История руссов. Варяги и русская государственность - Сергей Парамонов

Слово «наряд» в настоящее время употребляется редко и в более узком значении, но совершенно не утеряно и смысла своего почти не изменило. «Наряд на дрова», например, говорят и теперь, — это означает приказ, ордер, распоряжение на получку или выдачу дров и т. д.

«Наряда в ней нет» означает: нет управления, приказа, нет распоряжающейся власти. Из этого косвенно вытекало, что могло не быть и порядка, но в летописи имело место прямое, первое значение, что видно из контекста.

Но вот что писал Б. Н. Чичерин в 1862 году («Несколько современных вопросов», стр. 166), тот Чичерин, о котором Владимир Соловьев сказал: «Б. Н. Чичерин представляется мне самым многосторонне образованным и многознающим из всех русских, а может быть и европейских ученых настоящего времени» (1897):

«Со времени призвания Варягов, когда новгородские послы, ровно тысячу лет тому назад, объявили неспособность общества к самоуправлению и передали землю во власть чужестранных князей, общественная инициатива играла у нас слишком незначительную роль».

Из этого видно, что даже такие выдающиеся люди, как Чичерин, неверно поняли летописца. Сказано было в переводе на современный язык: «земля наша велика и обильна, но управления (власти) в ней нет». Отсюда логически вытекало: «приходите княжить и владеть нами», ибо место правителей было свободно. Таким образом, никакой иронии, насмешки и самооплевывания в этом месте летописи не было, насмешку привнесли неверно понимавшие летопись.

II. Еще о призвании варягов

(Возражение профессору Стендер-Петерсену на его главу «Zur Rus’-Frage» в «Varangica» за 1953 г.)[117]

Весь спор о происхождении Руси опирался, в сущности, на следующий отрывок летописи: «…И идоша за море к варягом, к Руси. Сице бо ся зваху ти варязи Русь, яко се друзии зовутся свие, друзии же [н] урмане, англяне, друзии же готе, тако и си».

Разберем этот отрывок последовательно и логически. Пояснительный характер фразы после слов «к варягом» не вызывает ни у кого никаких сомнений. Следовательно, было какое-то основание для необходимости дать объяснение. Основание заключалось в том, что летописцу было ясно возможное недоумение читателя: какая же может быть Русь за морем, среди варягов? И летописец объясняет: да, за морем, среди варягов действительно имелось племя Русь, такое же, как шведы (свие), норвежцы (урмане), англичане или готландцы (готы)[118]. Из отрывка ясно, что «варягами» назывался целый ряд племен, живших не только по берегам Балтийского моря (перечислены даже «англяне» (вероятно, англичане). Следовательно, перечислены пять народов-«варягов», причем из некоторых вариантов летописи видно, что были еще и другие народы, называвшиеся «варягами». Так как в этом списке народов-«варягов» летописец совершенно выделил и обособил Русь от шведов, норвежцев и готландцев, бесспорно следует, что Русь скандинавским племенем не была. Так как все скандинавы уже исключены, то местопребывание Руси до́лжно искать только на южном побережье Балтики. Таким образом, летописец косвенно указал, что Русь — западные прибалтийские славяне, господствовавшие на южном побережье Балтики (см. также ниже). Из перечисления летописцем народов совершенно явствует, что речь идет о крупных народах-нациях, а не о племенах или кланах. Деталями летописец вообще не занимался.

Так как в слово «варяг» вложили более узкое содержание (скандинав), то и родилась уродливая норманнская теория. Была допущена типичная ошибка логики — «pars pro toto»[119].

Некоторые видят в новгородских летописях, где объяснение после слов «к варягам» опущено, доказательство верности норманнской теории. Они, однако, не замечают или делают вид, что не замечают, что новгородские летописи приносят именно другое доказательство ошибочности норманнской теории.

В новгородских летописях объяснение о варягах опущено, но зато ясно сказано, что Рюрик с братьями пришли «из немец». Никто и никогда скандинавов немцами не называл, немцами всегда называли народ, живший на континенте Европы. Значит, и новгородские летописи утверждают, что Рюрик с братьями, во всяком случае, скандинавами не были. Но, возразят, почему не сказано «от славян»? Чтобы понять верно летописца, надо знать условия того времени и значение его речи.

Когда летописец говорит «от немец», это еще не значит, что братья были немцами, это значит, что братья были из немецкой земли. Если бы братья были немцами, то так было бы и сказано. Так, например, о варяге, отказавшемся при Владимире Великом отдать сына в жертву богам, сказано, что он был «из грек», но это не значило, что он был греком, и т. д.

«Повесть временных лет» писалась приблизительно в 1114 году, т. е. тогда, когда западные славяне (в том числе и «Русь») еще существовали как самостоятельные народы в области устья Эльбы и восточнее ее, летописец и говорит о «Руси».

Новгородские же летописи, как мы уже показали, писались около 1204 года, когда западные славяне на Эльбе были уже раздавлены и земля их принадлежала немцам, отсюда и выражение «от немец», — новгородский летописец не мог называть государства, которое уже не существовало. Сказавши «от немец», новгородский летописец показал: 1) известное географическое положение области, о которой шла речь и 2) известное политическое ее состояние в момент, когда писалась новгородская летопись.

Таким образом, все летописные варианты говорят согласно, что: 1) Русь не принадлежала ни к одному из скандинавских племен, 2) Рюрик с братьями принадлежал к племени, жившему на континенте Европы, 3) область, из которой они пришли, в момент написания летописи была занята немцами, но сами они немцами не были, иначе об этом было бы сказано ясно и точно.

Зная историю западных славян, зная, что на западе Европы (Средней) издревле жило племя, называемое «русинами», зная данные Иоакимовской летописи, оставшейся в полном пренебрежении у норманистов, — мы можем сделать только один вывод: в разбираемом отрывке летописи речь идет о западных славянах[120], бывших так же, как и другие народы Прибалтики, «варягами», от норманизма же остается только скорлупа от выеденного яйца.

III. Об имени Рюрик

Имя Рюрик, ныне доминирующее во всех исторических источниках, имело, однако, и другие начертания, например, Рурик (в некоторых местах летописи), что может быть принято просто за описку или отражение фонетики переписчика.

Однако в Хронографе б. Румянцевского музея (ныне Ленинской библиотеки) по «Описанию» А. Востокова, NCCCCLIII, 1494 г., имеется следующее место: «Во дни Михаила царя греческого и во дни князя Ререка Новгородского святый Констяньтин философ, нарицаемой Кирил, сотворил грамоту словесным (словеньским) языком, глаголемую литицю»[121].

Мы уже указывали, что сближение имени Рюрика со скандинавским Хререкром и т. д. не может считаться убедительным прежде всего потому, что имеются имена у славян: Ририк (у поляков), Рерих (у чехов), Ререк (у вендов в 910 г.) и т. д., которые гораздо ближе к имени Рюрик, чем скандинавские варианты.

Хронограф, описанный Востоковым, говорит о том, что именно тот Рюрик, о котором идет речь, в исторических документах, звался также и Ререком. Имя Ререк встречалось у западных славян, из области которых, как мы видели из других очерков, по всей вероятности, и явился в Новгород Рюрик.

Адам Бременский (II, 21 (18); III, 20 (19) называл ободричей или оботритов «ререги». Ободричи имели на берегу Балтийского моря во времена Карла Великого торговый пост, который назывался датчанами «Reric», и можно догадываться почему. Имеются и другие данные о городе Ререке.

В свете данных указанного Хронографа самое понимание имени Рюрик (Ререк) может быть иным; оно могло быть не только личным (ререк = сокол), но и племенным, т. е. указывать на племенную принадлежность.

Как среди послов Игоря мы встречаем имя «Ятвяг» (очевидно, окружающим проще и легче было звать его по племени), так и имя Ререк могло означать и принадлежность владельца к племени ререков, иначе говоря, возможно, что настоящее, личное имя Рюрика перекрывалось его племенным именем. Этого не следует упускать из виду при чтении древних источников.

Так как ряд косвенных доказательств уводит родину Рюриковичей к западным, прибалтийским славянам, то указание хронографа дает намек и на племя, к которому принадлежал Рюрик, — он, возможно, был ререком, одним из ободричей.

Итак, славянство Рюрика находит все больше и больше косвенных подтверждений. Славянином, что видно и из имени, был и Синеус. Однако Трувор (в некоторых списках Тривор) носил скандинавско-германское имя, по крайней мере оно найдено нами у Саксона Грамматика. Впрочем, это еще не доказывает, что он был неславянин: еще у Иордана мы находим указание, что римляне, греки и другие народы часто заимствовали друг у друга имена. Особенно часто это бывало в княжеских фамилиях, где по обычаю женились на иностранках. Кроме того, поскольку Рюрик был главой династии Рюриковичей, это и не имеет особенного значения.