих возникновение этого труда. К концу занятия мне стало предельно ясно, почему в библиотеке стояла только сокращенная версия — подавляющее большинство артефактов, описанных в книге, касалось Темных искусств.

За три часа я успел прочитать и осмыслить лишь пару десятков страниц. Речь на них шла о самых старых найденных артефактах, а также о тех, что упоминались в древних хрониках. Преимущественно они относились к шумеро-аккадской культуре и чаще всего были связаны с вызовом нижних демонов.

"Они что, хотят, чтобы я научился вызывать демонов?", недоумевал я, идя в Большой зал на обед. С другой стороны, все эти первобытные мотивации наверняка прекратятся ближе к средним векам — уж там-то демонов в здравом уме никто не решался вызывать. Я был совсем не против учиться всему, чему меня могли здесь научить, будь то обычные уроки или дополнительные занятия, но причина столь повышенного внимания была непонятна и вызывала беспокойство. "Скорее всего, они просто не хотят, чтобы я оказался предоставлен самому себе, — наконец, решил я. — Они же знают, что я читаю все подряд. Наверное, удобнее держать меня в поле зрения и быть в курсе того, чем я занимаюсь, нежели пустить дело на самотек". Конечно, происходящее должно было бы вызвать во мне обиду — ясно, что мне не слишком доверяли, несмотря на то, что в Хогвартсе я не делал ничего плохого и вел себя вполне прилично. Впрочем, тот факт, что мое криминальное прошлое хорошо известно Дамблдору, не оставляло сомнений в его отношении ко мне. "Видимо, все дело в этом, — размышлял я, рассеянно накладывая салат в тарелку. — Трудовая терапия и постоянный контроль. Интересно, что в таком случае уготовил мне Снейп?"

В семь тридцать я с тяжелым сердцем постучал в дверь кабинета своего декана. Снейп впустил меня и наложил на замок запирающие чары. Не глядя в мою сторону, он опустился в кресло за столом и указал мне на стоящий по другую сторону стул.

— Прежде, чем мы начнем, — негромко сказал он, — я хочу, чтобы вы знали одну вещь: мы с профессором Флитвиком были против этих субботних занятий, но директор, несмотря на наши возражения, на них настоял. — Снейп сделал паузу, затем продолжил: — Одним из его аргументов — по крайней мере, для моих уроков, — был список литературы, которую вы прочли за последние три года. Вероятно, нас должно радовать, что в стенах Хогвартса вы не слишком увлекались легилименцией…

Я уже был готов возмутиться, поскольку применил ее в Хогвартсе лишь раз, при встрече с Сириусом Блэком, да и то не специально, однако смолчал и постарался успокоиться. Наверняка Снейп сказал это нарочно, чтобы меня позлить.

— … и направили свои усилия на изучение окклюменции, хотя содержание вашего сознания вряд ли представляет интерес для кого бы то ни было…

— Для вас оно представляло интерес, сэр, — не удержался я, вспомнив эпизод с троллем. Как ни странно, зельевар не разозлился.

— Верно, — сказал он все тем же тихим голосом. — Я так и подумал, что именно после того случая вы решили узнать, как защитить свой разум. Что ж, сейчас мы увидим, научились вы за эти годы хоть чему-нибудь, или ваши усилия пропали даром. В принципе, именно этим мы с вами и станем заниматься. Преимущественно окклюменцией, но, возможно, поработаем и с легилименцией… если у меня будет настроение. А теперь поднимайтесь. Для начала в вашу задачу входит полностью закрыть свое сознание, не дав мне в него проникнуть. Полагаю, вы читали об этом у Ниманда…

Я встал ближе к двери, Снейп — напротив меня. Он не дал мне времени на подготовку и концентрацию — как только я повернулся к нему лицом, он направил на меня палочку и сказал:

— Legilimens!

Против его неожиданного натиска — это было уже не то плавное проникновение, которое он исполнил на первом курсе, — я выставил "стену", защиту, дававшую краткое время на то, чтобы сосредоточиться и приготовиться ко второй попытке легилимента забраться в сознание. "Стены" могли быть зрительными и шумовыми, поглощающими и отталкивающими. Моя была шумовой, то есть активировала ту область мозга, что отвечала за обработку звуков, и поглощающей, то есть черной или фиолетовой (как мой патронус). Снейп был вынужден остановиться, сбитый с толку резкими хаотическими звуками, тем самым позволив мне собраться и расслабиться. После этого я дал ему сломать защиту и пропустил дальше.

Ниманд и другие авторы учебников по окклюменции предлагали целый ряд способов полной защиты сознания, напоминая, однако, что человек должен выбрать два-три и развивать только их, чтобы при нападении не терять драгоценное время на выбор. Я практиковал два — "черное море" и "космос". В первом случае окклюмент скрывал свое сознание под гладкой поверхностью черного вязкого вещества, в котором, предположительно, должен завязнуть легилимент, решивший добраться до содержания мыслей, а во втором представлял космическое пространство, что было сложнее, поскольку легилимента приходилось удерживать подальше от галактик и звезд — островков мыслей. Мне нравился космос лишь из-за его красоты, но я не был уверен, что смогу удержать там Снейпа, а потому представил черное море.

То ли зельевар работал не в полную силу, то ли я так отчаянно сопротивлялся, но в результате его атаки оказались безуспешными. В активном противоборстве мы провели не менее десяти минут, пока Снейп, наконец, не покинул мой мозг.