Разбитое Стекло - Тамора Пирс
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— С вами говорили арурими? ‑ спросила она. ‑ Насчёт убийств? О том, видели ли вы кого-то или что-то подозрительное?
Прасмуни — женщина с бычьими мускулами и мальчишка-подросток — смерили Трис одинаково невыразительными глазами. Наконец женщина сплюнула на плиты мостовой:
— Шэйнос, найди какого-нибудь местного идиота, чтобы объяснить тебе, что именно произойдёт, если тебя поймают за разговорами с одним из нас. Тогда бы нам не грозил кнут. И проваливай.
— Никто не услышит об этом разговоре от меня, ‑ ответила Трис. ‑ Так вы ответите на мой вопрос?
— Почему? ‑ потребовал мальчик. ‑ Что ты для нас сделала?
— Заткнись, ‑ прорычала женщина.
— Дело в том, что я могу для вас сделать, если вы разнесёте весть, ‑ ответила Трис. ‑ Если я скажу даской, ответственному за поимку Призрака, что вы помогаете, он может приказать арурим прасмуни прекратить забирать ваших людей на допросы.
— Тогда он, должно быть, бог, ‑ сказала женщина. ‑ Как насчёт того, что скорее всего арурими просто продолжат пытки, пока кто-то из нас не сознается и не будет казнён?
— А что если это и правда один из вас? ‑ с любопытством спросила Трис.
Прасмуни переглянулись, и начертили у себя на лбу круг Всевидящего Бога.
— Они это из нас уже давно выбили, ‑ сказала женщина, но вид у неё был взволнованный.
— Один из нас… боги, ‑ выдохнул мальчик. ‑ Нас же всех перережут.
— Так это действительно кто-то из вас? ‑ снова спросила Трис.
— Нет, ‑ сказали они хором.
— Ни за что, ‑ добавил мальчик.
— Но наверняка же среди вас есть недовольные, ‑ указала Трис, глядя, как у неё перед глазами проплывает горсть искр.
— Есть, и немало, ‑ ответила женщина. ‑ Но им хватает ума не подвергать все наши жизни риску. Они знают, как к нам относятся высшие классы.
— Точно, ‑ вяло согласился мальчик.
В проплывавшем мимо неё комке света не было образа. Трис разочарованно поникла. Обращаясь к женщине, она сказала:
— Безумцев не заботят нужды других.
Женщина снова сплюнула, прежде чем произнести:
— Ты странная даже для шэйнос. У тебя дома что, ещё такие же как ты есть?
Трис грустно улыбнулась:
— Нет, они в основном тоже путешествуют.
— Надеюсь, что не сюда, ‑ сказала женщина. ‑ А теперь уходи, пожалуйста.
Трис проснулась от стука в дверь. Глаки открыла её, открыв взору стоявшего в лучах утреннего света Кислуна. Он дрожал. В его глазах мерцала молния.
— Думаю, у меня есть один, ‑ нервно произнёс он. ‑ Ещё один шар. Это как зуд, только у меня в голове, где я не могу его почесать.
Трис села. Её кости ломило от усталости и недостатка сна; приливы и молния, на которых она держалась, начали сходить на нет. Когда её силы иссякнут, ей придётся расплачиваться за это, проведя несколько дней в кровати.
— Иди в «Базальт», и всё приготовь, ‑ прохрипела она. ‑ Не начинай без меня, у меня есть идея.
Кис, собравшийся было уйти, задержался:
— А ты там будешь? ‑ поинтересовался он. ‑ Выглядишь как будто восставшая из могилы. Может ты… не важно.
Трис, вынимая заколки из двух свежих приливных кос, бросила на него острый взгляд. Он начал пятиться от двери.
— Что «не важно»? ‑ спросила она. ‑ В чём дело?
— Просто когда ты начинаешь возиться с волосами, мне хочется уйти. Без обид, ‑ поспешно добавил Кис. ‑ Волосы милые, я уверен.
Он пустился наутёк.
Трис посмотрела на Глаки:
— Сможешь надеть кайтэн без моей помощи? ‑ спросила она.
— Да, Трис, ‑ ответила девочка. ‑ И мою повязку, только тебе придётся её завязать. ‑ Тариоссцы носили нижнее бельё, напоминавшее подгузник со шнуровкой на животе.
— Тогда надевай, и иди сюда, ‑ приказала Трис. Когда повязка девочки была надёжно зашнурована, и та начала бороться со своей потрёпанной, выцветшей курткой из бледно-синей шерсти, Трис вернулась к своим приливным косам, расплетя каждую из них на два дюйма. Она втянула в себя их силу, позволив ей проскользнуть в её вены и кости, вспениться в лёгких и пробежать по голове. Вобрав её в себя до конца, она снова завила косы, и вновь закрепила их особым образом на голове. Она надеялась, что они скоро поймают Призрака, пока расплата за поддержание бодрости и бдительности всё это время не станет болезненной, а не просто утомительной.
Восстановив силы, она оделась, нацепила на Медвежонка поводок, усадила Чайм в перевязь у себя на спине, зашнуровала Глаки сандалии, и поторопила всех наружу.
В «Базальте» Кис уже собрал всё необходимое, загрузил ингредиенты в тигель для плавки, проверил свою работу с прошлого дня, попытался почитать книгу о магии стекла, которую ему одолжила Трис, сдался, и мерил мастерскую шагами, не в силах оставаться на месте. Он моргнул, когда она зашла внутрь вместе с Глаки, псом и Чайм. У Фэрузы её кожа была пепельного оттенка, и редкие веснушки казались на её фоне темнее. Теперь же она была так полна жизненных сил, что почти искрилась. Если ему нужно было напоминание о том, что эти проклятые косички и правда являлись её магическим набором, набитым невидимой и могущественной магией, то это оно и было.
«Она — наистраннейшая девушка», ‑ думал он, пока она устраивала Глаки в углу. «Добрая в учёбе, едкая в споре, оживлённо-заботливая с ребёнком». Он был бы не прочь узнать историю её жизни.
— Мы вели дела с семьёй Чэндлеров из Нинвера в Капчене, ‑ неожиданно сказал он. ‑ В основном натр.
Собиравшаяся было обойти мастерскую защитным кругом, Трис оглянулась на него через плечо:
— Моя семья ведёт импорт натра, ‑ с некоторым напряжением ответила она. ‑ Мой прадед Мёррис. Не только натра, конечно. Моя семья торгует самыми разными товарами. ‑ Она криво ухмыльнулась: ‑ Кроме бракованных. С этими они не очень хорошо обращаются. ‑ Она принялась за работу, оставив Кислуна в недоумении. «Они считали её бракованной?» ‑ удивился он. А потом вспомнил о том, как она обращалась с молниями. Он мог понять, как это вывело бы из равновесия даже его собственную семью.
Когда они оказались закрыты её магическим щитом, Трис повернулась к Кису, подбоченившись:
— Сначала медитация, ‑ приказала она.
— А обязательно? ‑ спросил он, пытаясь не ныть так, будто бы он всё ещё был непоседливым школьником. ‑ Я не думаю, что могу сосредоточиться.
— Но ты попробуешь, так ведь? ‑ спросила она, таким ласковым тоном, который означал, что она собиралась сомкнуть свой стальной кулак в своей стальной перчатке. ‑ Потому что ты не сможешь ничего контролировать, если не будешь работать над своим контролем.
Он вдохнул было, чтобы начать спорить, но всплывшее в голове воспоминание заставило его выдохнуть, не проронив ни слова. Она говорила так же, как это делал член гильдии, который наставлял учеников в овладении дыханием и как можно более продолжительном использовании лёгких, что было жизненно важно для стеклодувов.
— Я попытаюсь, ‑ пробормотал он, думая про себя: «Что
