Сегодня - позавчера 4 - Виктор Храмов
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
- Выходи! - говорю в тот угол, - а то - завалю.
А сам - злой на себя! Ну, почему я, спустившись в подвал, "сканировал" на опасность, не "отсканировав" на "присутствие"? Этот паренёк тут и был. От нас прятался. Ребёнок. Мальчик. Если судить по размерам - дошкольник.
Вылазит. Одну руку упорно прячет.
- Что там у тебя. Показывай, - шепчу.
Удивлённо смотрит прямо на меня. Видит меня. Бывает. Не один я - видящий, как кошка. Выпускает из руки топор. Боевитый паренёк.
- Мы - русские, - сообщаю ему.
Всхлипывает. Слёзы. Подхожу, обнимаю. Сначала - упирается, но через несколько секунд - прижимается, вдавливая всё своё тщедушное тельце в меня.
- Ты давно тут? - спрашиваю, поднимая его голову за подбородок.
Кивает.
- Родители где?
Вырывается, проходит два шага, показывает на взрыхлённую землю.
- Это твой дом? - доходит до меня.
Кивает.
- Блин, как же ты выживаешь тут? - не выдержал я, удивился в голос.
Парень весь сжался, как от испуга, юркой кошкой стал носиться по подвалу, мимо бойцов, с удивлёнными - невидящими глазами, законопачивая лаз входа, что я "вскрыл". Потом показал, что чиркает пальцами по кулаку. Даю ему коробок спичек. Он поджигает лампу-керосинку. Сразу - ослеп. После абсолютной темноты даже такой скудный свет - как ксеноновая лампа дальнего света. Проморгался.
- Ты что - немой? - спрашивает Киркин, протягивая парню плитку галеты.
Мальчишка молча хватает, жадно начинает есть. Проглотив галету, смотрит на нас, выжидая. Видя - продолжения - нет, опять ныряет в свой "шалаш", достаёт кусок запечённой глины, разламывает. Протягивает мне. Сдерживаю тошноту - парень запёк крысу. Выбиваю крысу из его рук, из кармана достаю пачку галет:
- Тебе не придётся это больше есть. Бери. Всё - твоё. Не спеши.
Смотрим, как он жадно ест.
- Зверёныш, - бросает один из бойцов. Шикаем на него.
Киркин показывает бойцу на костерище и сложенные дрова. Парень яро машет руками. Жестами объясняет. С трудом, но поняли - пока не светает и не начнётся пальба - огонь лучше не разводить. Дым. Запах дыма.
- Немцы сюда заходят?
Мотает головой. Показывает на бомбу.
- Ты родился немым?
Мотает головой.
- Когда онемел?
Показывает на бомбу. На холмик в углу. Разводит руками, показывает, как падал дом, как он тащил родителей, плачет.
- Сколько тебе лет?
Показывает 9 пальцев. А выглядит - на 6-7.
- В школе учился? Читать умеешь? - спрашивает Киркин.
Кивает.
- Это место знаешь?
Киркин разворачивает карту. Показывает. Парень долго смотрит, водит пальцем по полосам бывших улиц, шевеля губами, беззвучно читает, находит на карте свой дом, замирает. Потом тыкает в нужное место, кивает.
- Нам туда надо.
Мотает головой. Показывает, что там много немцев. Пулемёты.
- Нам всё одно - надо, - отвечает Киркин, складывая и убирая карту.
А парень - молодец. Карту "читает". Оказывается, это - большое достоинство. Вот тебе и зверёныш. Маугли.
- Я буду звать тебя Маугли, - шепчу я запомнившуюся фразу из мультика, - человеческий детёныш.
Парень смотрит на меня выжидательно. Вздохнул, достал плитку трофейного шоколада, что мне перепала перед выходом от расщедрившегося ротного. Маугли шоколад - взял. Но - тянет автомат. Показывая - "мне, мне".
- По губе, - отвечаю ему, - с немцами воевать - мы будем. Ты можешь - помочь. Поможешь?
Кивает. Шоколад - возвращает. Вот это да! Не любит? Быть такого не может.
Снаружи - взрыв. Вместо - доброго утра! Как всегда на войне - день начался стрельбой. Значит - надо спать. У разведки - всё наоборот. Когда все спят - мы работаем. Когда все воюют - мы спим. Но, сначала - пожрать. На слабом огне греем тушёнку. Заедаем с галетами. Маугли трескает за двоих. И всё равно смотрит на запечённую крысу. Чтобы соблазна не было - раздавливаю её ногой. Вздыхает с сожалением.
Засыпая, чувствую, как в кольцо моих рук ввинчивается тщедушное тельце. Вот, появился у меня питомец. Именно ко мне влез. Нас шестеро. Почему я-то? Теперь, ещё и о нём заботиться. Мы в ответе за тех, кого приручили. Детёныш. Маугли. Обнимаю его в полудрёме, прижимаю к себе, как сына. Как же я соскучился!
***Теперь поводырей у отряда двое - я и Маугли. Как волчонок, он чует опасность, чует людей. Даже раньше меня. Так же, как волчонок, нюхает воздух, прежде чем покинуть очередное укрытие и выбраться на открытое место.
Вот и нужный квадрат. Ближе - не подойти. Жизнь у штаба не затихает и ночью. Патрули, дозоры, секреты. Маугли категорически отказывается вести дальше. показывает на столбы виселиц, где уже висят замёрзшие тела. Вижу - четыре таких места казни. И только одно тело в гимнастёрке и галифе, судорожно протянуло босые ноги. Остальные - гражданские. Одно тело - в платье. На груди - таблички.
Не понимаю - зачем? Зачем так напоказ это выставлять? Не могу себе представить штаб нашей дивизии, который посещал недавно, в оформлении подобных предметов декора. Зачем? Ясно же, что и наши казнят всяких нехороший людей. И у нас есть такое "ритуальное" место. "К стенке" называется. Но, трупы напоказ - никто не выставляет! Да и расстрел проводиться - не как шоу-программа. Скромно, без помпезности. Вот, меня расстреливали недавно. Сам себе могилу вырыл. И зрителей - не было особо. Аэродром жил своею войной. И зарыли бы меня там же. Без шума и пафоса.
Последнее время часто появляются ассоциации с игрой Вархамер 40к. Вот и сейчас. Эти виселицы напомнили мне о ритуалах хаоситов. Те, тоже себя обставляли подобным же ужасом. Это им сил добавляло. Как космодесанту - Вера в Императора. А немцы? Им как, нормально работается в антураже средневекового Хаоса?
Замечаю, что рассуждаю об этом спокойно. В прошлом году, на пепелище хутора, в избытке чувств "вылетал" из сознания, оставляя тело во временное пользование Кузьминым. Старшина Кузьмин никуда не делся - сидит во мне и терпеливо ждёт, когда я, наглый "подселенец", оставлю ему его голову. И - не раз уже подобное случалось. Вот, как со стороны это выглядит? Типичная шизофрения. Но, не об этом.
Последний раз - живьём жёг немцев за изнасилованных и замученных гражданских. Уже - логически. И сам. Не пустив Кузьмина. Но, был сильно взвинчен. И - сейчас бы сжёг. Но, совсем без эмоций. Как сжигая мусор. Черствею? Душа коркой покрывается? Или научился контролю эмоций? Не знаю. У кого спросить? С кем посоветоваться? Киркин - не поймёт. Последний, кто понимал - старшина. Где он, этот странный старшина? Ляпнул мне про одиночество и монарха - свалил. Опять - сам. Думай - что хочешь. Бесконтрольно. Так я и в Чемпиона Хаоса переродюсь. Или пререрождусь? Осквернюсь. Не хотелось бы. Придёт за мной тот же старшина, скажет, что он - инквизитор и силовым молотом мне в лоб. А с молота - ветвистые молнии.
Ох, гля! Уснул! Надо же! Старшина приснился в силовом доспехе Библиария Ультрамаринов с огромным молотом, по которому пробегали молнии. Прямо удар молотом по макушке ощутил. Лбом - макушку раньше называли. Из-зо лба растёт чуб. Как у казаков - из макушки. А то, что сейчас лбом называется - челом рекли. Потому - человек. Глаза на лбу. Чело-век. Всё поменялось за века. Хаос только - вечен. Как жгли немцы людей на кострах тыщу лет назад, так и жгут. И через 40 000 лет будут жечь. Хаос - неистребим. Его противоположности - Порядка - Орды - Ордена может не стать. А Хаос будет всегда.
Не спать! Что это меня морит? Не к добру! Копчик ноет не переставая. Перестал различать сигналы от него. Эти вот, военные сталкеры, рацию расчехляют. Гля! Херово! Нас же сразу запеленгуют! А потом тремя точками вычислят местоположение. А потом будут штурмовать, не считаясь с потерями. Не оставят они чужой работающий передатчик у себя в тылу.
Переодеваются. Один из бойцов в форме пехотного немецкого лейтенанта. Каски немецкие достали. А я-то думаю - что это они в немецких накидках? Радист стучит в эфир на немцев, как тот стукач. Готовлюсь к бою.
Слышу шелест, а потом и вой снарядов. Ну её! Прячусь поглубже, накрывая собой тельце Маугли. Яростный короткий налёт нашей артиллерии. А потом - беспокоящий огонь одной из батарей - попеременно били 4 пушки с интервалами.
Меня толкает Киркин.
- Неси рацию во вчерашнюю лёжку.
- Вот так вот, при свете? Ты о чём думаешь, вообще?
Он пожал плечами:
- Оставайся тут.
Твою мать! А я как? Как мне при свете дня идти по тылам занятого противников города? Как? Они же сейчас будут - как наскипидаренные!
Опять яростный налёт частых разрывов. Я аж оглох. Эти пятеро "немцев", оправляя форму, отряхаясь, вышли из нашей "лёжки" и пошли колонной.
- Веди! - я толкаю Маугли, что смотрит на меня глазами забитой собаки. Хватаю рацию, бегу.