Отдел возмездия - Алим Тыналин

Они вышли гурьбой из комнаты и вскоре я услышал их изумленные разговоры на улице. Решают, как быть, скорее всего, отправятся за подмогой или сообщат кому-то авторитетнее, чем Сизый, чтобы он решил все проблемы. Ох, не хватало мне еще проблем с зеками.

— Ну, давай, колись, тварь, — сказал я. — Кто грохнул того мужика? Обещаю, скажешь неправду или начнешь отрицать, что не в курсе, я забью тебе следующий гвоздь в глаз, понял?

— Не знаю я точно, кто его порешил! — истерически закричал Сизый, поднял голову и увидев, что я взялся за другой гвоздь, закричал: — Слухи ходят, что это разборки между ссыльными. Он среди них искал кого-то.

— Между ссыльными, говоришь? — задумчиво спросил я. Это что же получается, мой предшественник напал на след Койота среди рабочих завода, спецпереселенцев? Среди них ведь было много раскулаченных элементов, так он мог найти много сочувствующих лиц. — Слушай, а есть ли среди новоприбывших кто-то авторитетный? Тот, кто может поселение на уши поднять?

— Я тебе что, среди них гуляю, что ли? — злобно спросил Сизый. — Откуда мне знать? Отпусти, мне надо руку перевязать.

— Не раньше, чем ты скажешь мне, кто знает, как у них там все устроено, — сказал я. — Назови имя.

Я слишком приблизился к нему и чуть не поплатился за это. Схватив со шкафа кухонный ножик, Сизый пытался ударить меня им, но я успел вовремя увернуться. Затем перехватил его руку, прижал к доске и тоже вбил в нее гвоздь. Теперь у верещащего Сизого обе руки были прибиты к доске.

— Ты прям, как разбойник на Голгофе, — усмехнулся я. — Может, теперь раскаешься?

— Я тебя урою, падла, — пообещал Сизый. — Землю буду рыть, но найду тебя. Ты больше не жилец.

— Кто мне все расскажет о переселенцах? — спросил я. — Назови имя и я отпущу тебя.

Сизый замолчал, наклонив голову и сплевывая вязкую слюну на пол. Затем глухо сказал:

— У него кликуха Махровый. Как зовут по-настоящему, не знаю. Поспрашивай у своего друга Емели. Он, говорят, с ними хорошо валашкается. Он, кстати, тоже чего-то непонятно зачем сюда явился. В другом бараке живет, не хочет работать, ему бы все статейки писать.

Я хотел спросить еще, но в это время в окно ударил камень. Стекло разбилось, осколки полетели на пол.

— Эй, чепушила, отпусти Сизого, — закричали на улице. — Хочешь, спалим хату? Мы сможем, Сохатый добро дал.

Услышав это, Сизый поднял голову.

— Не надо поджигать! — закричал он. — Я уже выхожу!

И повернулся ко мне.

— Ты должен отпустить меня, понимаешь? — прошептал он умоляюще. — Сохатый — это смотрящий по лагерю. Он уже тебя взял на заметку. И меня может прикончить, если посчитает, что я прокололся. Они убьют нас, спалят барак и все следы заметут.

Я пожал плечами.

— Я-то выберусь, а вот ты давай, отдыхай. И скажи Сохатому, что ему лучше не соваться ко мне. Я его башку к доске приколочу и повешу на главной площади возле администрации, понял?

С этими словами я огляделся, прикидывая, как отсюда выбраться. Возле главного входа меня наверняка поджидали разъяренные местные обитатели. Здесь наверняка должны быть другие выходы, возле которых будет меньше народу.

Я схватил Сизого за горло и спросил:

— Где здесь еще выход?

— Хер тебе, а не выход, — прохрипел мой пленник. — Сдохнешь, падла, вместе со мной.

Тогда я ударил его в лицо и он повалился на пол вместе с доской, потеряв сознание. Я еще раз огляделся и увидел в стене рядом с печью небольшую дверцу, ведущую в другое помещение. Распахнув ее, я обнаружил чуланчик, забитый мешками с продовольствием и всяческими ящиками. В одной из стен его имелось небольшое окошко, в которое едва бы пролез и ребенок.

В стены и окна здания ударили еще камни. Далеко в прихожей хлопнула дверь, в бараке раздались гневные голоса.

— Иди сюда, недоносок! — кричали люди и топали по комнате, где стояли двухъярусные кровати. — Сейчас мы тебе башку разобьем!

Значит, они уже ворвались сюда и не боятся за жизнь Сизого. Сохатый приказал взять меня любой ценой. Пора бы мне уже и попрощаться с местным зоопарком и его диковатыми обитателями. Надо же, это называется, зашел спросить, где столовая! Впрочем, все было не зря, теперь я отыскал хоть какую-то ниточку, ведущую к Койоту.

Возле оконца отыскалась еще одна дверь, правда, заваленная всякой рухлядью и наполовину заложенная кирпичами. Надеюсь, снаружи ее тоже не заложили полностью? Я навалился на нее и почувствовал, что она трещит под моим нажимом. Что же, надежда есть?

— Выходи, придурок! — закричали ворвавшиеся в барак мужики, которые находились уже совсем близко.

Я напрягся со всей силы и выломал дверь плечом. На меня посыпались кирпичи и доски, а еще пыль, труха и мусор. Но самое главное, что мне удалось вырваться на свободу. Я вывалился на грязный снег рядом с бараком и упал, барахтаясь в куче обломков. Краем глаза я видел, что неподалеку стоят трое человек и лихорадочно искал свой пистолет, но выронил его во время падения. Так и не найдя оружие, я вскочил на ноги, готовый рвать глотки за свою жизнь.

Передо мной стояли давешний Емеля и еще двое человек. Впереди всех стоял высокий и худой мужчина, тоже в ватнике, морщинистый и смуглый от загара. Спокойные глаза смотрели на меня сквозь очки с толстыми стеклами.

— Я Махровый. — сказал он и спросил: — Кто-нибудь может объяснить мне, что здесь происходит?

Глава 25

Допрос с пристрастием

Я посмотрел на горбоносого снизу вверх, поднялся из кучи обломков и строительного мусора и не нашел ничего лучшего, как сказать:

— Вы не подскажете, где здесь столовая?

Махровый переглянулся с Емелей и другим своим спутником, покачал головой.

— Он точно настолько силен, насколько ты сказал? Или это какой-то припадочный?

Из барака следом за мной вывалились еще человек семь моих преследователей. Запыхавшиеся, злые, с палками и цепями, готовые разорвать меня на куски.

— Тю-тю-тю, — сказал я, достав нож из кармана. — А кто это у нас такие подуставшие? Товарищи, вам бы спортом заняться, бегом там, здоровый образ жизни вести.

И снова огляделся по сторонам, разыскивая свой пистолет. Мои преследователи двинулись было на меня, но Махровый вышел вперед, отодвинул меня плечом и отодвинул ватник, показывая пояс. А за поясом у него виднелась рукоять «Маузера». Это сразу отрезвило моих недоброжелателей, они остановились, злобно поглядывая на меня, но не решались идти дальше.

— Короче, если Сохатый решил найти этого парня, то